Марш войск через Багдад разрешался в исключительных случаях – причем личному составу запрещалось иметь при себе боеприпасы. 13 июля Касем спросил у офицера генштаба, могут ли его солдаты пройти через столицу с боекомплектами для оружия – ради экономии времени и денег на транспортировку боеприпасов. Штабист ответил, что снять запрет может только премьер-министр. Вскоре Касем сообщил о согласии Ахмада Мухтара Бабана, занимавшего тогда пост председателя правительства. Разумеется, генерал не говорил с Бабаном.
По приказу Касема и Арефа солдаты взяли боеприпасы со складов в Баакубе, а также из багдадского полицейского управления и военнопехотного училища. Бабан, Нури ас-Саид и Хашимиты ничего не знали.
В ночь на 13 июля заговорщики предприняли еще один отчаянный шаг. Они освободили из баакубской тюрьмы политзаключенных, привезли их в Багдад и раздали им плакаты и флаги – дабы наутро после переворота «пострадавшие за правду» настроили должным образом багдадскую толпу.
Той же ночью министр связи Джамиль Абдул Вахаб сообщил Абд аль-Илаху, что военные явно готовятся к бунту. Особые подозрения вызывало поведение офицеров, находившихся в Багдаде. Абд аль-Илах объяснил это отправкой войск в Иорданию – но Джамиль не успокоился. Он был настолько убежден в предстоящем мятеже, что срочно покинул свой дом и укрылся в гостинице.
Разговор с Джамилем зародил подозрения в душе Абд аль-Илаха. Принц позвонил королевскому пилоту Джассаму Мухаммаду и попросил его перенести рейс в Турцию на час раньше. Джассам – который на следующий день станет министром авиации в правительстве Касема – ответил, что членам экипажа надо выспаться перед рейсом и предупреждать их слишком поздно.
Вечер 13 июля в Каср ар-Рихаб проходил в тихой семейной обстановке. Помимо Фейсала, Абд аль-Илаха, его жены Хайям, матери Нафиссы и сестры Абдии, во дворце гостила еще одна сестра принца, Ба-дия, с мужем Хусейном ибн Али и тремя сыновьями. Таким образом, королевская семья была в сборе.
Падение иракской монархии известно буквально по минутам. С 17:00 до 18:00 детей Бадии и Хусейна ибн Али развлекал пакистанский фокусник, приглашенный во дворец. Затем состоялся ужин, после которого мальчиков отослали домой – особняк их родителей находился в нескольких сотнях метров от дворца. Утром Фейсал, Абд аль-Илах и Нури улетали в Турцию, а семья Бадии – в Лондон. Все личные вещи были собраны. В 21:30 король с несколькими приближенными ушел в соседний Каср аль-Зухур, чтобы посмотреть кино. Однако фильм Фейсалу не понравился, и через полчаса он вернулся в Каср ар-Рихаб и лег спать. Вскоре его примеру последовали остальные обитатели дворца.
14 июля в 3:00 войска под командованием Касема и Арефа вошли в Багдад и захватили радиоцентр. Около 5:00 – когда повар уже готовил завтрак, а наследного принца брил парикмахер – на территорию Каср ар-Рихаб ворвались вооруженные солдаты. Испуганный повар выпрыгнул из окна кухни и сломал шею.
Спустя полчаса Хусейн ибн Али и Бадия проснулись в своем особняке, услышав стрельбу. Хусейн ибн Али поднялся на крышу и увидел, как в город стягиваются военные. Он позвонил королю. Фейсал сказал, что дворец осажден. Супруг Бадии незамедлительно отправил своего телохранителя в Каср ар-Рихаб. Позже он снова набрал номер Фейсала – но телефонная линия уже не работала.
Выстрелы гремели на протяжении полутора часов, а затем резко прекратились. Бадия спрятала детей на первом этаже. Примерно в 7:25 из Каср ар-Рихаб примчался телохранитель. Растрепанный и с вытаращенными от ужаса глазами, он забарабанил в дверь. Когда ему открыли, офицер закричал: «Они мертвы! Они убили их всех! Помилуй их Аллах!»
В последние часы жизни Хашимиты столкнулись с предательством тех, кому доверяли. Дворцовая стража примкнула к повстанцам. С 5:00 до 5:30 – когда мятежники еще не окружили королевскую резиденцию – личный шофер предложил вывезти Фейсала из города, но монарх отказался. Спустя полчаса Касем распорядился обстрелять Каср ар-Рихаб из противотанковых орудий. Начался пожар. В 6:00 дворец пал.
