– Ох, господин, – шепчет Лейла, покрывая мою спину поцелуями, – давайте уже перейдём от игры в больничку в игру в первую брачную ночь? Я хорошо сыграю. Я буду вашей верной невестой.

Как же мне это на-до-е-ло!

Я щёлкаю пальцами, и Лейла падает к моим ногам, стиснув зубы от боли. Но бросаться на меня она побаивается. Только злобно зыркает и шипит.

– Давай прекратим все игры, – мирно говорю я, отпустив упыриху и давая ей отдышаться, – и будем делать только то, что приказано. А тебе было приказано найти рану! – Я смотрю на поникшую Лейлу и объясняю, зачем мы это делаем: – Лейла, кто-то из местных задел меня мечом. Артефактным мечом. Из-за чего я теряю силы. Ты сама видела мой состояние. Мне необходимо найти порез, но осмотреть себя сзади я не могу. – Выдав всю правду на одном выдохе, перевожу дыхание и закругляюсь: – Только поэтому мою спину осматриваешь ты. А не потому, что ты мне дико-дико нравишься, и я хочу заняться с тобой любовью. Поняла?

Лейла долго-долго смотрит на меня, хлопая ресницами и вникая в сказанное. И вникает. Но как-то странно, потому что внезапно выдаёт:

– Я вам нравлюсь и вы хотите заняться со мной любовью, господин?

Мне остаётся только взвыть от её избирательной «внимательности».

– Лейла! – строго говорю я. – Какая же ты…

– Да, господин? – услужливо спрашивает упыриха, доверчиво заглядывая мне в глаза.

И смотрит она так, что ругать её пропадает всякое желание. В том числе в виду бесполезности этого занятия.

– Какая же ты… – снова пытаюсь я. И сдаюсь: – Красивая!

Лейла аж расцветает от этих слов.

– Я красивая, господин?

«Жаль, что только красивая, и больше ничего», – думаю я, но «вслух» только киваю.

– И вы займётесь со мной любовью?

– Давай-ка сначала найдём тот нехороший порез, пока я не умер от него, ладно?

– Ладно, – отзывается довольная Лейла. – Давайте.

Ну, хоть этот аргумент подействовал.

Я отворачиваюсь и пока Лейла ищет рану, оставленную магическим мечом, раздумываю, как с ней поступить? С упырихой сложно, как с ребёнком, но точно так же просто: пригрозил «ремнём» – ведёт себя хорошо, пообещал «конфетку» – она на всё готова. И в любой момент она может выкинуть фортель, которого от неё не ждёшь.

А как же хочется иметь просто слугу. Приказал – и всё сделали! Но удачливость и я… Ну, ты помнишь.

– Господин, кажется, я что-то нашла.

Уже безо всяких намёков Лейла проводит по спине кончиками пальцев, останавливает движение под лопаткой и слегка надавливает. Я чувствую тупую боль. Да, точно, она нашла.

– Отлично! Держи пальцы там!

Я ныряю в подмирье и нахожу взглядом Тьмы указанное место. Пальцы Лейлы замерли над на крохотной белесой точкой. На магическом фоне тела она почти не видна. Не знал бы, ни за что бы не нашёл!

Я касаюсь инородного клочка магии Силой и аккуратно убираю его со своего тела. Искорка жгучей боли сообщает мне о том, что всё сделано верно.

Теперь Источник. Возвращаюсь к месту сужения контура, снимаю с него белую запирающую руну и развеиваю её. Ещё раз. Источник темнеет, вспыхивает и загорается ровным чёрным светом.

Жду. Но свет больше не меняется. Родимый чёрный. Для начала неплохо.

Отдаляюсь и изучаю работу Источника в целом. Волны магии, проходящие сквозь него, идут рябью, а затем разворачивают своё течение в сторону внутренних хранилищ, быстро наполняя их.

И я снова полон Сил. Отлично!

– Ну вот и всё, – говорю я, выныривая обратно.

– Да. Всё, – тихо повторяет за мной Лейла.

Она стоит передо мной. Глаза смотрят прямо. Губы приоткрыты.

Лейла опускает взгляд. Не в приступе ложной скромности, а только для того, чтобы я посмотрел туда же, куда и она, и увидел самое интересное.

Пальцем подцепив воротник рубахи, Лейла тянет его вниз. Слышится звук рвущейся ткани, и вскоре остатки рубахи легко соскальзывают с её плеч и падают на пол. Лейла развязывает пояс, отпускает, и юбка падает следом.

Она очень красивая девушка. Несмотря на то, что нечисть. Длинные ровные ноги, широкие округлые бёдра, тонкая талия и крупные тугие груди.

