Но и возразить мне нечем. Вызвался править людьми – принимай на себя все тяготы по их содержанию. Это как с хомячками. Только хомячки не высказывают тебе претензий.

– Давай так, – решительно говорю я, останавливая Прохора пункте на семнадцатом, – список дел приготовь, мужиков на помощь снаряди, а прямо сейчас нужно понять, что с основной бедой делать.

– Основной?

– Основной.

Смотрю я при этом на Лейлу и лешака, думая, что же мне делать с ними. Лейла – упыриха, селить её рядом с людьми опасно. Но и оставлять без присмотра – глупо. Придётся брать с собой в деревню. Буду за ней присматривать. А вот лешака проще убить, чем прокормить. Моих Сил при поднятии он «жрёт» немеряно.

Я смотрю на своих первых тёмноподданых достаточно долго, чтобы Лейла начала нервно переминаться с ноги на ногу.

– Так я же не проблемная, господин, – начинает оправдываться она, не выдерживая прямого взгляда и моего молчания. Указывает на шею пальчиком и добавляет: – У меня и ошейник есть. А свободы нет.

– Свободы у тебя нет, а вот не будет ли у меня от тебя проблем? – задумчиво отвечаю я и указываю девушке на лешака. – А ну-ка, вытащи у него из спины меч.

– Может не на-адо? – неуверенно тянет Лейла.

– Вот и первые проблемы, да?

Девушка хмурится, потешно надувая губки, и недовольно соглашается:

– Иду, господин.

Так-то лучше!

– Ворота, – уточняю я, поворачиваясь обратно к Прохору. – Ворота – наша основная проблема. Вернее, их отсутствие. Без защиты, даже видимой, деревня – лёгкая добыча для любого, кто на ней посягнёт. – Я снова осматриваю прочные крепостные стены. – Кстати, а такие мощные заграждения чем-то оправданы?

– Бандиты, – размыто отвечает Прохор, разводя руками.

– Ну да, ну да. Заливай мне. От обычных бандитов таких трупов не остаётся, – говорю я, показывая на лешака.

– Этот к нам сам пришёл. Из леса. Видать, нормальное-то зверьё выгнало его, нечистого, – отвечает Прохор, с намёком поглядывая на меня. – Где ж то видано, чтобы тварь тёмная в миру ходила. Средь людей.

Намёки на то, что мне в деревне не место, я старательно игнорирую, следя за тем, что делает Лейла.

Она выдёргивает из хребта лешака меч, и я поднимаю нежить. Снова. Это оказывается сложнее, чем я думал. Те Силы, что я влил в него при первом поднятии, куда-то испарились. Скорее всего виной тому зачарованный меч – каким-то образом он «выкачал» из лешака все излишки.

Остатков едва хватает, чтобы лешак стоял и не падал. Однако вливать в него новую порцию Сил – сплошное расточительство. Тем более сейчас, когда мой Источник работает лишь на остатках из внутренних хранилищ. Графика отключений никто не присылал, когда Сила вернётся – неизвестно.

А как только закончатся запасы, то что я буду делать? Ответ один: ничего хорошего.

К тому же сегодняшние события отчётливо показали, что мои запасы могли считаться «огромными» только для учебы в Академии, когда мне не приходилось делать ничего труднее, чем применение простейших заклинаний. В реальном бою их хватает ненадолго. Тем более при поднятии высокоуровневой нежити.

Но и бросить лешака просто так мне не позволяет гордость. Я впервые поднял нежить такого уровня. Класс пятый – не ниже. Нет! Так просто я его обратно в землю не верну!

– Предупреди мужиков, поставлю его вместо ворот, – говорю я, определившись с лешаком, и приказываю ему собрать выпавшие из рук мечи.

– Да какая ж с него защита?! Он же биться… Ну вообще… Да не умеет же он, – путанно возражает Прохор.

– А кто про это знает?

Прохор на миг задумывается, а затем согласно махает рукой и идёт разъяснять деревенским, что их новый глава нашёл способ их защитить. Ну, я надеюсь, что в его исполнении это прозвучит именно так.

– Пошли, – зову я Лейлу и тоже иду к деревне. – Пора осмотреть мои новые владения.

На том месте, где раньше были ворота, мы притормаживаем. Лешак занимает эффектную позу: разворачивается лицом к холмам, поднимает руки, вооружённые мечами, и застывает.