Касем через мегафон приказал Хашимитам покинуть горящее здание. Из Каср ар-Рихаб вышли 13 человек: Фейсал II, королева Нафисса, принцесса Абдия, принц Абд аль-Илах, телохранитель Убайда и восемь слуг. Они держали над головами Коран – в знак того, что молят о пощаде и просят не убивать их во имя Аллаха. Не было только Хайям – жены Абд аль-Илаха. На выходе из дворца принц заметил, что Хайям накинула пальто поверх ночной рубашки, – и велел ей переодеться. Супруге кронпринца ни при каких условиях не подобало появляться перед мужчинами в непотребном виде. Хайям послушно вернулась в спальню. Это спасло ей жизнь.
Лейтенант Абдель Саттар аль-Абоси велел арестованным выстроиться вдоль стены. Что случилось дальше – доподлинно неизвестно. По слухам, у аль-Абоси сдали нервы. Юноша не выдержал напряжения и открыл огонь. Убайда совершил героический, но бессмысленный поступок: он смело бросился вперед, пытаясь закрыть короля своим телом. Все обитатели Каср ар-Рихаб погибли на месте, за исключением Фейсала. Смертельно раненного монарха доставили в госпиталь «Ар-Рашид». Через несколько часов он скончался, не приходя в сознание.
Тем временем Хайям переоделась и направилась к двери, но поскользнулась и упала. В этот момент в нее рикошетом попала пуля. Женщина получила легкое ранение и притворилась мертвой. Расправившись с королевской семьей, мятежники ворвались в Каср ар-Рихаб. Хайям повезло: ее обнаружил офицер, обязанный Абд аль-Илаху повышением по службе. Он набросил на принцессу покрывало и велел ей лежать неподвижно. Позже офицер вынес женщину из дворца под видом трупа, который собирался похоронить, – и устроил ее в госпиталь «Ар-Рашид» под чужим именем. Вскоре Хайям выздоровела, и революционные власти позволили ей остаться в Багдаде. Принцесса пребывала в состоянии шока, пока не узнала, что мятежники разорили поместье ее отца – амира Рабии. Хайям воспряла духом и до конца жизни ухаживала за отцом.
После расстрела в Каср ар-Рихаб багдадское радио передало: «Говорит Иракская Республика! Сегодня – день победы и славы. Враги Аллаха и народа убиты и выброшены на улицу. Будем едины в борьбе против империалистов и их агентов!» Воодушевленные багдадцы снесли памятники генералу Моду и Фейсалу I. Статуи утопили в Тигре. В тот же день – 14 июля 1958 года – Абдель Карим Касем стал председателем правительства и министром обороны Ирака, а Абдул Салам Мухаммед Ареф – заместителем премьер-министра и министром внутренних дел. Формальным главой государства являлся президент Мухаммед Наджиб ар-Рубаи, но реальная власть принадлежала Касему.
Тело Фейсала II выставили на всеобщее обозрение перед Каср ар-Ри-хаб, однако багдадцы над ним не глумились. Дядя Фейсала, напротив, после смерти подвергся всяческим издевательствам. По свидетельству Алы Башира (впоследствии личного врача Саддама Хусейна), обнаженный труп Абд аль-Илаха привязали к грузовику и поволокли по улицам под крики толпы. Поездка мертвеца закончилась на площади Мучеников в центре города. «Труп Абд аль-Илаха был повешен на фонарном столбе, а затем его разделали, как тушу на бойне», – вспоминает Ала Башир. Наконец, тело принца сожгли – но к тому моменту от него осталась лишь часть позвоночника и несколько кусков плоти. Все прочее багдадцы растащили на сувениры.
Следующим шагом мятежников стала расправа с политической элитой хашимитского Ирака. Первым в списке на уничтожение был Нури ас-Саид.
Утром 14 июля он должен был приехать в Каср ар-Рихаб и вместе с королем и кронпринцем отправиться в Турцию. Но в последний момент старик прислушался к внутреннему голосу и бежал из Багдада. Перед этим Нури послал за своим сыном Сабахом, но слуги не смогли его найти. На следующий день бывший премьер-министр узнал, что Сабаха убили, а его тело сожгли под ликование толпы. Сабах ас-Саид принял смерть со стаканом виски в руке. Он рассмеялся в лицо мятежникам и заявил, что скоро встретит их на том свете.
Не дождавшись сына, Нури покинул свой особняк прямо в пижаме. Он сел в лодку, привязанную к ближайшему причалу, и поплыл вверх по Тигру. Политик хотел добраться до дома шейха Мухаммада аль-Араби и оттуда бежать в Иран. Аль-Араби возглавлял племя мааданов – арабов, которые населяли заболоченные районы на юго-востоке Месопотамии, вдоль границы с Ираном. Путь из Багдада в Персию по Тигру как раз лежал через владения шейха. Но, когда Нури подплывал к берегу, навстречу ему побежали вооруженные люди. Политик повернул назад и причалил к дому другого своего приятеля – доктора Салаха аль-Бассама. Аль-Бассам приютил нежданного гостя, и вместе они обсудили план дальнейших действий. Бывший председатель правительства не желал долго оставаться на одном месте – он понимал, что враги идут за ним по пятам.
