Объяснить это очень просто: сколько бы сотен долларов чиновник ни получал, но когда ему предлагают еще два миллиона, не всякий от этого может отказаться. Эта схема работала всегда, поэтому здесь нужно говорить не о гнусности общества, а об определенной проблеме.
Иногда она разрешалась довольно любопытно. Чем меньше аппарат, тем меньше коррупция, чем больше разрастается бюрократическая структура, тем больше, естественно, и коррупция.
Существует замечательный рассказ о взятках времен Николая I. Надо сказать, что Николай I ненавидел казнокрадов всеми силами своей души и сражался с ними до конца своей жизни. Их отдавали под суд, запарывали до смерти, ссылали в Сибирь, сажали в тюрьму — делали все, что только можно было сделать, и ничто не помогало. Чрезвычайно централизованное государство Николая I требовало колоссального аппарата, щедро оплатить всех чиновников было невозможно, и в то время казнокрадство страшно распространилось. И был зафиксирован следующий диалог. Один купец собирался получить, видимо, чрезвычайно выгодный контракт, который надо было соответствующим образом оформить в каком-то департаменте у его главы — статского генерала. И вот в присутствии посторонних наивный купец шепотом сказал его высокопревосходительству: «Я дам вашему высокопревосходительству четыре тысячи, и никто об этом знать не будет». В то время средний чиновник получал в год 130 рублей. Высокопревосходительство ответил во все горло, не стесняясь присутствующих: «Дайте мне десять тысяч и рассказывайте, кому угодно».
Дальше ряд статей говорит о полевых пошлинах. Здесь надо иметь в виду не сельскохозяйственные работы, а поле, т. е. судебный поединок. Это не значит, что два боярина садились на коней и сшибались в лихом единоборстве. Это значило, что в определенных случаях разрешалось испытать судьбу в поединке, {стр. 69} причем были профессионалы, которые предлагали свои услуги отстоять чью-то честь в случае необходимости. Иногда, конечно, люди вступали в поединок сами — обвинитель и обвиняемый. Церковь категорически выступала против поля. Убитых на поле велено было не отпевать, а тех, кто убил противника, причисляли к убийцам. Здесь мы видим определенную дань древней традиции. Она в этом отношении не была специфически русской, она была распространена вообще в Европе. И вот здесь определяется не то, что является содержанием поединка, а то, сколько надо платить за его организацию. И за соответствующий ущерб, который понесли дьяки, подьячие, бояре и т. д.
Дальше — много статей о татьбе и татях, т. е. о грабителях. Татьба делится на две основные группы: просто воровство и квалифицированное воровство. Причем квалифицированное — это не значит, что оно произведено обязательно с большой ловкостью. Это значит — ночью, со взломом, угрозой оружия, учинением насилия, в одиночку или нет и т. д., то есть речь идет о грабеже. Такие нормы знает и «Русская Правда», и просто карманник, просто вор мог отделаться штрафом, тогда как те, кто учиняли квалифицированное преступление, обычно отправлялись в мир иной по приговору суда.
Потом идут статьи о разных грамотах, о неправом суде, о бессудном списке. Для вас, может быть, будет любопытной 30-я статья — указ о езде. Когда в тот или иной город посылался чиновник из Москвы для исправления той или иной службы, ему надо было платить командировочные. И вот здесь дается расчет командировочных в зависимости от километража. Поскольку это довольно забавно, я прочту:
«А езду от Москвы до Коломны полтина, до Каширы — полтина, до Катуни — 10 алтын, до Серпухова — полтина, до Тарусы 20 алтын, до Алексина — пол-тридцать алтын, до Калуги — рубль, до Ярославца — полтина, до Вереи — полтина, до Боровска — полтина, а до Медыни — пол-тридцать алтын, до Вязьмы — пол-два рубля, а до Звенигорода — две гривны, до Адуева — сорок алтын, до Козельска — рубль с четвертью, до Белева то ж. До Дмитрова — десять алтын, до Радонежа — четверть, до Переславля — двадцать алтын, до Ростова — рубль. До Ярославля — рубль с четвертью, до Вологды — пол-три рубля, до Белоозера — пол-три рубля, до Устюга — пять рублев. До Вычегды — семь Рублев, до Двины и до Холмогор — восемь рублев московских, а до Владимира — рубль с четвертью».
Этот список городов дает представление о географии Московского государства. И вы сразу видите, что это государство было невероятно обширным. Кроме того, можно сделать следующую вещь: промерить соотношение цен и расстояний. Сильно ли ошибались наши предки, выдавая командировочные?
Потом идет указ о так называемых недельщиках, т. е. о своеобразных судебных приставах, которые организовывали явку в суд и обвиняемых, и свидетелей, и тех, кто был заинтересован в суде. Потом — указ наместникам о городском суде (если бояре и окольничий — это высший суд, высшая инстанция, то наместники в городах — это, если хотите, суд первой инстанции).
И вот глава 57-я — о крестьянском отказе:
«А крестьянам отказываться из волости и из села в село один срок в году: за неделю до Юрьева дня осеннего и неделю после Юрьева дня осеннего, т. е. 26 ноября. Дворы пожилые платят в поле за двор рубль, а в лесе — полтина».
То есть, в лесах плата была дешевле, чем в поле: поставить двор в лесу ничего не стоит, леса много. А двор поставить в степи чрезвычайно сложно, надо этот лес привезти для постройки, отсюда и разница. «А который крестьянин поживет год да поедет прочь, то он платит четверть двора; два года поживет и пойдет прочь — пол-двора платит, три года поживет и пойдет прочь — платит три четверти двора, а четыре года поживет — весь двор платит. Это было, очевидно, сделано для того, чтобы ограничить возможность перехода. Стоимость двора все-таки была достаточно большой, и если даже с того, кто только поселился, требовали четверть двора, то, следовательно, не хотели, чтобы он уходил.
Почему для перехода давался именно осенний Юрьев день? Очевидно, потому, что 26 ноября — это уже фактически зима. Все полевые работы к этому времени были завершены, поэтому никакого ущерба именно сельским работам здесь быть не могло. Юрьев день сохранялся довольно долго и был отменен только после Ивана Грозного. И тогда поговорка: «Вот тебе, бабушка, и Юрьев день!» стала неотъемлемой частью нашего языка.
Если обобщить все, что изложено в «Судебнике», то мы увидим, что здесь есть определенное деление на разные отрасли права — административное право, уголовное, хозяйственное право. И, конечно, здесь мы видим нормы процессуального права, т. е. нормы ведения процессов. Кто должен быть свидетелем, как вести дознание, какие должны быть пошлины и т. п. Это еще не кодекс, но уже попытка кодифицирования тех традиций, обычаев и законов, которые имели место.
Повторяю еще раз, что источниками «Судебника» явились уставные грамоты, и в первую очередь Двинская и Белозерская, затем Псковская и Новгородская судные грамоты, а также отдельные статьи «Русской Правды».
Подведем итоги. Иван III практически завершает процесс создания единого государства присоединением Новгорода, потому что Псков и Рязань — это уже формальности. Его второй брак несомненно повышает международный престиж Русского государства. Он ставит точку в отношениях с Ордой и, наконец, при нем созидается новое законодательство. Сам этот перечень говорит о том, что Иван III был выдающимся государственным деятелем, чрезвычайно широко смотревшим на проблемы, стоявшие перед страной, и успешно решавшим эти проблемы. Не буду останавливаться на строительстве Кремля, хотя это потрясающе интересная тема. На следующих занятиях мы перейдем к событиям XVI столетия.
{стр. 70}
