Что это там, кстати, мелькнуло?

Я приблизилась к зеркалу, по пути создавая защитное заклинание. Конечно, никто не нападет на меня в Дандеваре, но осторожность никогда не помешает.

Отражение качнулось, как только я подошла ближе. За зеркальной мной проступил женский силуэт в черных развевающихся лохмотьях и провалом на месте лица. От него веяло такой жутью, что я с трудом удержалась на ногах.

– Проваливай отсюда! – раскатился хриплый каркающий голос по приветственному залу. – Убирайся! Тебе здесь нет места!

***

Не помню, как я вышла из замка, прошла через внутренний дворик и оказалась в саду. Просто вдруг поняла, что уже не стою перед зеркалом, а неторопливо бреду по дорожке, засыпанной красной кирпичной крошкой, и перезвон гитары становится все ближе.

Проваливай и убирайся. Неужели кому-то настолько не понравилась моя рыба?

Я вышла к маленькому фонтану: он бойко выбрасывал воду в мраморную чашу, золотистая подсветка придавала ему теплый и уютный вид. По другой дорожке за кустами прошла целая компания с гитарой, парни обменивались шуточками, девицы заливисто смеялись.

Как, кому я успела насолить настолько, что на меня напустили призрак?

– А, это вы! – воскликнул мелодичный женский голос. – Наша новая повариха!

Девушка, которая вышла к фонтану, была одета так, что любая принцесса умерла бы от зависти. Каштановые волосы были уложены в изящную прическу, пряди перевиты жемчужными нитями, плотный зеленоватый шелк платья стоил целое состояние, а туфельки, судя по расшитым бисером носкам, были сделаны на заказ в столичной мастерской Фаганти.

Как такая райская птица залетела в эти дремучие края? Тоже от кого-то скрывается?

– Совершенно верно, – ответила я. – С кем имею честь?

Тонкая улыбка незнакомки была, словно лезвие. Нежное личико с аккуратно вылепленными чертами было почти кукольным – вот только в нем чувствовалась сила и энергия, каких не бывает у кукол. Девушка опустилась на скамейку рядом и ответила:

– Анна Шрайбер, боевая магия у первого и второго курсов.

Я удивленно уставилась на нее.

– Вы преподаете боевую магию? Вот уж никогда бы не подумала!

В нашей академии был обязательный курс боевой магии, его преподавал отставной полковник, и про него шутили, говоря, что он обладает всего одной извилиной, да и та – след от фуражки. Роста он был громадного, кулачищи были чуть ли не с голову, и было ясно: не сработает магия, он будет просто драться.

Анна улыбнулась.

– Почему же?

– Вы очень изысканно выглядите, – призналась я. Улыбка моей новой знакомой сделалась мягче.

– Благодарю вас. Если хотите, я помогу вам подобрать приличные платья. Вирнейское кружево почти вышло из моды.

Я машинально дотронулась до кружевных завитков на вырезе платья. Сразу же почувствовала себя неловкой и нелепой. Да, рядом с такой красавицей любая девушка станет жабой…

– Мои родители поставщики элитных тканей из Хорна и Браганта, – сообщила Анна. – Пришли в ужас, когда во мне проснулась боевая магия.

– Да уж, – улыбнулась я. – Юная леди должна быть принцессой, а не рыцарем. Не бросать шары Вурнта, а примерять новые платья.

Анна рассмеялась.

– Точно! “Ты же барышня!” – так всегда говорила матушка. Одним словом, если нужны последние новинки – вы знаете, к кому обратиться.

– Спасибо, – ответила я, стараясь говорить как можно теплее и сердечнее. – И вы знаете, к кому прийти, если захотите какой-нибудь особый десерт.

– Кстати, замечательная мысль! – воскликнула Анна, и ее глаза энергично сверкнули. – Вы умеете делать бисквитные торты? Я иногда, кажется, душу готова за них продать.

И ведь не толстеет из-за тортиков. Ведьма.

– Умею, конечно, – ответила я. Когда-то Норберт сказал, что я только и гожусь, что на приготовление тортов – и будто бы в пику ему, я довела свое мастерство до совершенства.

– Отлично, сможете приготовить такой завтра к вечеру? С какими-нибудь нежными фруктами? Мы с Мартином собирались посидеть в беседке, а что может быть лучше сладостей на свидании?

