В итоге доктор привез Нури обратно в Багдад – к Махмуду аль-Астарабади. Супруга аль-Астарабади дружила с женой Нури, а его дочь была замужем за Касимом Джафаром – братом Дхии Джафара, министра развития Ирака и товарища Нури. Семья Аль Астарабади занимала старый особняк в шиитском районе Аль-Кадимия. По традиции иракских шиитов, под зданием располагались подземные ходы, связывавшие его с соседними домами, которые тоже принадлежали аль-Астара-бади. Нури мог спрятаться в этом лабиринте. Однако по возвращении в Багдад политик узнал, что на него объявлена охота. За его голову была назначена награда в 10 тыс. динаров. Прельстившись этой суммой, соседи вполне могли обыскать дома аль-Астарабади.

Супруга аль-Астарабади нарядила Нури в абайю[38] и повезла его к своему зятю Касиму Джафару в квартал Баб аш-Шарки. Прибыв на место, мадам аль-Астарабади собрала семейный совет. Нури заметил, что сын Джафара вышел из комнаты. Заподозрив юношу в предательстве, политик выскочил на улицу. Когда он пересекал площадь Тахрир, подол абайи задрался, и под ним показались пижамные штаны. Какой-то бакалейщик, стоявший в дверях лавки, закричал: «Клянусь Аллахом, это Нури! Где мои десять тысяч динаров?»

Вокруг Нури тут же собралась толпа. По слухам, он успел выхватить пистолет и покончить с собой. Согласно другой версии, старика застрелили. Следующая пуля оборвала жизнь 70-летней мадам аль-Астарабади, которая побежала вслед за Нури.

Тело Нури предали земле на кладбище за Северными воротами. Вскоре туда наведались революционеры. Не зная местоположения могилы, они раскапывали все свежие захоронения. Наконец, бунтовщики обнаружили могилу Нури и разорили ее. Покойника протащили по улицам; его вешали, резали и давили автобусом. Труп был настолько обезображен, что даже близкие вряд ли смогли бы его опознать. Наконец, изувеченное тело облили бензином. Огонь уничтожил все, что осталось от Нури ас-Саида – известного арабского политика, восемь раз занимавшего должность премьер-министра Королевства Ирак.

После визита в Турцию Нури собирался в Лондон, где его ждала жена. Пока толпа глумилась над мертвецом, она думала, что заказать супругу на обед. Исмет – ее невестка, которая также овдовела – несколько дней не решалась рассказать свекрови о гибели мужа и сына. Она прятала от старухи газеты, не подпускала ее к телефону и даже сломала радиоприемник.

Тем временем Хусейн ибн Али и Бадия пытались спасти себя и детей. Принц даже угнал автомобиль – его машину хорошо знали в Багдаде. Хашимиты ездили по городу в поисках убежища, пока не нашли заброшенный дом. Там они провели тревожную ночь. Утром Хусейн ибн Али разузнал, что мосты через Тигр не охраняются. Семья благополучно добралась до другой части Багдада, где располагалось посольство Саудовской Аравии. Принцесса не желала просить помощи у династии, которая лишила ее предков трона в Хиджазе, – но выбора не было. Посол позвонил в Эр-Рияд – и король Сауд гарантировал Хашимитам свое покровительство. Это заявление было сделано в помпезном и витиеватом стиле – монарх хотел соответствовать своему великому отцу, покойному Ибн Сауду.

В Багдаде творилось настоящее безумие. 15 июля в 9:30 группа повстанцев прибыла в один из отелей, дабы арестовать трех иорданских министров – членов правительства Арабской Федерации. Помимо них, в отеле проживало два десятка немецких и американских бизнесменов. Всех иностранцев затолкали в грузовик и повезли в министерство обороны. У ворот министерства на машину напала разъяренная толпа. Уцелел только иорданский генерал Садик Шара – он был тяжело ранен и позже рассказал журналистам о случившемся.

