.- Садитесь вокруг. Пусть взрослые отдохнут!- А что мы будем делать? - Самый смелый мальчишка в маленькой кипе первый присоединился ко мне, и я поняла, что дело осталось за малым.- Волшебство! Я же говорила? Как тебя зовут?- Кир.- Будешь моим помощником, Кир? - Главное было его не спугнуть.Зачерпнув горсть, я начала пропускать песок сквозь пальцы прямо на стекло. Следующими подошли две девчушки лет пяти. Потом дети постарше.Когда я начала рассказывать первую сказку, выводя узоры на столе, все затихли, и слушали.- Однажды, давным давно, когда горы еще были маленькими, а океаны не такими глубокими, в большом и холодном замке, жил маленький мальчик... - Кир довольно закивал головой. На столе появились очертания замка и тяжелые тучи над ним. На балконе я вывела маленькую кудрявую фигурку.- А почему мальчик, а не девочка? - надула губки малышка, что была ближе всего ко мне.- Девочка появится позже! Обязательно! Когда замок уже не будет таким мрачным и холодным!Парнишка подросток презрительно сморщился, но не ушел.- Мальчик вырастет, и сам разгонит тучи! - Тихо и таинственно продолжила я, дунула на тучи, смазывая, и начала рисовать пальцами сад вокруг замка. А потом и розовые кусты смела ладонью, и добавила чудовище.

Ничего, из того, что могли видеть дети! настоящий зверь с клыками и шипами на спине. Именно оно и напало на замок, заточив нем мальчугана до его восемнадцатилетия!Я прочитала миллион сказок, если быть честной! Я рисовала иллюстрации к десяткам! Я знала, чем удивить!Время остановилось для меня, но вечер уже плавно катился к ночи, и в следующий раз, когда подняла голову от стекла и мордашек детворы, за их спинами уже стояла большая группа взрослых.Иосиф, с закинутым на плечо пиджаком и горящими глазами, Изи, Анна и Михаил Леманн... Родители и родственники молодоженов... и мой Давид. Но он хмурился.- Браво! Это было круто! - Захлопал Иош в ладоши, и к нему присоединились остальные. - Талантливая у меня будет невестка! Жаль не жена... - Шутливо хохотал парен, а Изольда Лазаревна забавно шикала и шлепала его по руке

.- Наше общество тебя не привлекло? Это - твое представление о приятной компании? - Добавил Михаил Леманн, указывая на детвору, пока его жена обнимала меня. Гости разошлись по лужайке и прилегающему саду.- И я очень рада вас видеть! - После Анны, я беззаботно обняла и сурового мужчину, который замер в моих объятиях, окончательно замявшись. - Вы же знаете, по возрасту мне такая аудитория ближе!Детишки тоже ринулись обнимались, и оттеснили от меня будущего свекра.- Мириам, мы хотим еще! Ты же расскажешь нам еще сказку? - И если бы их строгие няньки, я бы точно согласилась.- Невеста! Это его невеста Аня! - Михаил продолжал фыркать, но уже более миролюбиво.Анна лишь улыбалась и попросила рассмотреть кольцо на моем безымянном пальце поближе.- Миша, я вышла за тебя, когда мне только исполнилось восемнадцать!- Ты казалась старше этой девчонки...

- Мужчина получил тычок в бок, и я мечтательно перевела взгляд на Давида. Он стоял поодаль, и не участвовал в практически семейной беседе. Михаил не пугал меня, как и его ворчание.- А где же мой... жених? - Распробовала я на вкус новое слово.К бестолковой перебранке со старшим Леманном присоединились Изи и Йошка, а я отступила к Давиду.- Что то случилось? - Невидящими глазами он ощупывал стол с наполовину уже смытым детьми моим рисунком.- Нет. Ничего. Все хорошо.- А я вот тебе не верю. Слишком резко твое настроение изменилось... Дэви? - Я подцепила пальцами его подбородок и повернула к себе. Другой рукой я оборачивала уже его ладони вокруг меня. - Неприятные собеседники? Кто-то расстроил тебя?Мы остались практически одни благодаря громкому приглашению к столу.- Я сам виноват.