С Мартином. Посидеть в беседке. Конечно, в академии может быть несколько Мартинов, но чутье подсказывало, что я разговариваю с возлюбленной ректора.

Я овладела лицом прежде, чем показалась досада.

– Это будет лучший в мире торт, – заверила я. – Как раз сегодня видела в кладовой отличные киви, очень сладкие. Добавить немного лайма, и будет просто восторг. Кстати, я, кажется, не видела вас на ужине.

Анна вздохнула.

– Есть такой страшный зверь, называется календарно-тематическое планирование. Я должна была срочно его доделать, иначе Гинкель меня бы просто съел без масла.

– Гинкель это..?

– Рейнхард Гинкель, декан военно-экономического отделения. Создает армейских финансистов, – объяснила Анна. – Так во сколько мне подойти за тортом?

Ответить я не успела. К фонтану вышел Мартин – и я готова была поклясться, что он едва заметно споткнулся, когда увидел меня. Не ожидал встретить здесь.

Взгляд его был сосредоточенным и темным, как в тот момент, когда голубец украсил сюртук – но просветлел и смягчился. Ректор улыбнулся и сказал:

– Добрый вечер, дамы. Решили прогуляться?

Анна поднялась, уверенно взяла его под руку и развернула в сторону от фонтана. Я осталась сидеть на скамье, словно бедная родственница.

– Да, как раз хотела заглянуть с тобой в ту беседку, там, говорят, безумно сладкий дикий виноград, – пропела Анна и повлекла ректора прочь.

В беседку за виноградом. На ночь глядя. Ну-ну.

Его голова дрогнула, словно он хотел обернуться в мою сторону. Но не обернулся.

Они ушли, я осталась сидеть. Обида и злость поднимались во мне, и я понятия не имела, откуда они взялись. Мне не на что обижаться и уж тем более не на кого злиться. Ректор дал мне работу и приют, я в безопасности – вот и все.

Тогда почему я никак не могу перестать думать о нем? Что вообще происходит?

– Ладно, – негромко сказала я. – Хотите торт? Будет вам торт.

***

Уходить в комнату все равно не хотелось. Вечер был теплым и ясным, на небе высыпали звезды и пролегла жирная колея Драконовой дороги, огромного звездного скопления. Грех сидеть дома в такую погоду, так всегда говорил Фред, отправляясь на свидания.

Теперь, наверно, отец отправит его на мои поиски. Норберт в гневе. Семья в ярости. Как я смела куда-то сбежать, опозорив всех? А если меня похитили?

В любом случае, надо бежать, искать и водворять беглянку на место…

– Мурк! – из живой изгороди прянула пушистая тень, Винвард запрыгнул на скамью и боднул меня лбом в плечо. – Вечер добрый!

Я почесала рыжую башку, и домовой довольно замурлыкал.

– Вот ты чеши, чеши, – проурчал он. – А я тебе чего-то расскажу. Госпожа Патриция две добавки рыбки взяла. А Вигмар в кладовой крысу завалил вот такущую. А Сильвер, гад, меня по тылу пнул. Иди, говорит, отсюда, толстый, а я не толстый, у меня шерсть мягкая и кость пушистая.

От мурчания кота на душе невольно становилось спокойнее. Да, у ректора есть подруга, ну и прекрасно. Я тоже найду здесь друзей. Еще и замуж выйду. Норберт приедет – а подать сюда мою невесту Эмму Аутенберг! А все такие хором: а она уже замужем!

Вот, господин Брикенхорф, извольте кукиш получить. Родители меня, конечно, проклянут – но это можно пережить.

Домовой забрался ко мне на колени, завалился кверху пузом и раскинул лапы.

– Чеши меня да гладь, – приказал он, – чеши меня полностью! Я говорю: ты, Сильвер, гад, я все твоему барину расскажу, что ты пинаешься! А он еще поддал, я так с кухни и вылетел!

– А тут все вот так запросто заходят на кухню? – поинтересовалась я. – Проходной двор какой-то.

– Что делать, – вздохнул Вигвард. – Вот захочется преподавателю среди ночи закусить чем-нибудь или стаканчик пропустить, он спускается на кухню и шасть в морозильный ларь! Мы уж спим себе на лавочках, а они топочут по голове.