Спустя пару часов мятежники атаковали посольство Великобритании. Члены дипломатического корпуса забаррикадировались в дальней части здания. В итоге их вызволила иракская армия. Англичан доставили в отель на восточном берегу Тигра, но и там они не чувствовали себя в безопасности. Судьба нескольких тысяч других британцев, находившихся в Ираке, вообще была неизвестна.

За кровавыми расправами последовали массовые аресты. 14–15 июля революционеры задержали более 100 чиновников, военных, коммерсантов и политиков. С каждым днем арестованных становилось все больше. Городская тюрьма была переполнена высокопоставленными узниками. Тюремный журнал тех дней напоминает список VIP-персон, приглашенных на светский прием. На скамье подсудимых очутились глава кабинета Ахмад Мухтар Бабан; 16 министров из разных составов правительств; все генералы, не участвовавшие в перевороте; 15 полковников; руководители государственных предприятий и десятки депутатов парламента. Также за решеткой томились тысячи рядовых иракцев. Суды не справлялись с нагрузкой – поэтому дела слушались еще в 1959–1960 годах.

Хусейн ибн Али, принцесса Бадия и их дети покинули страну лишь в середине августа. Саудовский посол вел напряженные переговоры с Касемом – и, наконец, разрешение было получено. Хашимиты улетели в Каир, а затем перебрались в Швейцарию. Наряду с семьей амира Зейда, они стали единственными членами королевской семьи Ирака, выжившими после трагедии 14 июля 1958 года.[39]

Абдель Карим Касем сосредоточил в своих руках власть над Месопотамией. Генерал был популярен в народе. Иракцы называли его «Аз-Займ» (араб.اوص– вождь). Однако кабинет Касема оказался неэффективным – это стало понятно сразу же после оглашения состава правительства. Министры не собирались сотрудничать друг с другом. Баасисты,[40] насеристы, коммунисты, приверженцы радикального ислама – всех их объединяла ненависть к Хашимитам, но, когда монархия рухнула, оппозиция распалась вместе с ней.

Республиканское правительство напоминало клубок змей. Генерал Ареф – соратник Касема – вступил в тайный союз с Ахмедом Хасаном аль-Бакром (лидером «Баас»). В феврале 1963 года в Ираке произошел новый переворот. Касем сдался – при условии, что ему сохранят жизнь. Низложенного политика доставили в багдадский телецентр. Ареф и аль-Бакр организовали над ним суд, который длился 40 минут, – и приговорили к смертной казни. Касема привязали к стулу и расстреляли. Окровавленный труп посадили перед камерой и несколько дней транслировали по телевидению. Рядом стоял солдат, который периодически хватал мертвеца за волосы, откидывал его голову назад и плевал ему в лицо. Это делалось, чтобы иракцы убедились: генерал Абдель Карим Касем мертв.

Ирак переживет еще много беспокойных дней. Правительственные кризисы, волнения в армии и ожесточенная борьба за власть станут обыденностью для этой страны. Летом 1968 года – в результате очередного военного переворота – президентское кресло займет аль-Бакр. Он сформирует Совет революционного командования, в списке которого под номером 5 будет значиться 30-летний Саддам Хусейн. Спустя год аль-Бакр уйдет в отставку, и в Месопотамии начнется эпоха Саддама – самого известного диктатора второй половины XX века.

Выступив против Хашимитов, Насер приложил руку к тому, чтобы открыть ящик Пандоры. Как показывает история, пропаганда способна повлиять на любой народ – не только на импульсивных иракцев. Каждый революционер неосознанно ориентируется на тот режим, который собирается уничтожить. Амбиции Насера подпитывались примером Мухаммеда Али-паши[41] – основателя могущественной династии, которую в 1952 году свергли «Свободные офицеры». Египетский президент считал, что может перекроить Ближний Восток в соответствии с собственными представлениями о должном политическом устройстве. Если англичане и французы установили мандатную систему на руинах Османской империи, то Насер вмешивался во внутренние дела других государств и разрушал уже имевшиеся там формы правления.