А я тайком лишаю его поддержки Силой. Мне нужнее. Теперь лешак – истукан, и ничего более.

Но кто об этом знает?

Осталось разобраться с костяными пауками. Создания они маломощные, поэтому до сих пор на ногах. Моих Сил, влитых в них при поднятии, хватает «костяшкам» на то, чтобы держаться и даже двигаться.

Недолго думая, размещаю их позади лешака в виде арьергарда. И тоже отключаю от Источника. Нечего остатки Сил разбазаривать.

Лешак в окружении «костяшек» выглядит очень эффектно! Всё-таки жалко, что боец из него никакущий.

Довольно потираю руки, оглядывая новую «защиту» деревни, и нахожу взглядом Прохора.

– Веди меня в мой дом главы! – приказываю я. – Устал с дороги. Отдохнуть хочу.

«…И набраться сил», – добавил бы я, но сдерживаюсь. Нутром чую, что не тот человек Прохор, перед которым можно светить недостатками и к утру целым остаться.

Не говоря ни слова против, Прохор отдаёт последние распоряжения мужикам и ведёт меня в деревню. А я внимательно осматриваюсь.

Улицы здесь широкие. Перед каждым домом дворик, огороженный невысоким забором, а хозяйственные постройки находятся позади, как и огороды.

Вскоре становятся заметны первые признаки обычной деревушки, а не военной крепости, встречающей случайных путников стрелами и мечами. По кустам снуют кошки, с дальних дворов слышится петушиная перекличка, под ближайшим забором заливисто лает пёс. Но кое-кого я не вижу до сих пор.

– И вот Фёдор Долгоногий пришёл в эти места. И так ему тут понравилось, что он решил заложить тут деревню. И назвали её…

– Погоди, погоди, – останавливаю я пространный рассказ Прохора о том, когда и кем была основана их деревенька. – А где ваши женщины и дети? Я пока что только лучниц видел, да мелкого парнишку у ворот.

– У каких ещё ворот? – с ехидцей уточняет Прохор.

– У тех, которые я уничтожил, – спокойно отвечаю я.

С самого начала общения с бывшим главой Молотни, я понял, что этого он мне не простит. Ни того, что ворота снёс, ни того, что его место занял. А уж про то, что я нечисть тёмная, всю жизнь мне припоминать будет.

Я мысленно переношу пункт «восстановить ворота» почти на самый верх списка неотложных дел. А Прохор уже готов начать очередную длинную тираду о важности защиты для деревни.

– Восстановлю. Первым делом, – снова перебиваю я Прохора. – Ты на вопрос ответь.

– А на кой тебе наши семьи, некромант Ксандр? – с подозрением спрашивает он.

– Уж точно не на некромантские нужды.

Взгляд Прохора поднимается от моей широчайшей миролюбивой улыбки до витых рогов на моей голове. Вот Тьма! С таким «украшением» на макушке я вряд ли выгляжу достаточно дружелюбным для людей, хоть сотню улыбок на лицо нацепи.

– Мне нужно знать, сколько в деревне ртов, а сколько воинов, – объясняю я. – Или я наугад должен оборону Молотни планировать?

– Оборону мы и без тебя хорошо спланировали, ваше главейшество. Только в нашем плане ещё ворота были. И очень нам в этом деле помогали. Вот отстроишь их обратно…

Да что же за надоедливый хомячок! Я ловлю Прохора за рукав и останавливаю, твёрдо вознамерившись получить ответы здесь и сейчас. А для этого слегка касаюсь Источника, чтобы Сила из него просочилась наружу. На солнечном свету отлично виден чёрный «дымок» Тьмы. Ещё и рога на макушке остались – вообще хорошо!

Результат преображения я вижу сразу: глаза Прохора вмиг наливаются осознанием того, с кем он имеет дело. Или это испуг?

– Людей в деревне сколько? – строго спрашиваю я. – Сотен пять есть?

– Сотен пять есть.

– А воинов? Тех, что могут лук или меч в руках держать? Полторы сотни наберётся?

– Полторы сотни наберётся.

– Включая женщин?

– Включая женщин.

– Старики и дети в деревне есть?

– Старики и дети в деревне есть.

Так. Диспозиция примерно ясна. Включая позицию Прохора – не помогать мне любой ценой.

Ладно! Разберёмся!