Лейла не торопит меня. Ждёт, пока я налюбуюсь. Она стоит, поглаживая себя по бёдрам, по бокам, ласкает грудь.

Я поднимаю взгляд.

– Теперь мы можем заняться любовью? – спрашивает Лейла. Она делает шаг вперёд, перешагивая через свою одежду, и оказывается вплотную ко мне. – Я же вижу, что я вам нравлюсь, господи-ин…

Последнее слово она выдыхает чуть ли не со стоном. Ну да, трудно не реагировать на красивую женщину. И ещё труднее скрыть свой «интерес», когда его не прикрывает одежда.

Улыбнувшись, я поднимаю руку, глажу Лейлу по голове, заправляю прядь волос ей за ухо, наклоняюсь ближе и тихо шепчу:

– Кажется, моя маленькая девочка проголодалась.

Отстраняюсь и вижу, как в скудном свете, просачивающемся из-за закрытых ставен, блестят клыки Лейлы. Она льнёт ко мне. Теперь я чувствую её близость всем телом. Она – ледышка, если сравнивать с нами, демонами. И даже недостаточно тёплая, чтобы сойти за человека. Но она помогла мне. Не совсем же я бессердечный изверг. Как бы ни хотел им казаться.

Я провожу кончиками пальцев по её пухлым губкам, приоткрывая милый ротик, в котором прячутся зубы хищницы.

– Как думаешь, ты заслужила вкусный и сытный завтрак? – спрашиваю я с намёком.

А Лейла уже не может оторвать взгляда от моей шеи. Она чувствует моё тепло – демонический жар, исходящий от тела. Она чует мою кровь, летящую по венам. Она не может оторвать взгляда от биения тоненькой жилки на моей шее.

Изголодалась, помощница. И её требуется накормить.

В конце концов, мы в ответе за тех, кого приручили.

Глава 7. Достойное задание для...

– Ешь! – твержу я в который раз.

– Не хочу-у! Не бу-уду! – ноет Лейла, ничуть не заботясь о том, чтобы её слова прозвучали хоть чуточку правдоподобно.

– Ешь, кому сказал! А не то останешься голодной до следующей зимы.

Я, правда, не знаю, бывают ли вообще в этом мире зимы. Судя по выражению лица, Лейла слышит это слово впервые. Зато прекрасно понимает остальное.

– Не буду я эту гадость! – фыркает она, отодвигая от себя тарелку со дымящейся пшённой кашей.

Деревенские оставили нам кой-какие запасы, но картофеля среди них я не нашёл. Зато там обнаружились пара мешочков с крупами.

Посуды в доме было предостаточно, воды – полное ведро, огонь я получил с помощью магии. Источник работал без перебоев, а заклинаний у меня ещё со школы целый арсенал. Хватит и врага одолеть, и печь затопить, и еду приготовить. Пальцами чирк! – и всё готово.

Поэтому завтрак на скорую руку я соорудил без проблем. Горшочек каши и травяной чай. В маленькой глиняной миске нашёлся кусочек масла, так что кашу удалось даже заправить.

– Не будешь есть – умрёшь от голода, – продолжаю убеждать я.

– Ну и умру! Ну и пусть! – вредничает Лейла, задирая носик. Затем складывает руки на груди, решительно отказываясь от еды, и озвучивает свою самую страшную угрозу: – Вот умру, и останетесь вы без вашей верной слуги! Вот!

От её слов я закашливаюсь, поперхнувшись глотком чая.

– Моей кого?.. Какой-какой слуги? – переспрашиваю я сквозь смех. – Ты даже завтрак своему господину приготовить не можешь! Уж молчу про то, сколько раз ты пыталась меня убить.

– Не убить, а обратить, – ворчливо замечает Лейла и, понимая, что попытка шантажа не сработала, тайком поглядывает на тарелку. А взгляд-то голодный. – Вот стали бы мы с тобой одной крови… – Она снова впадает в свой любимый экстатический образ и томно добавляет: – Ты и я!..

– Ну да, ну да, – саркастично соглашаюсь я, доедая свою порцию каши. – А силёнок бы у тебя хватило?

– В смысле?

– В коромысле!

Я отодвигаю от себя пустую тарелку и придвигаю горшочек с остатками каши. Ну и проголодался же я за утро!

Лейла не сводит с меня расстроенного взгляда. Носик – пуговкой, губки – бантиком, глазки – окиянами. Да твою ж Тьму! При такой актрисе под боком кусок в горло не лезет. Придётся объяснять, а не то она не отстанет. Но для начала я выясню, понимает ли Лейла вообще, о чём речь.