- Он попытался отвернуться и отстраниться, но я была настойчива.- Леманн... ты меня пугаешь. - Мне было просто необходимо, что бы он посмотрел на меня.- Я сам виноват, что ослеп. Только я. В том, что не вижу тебя, не вижу то, что ты рисуешь, и чем восторгаются другие. Я никогда не увижу нашего ребенка... - Он буквально захлебывался в эмоциях.К моему горлу подступила горечь, а желудок болезненно сжался.- Хочешь, я опять собачий вальс сыграю, что бы ты послушал? Замки и чудовищ я конечно рисую лучше, но... - Леманн не засмеялся, а даже больше отдалился от меня, смотря в сторону.- Мири, я серьезно.- Что с тобой? - Повторила я тише, и не имея никакого понятия, почему такой, всегда самоуверенный Леманн начал переживать из-за слепоты, которая была ему привычна..

- Меня ты видишь намного лучше, чем кто либо другой. Настоящую. Какая я есть. - В попытке вернуть нашу связь, я хотела положить его ладони на свое лицо, но он сделал шаг назад.- Давид, я не понимаю. - Каждый новый шаг отдалял его от меня, как и его слова.- Конечно ты не понимаешь! - В его голове было слишком много невысказанной боли. Может я и совершала ошибку не давая ему личного пространства, которое ему требовалось, но я снова подошла, и обняла, запрокидывая голову вверх и хмурясь.- Я не буду просить тебя “не уходить” от меня. Просто не делай так. Мне спокойнее, когда ты меня обнимаешь.- С самого начала знал, что идти на свадьбу не стоило

.- Леманн! - Мне хотелось взять его за грудки и хорошенько встряхнуть. - Ты ни в чем не виноват! И я тебя люблю, нравится тебе это или нет! Люблю твои голубые глаза, скверный характер, и еще некоторые отдельные части тела, которые в особенности отличились! - Улыбнуться не получалось. - И я беременна! Как тебе аргумент, что бы поправить твое наглухо испорченное настроение?Суровый композитор чуть оттаял. Как бы ему не было скверно сейчас, но малейшее упоминание о нашем будущем ребенке, и он взял себя в руки. А, затем, и меня.В зале заиграла медленная музыка

. Я привстала на цыпочки, все еще босая, и несоразмерно маленькая с его почти двумя метрами роста. Чмокнула его, прямо в ямочку на подбородке.- Извини... Потанцуешь со мной? - Он наклонился.- А ты расскажешь, в чем дело? - Мое сердце бешено колотилось в груди.Давид сжал мои ребра практически болезненно, уткнул мою голову себе в грудь, и начал медленно переставлять ноги в танце.- Я придурок...- Вооот! А я тебе это говорила это, еще в городе! Значит расслышал, когда стоял на балконе?- Да. Тогда ты назвала меня “самодовольным придурком”.- Значит принял к сведению?- Прости... - Он положил подбородок мне на макушку.

- А еще я помню, как ты говорила, что тебя не волнует моя слепота, потому что тебе со мной, цитирую, “Детей не крестить”.- Вспомнишь тоже, как рожь зимой заколосилась! - Я начинала злиться.- Я сам отказался от очередной пересадки роговицы. - Если я и придумала уже гневную тираду, которую ему выскажу, то поперхнулась ей в тот же момент, как слова сорвались с его губ.- От пересадки роговицы? Нет, я знаю, что это, можешь не объяснять! т- его губы сомкнулись в тугую линию, а потом снова разомкнулись.- Я отказался. И вот уже дохрена лет нихрена не вижу!- Не ругайся... - В прорезь между пуговицами на груди, забралась моя рука, провела по волоскам, шелковой коже, и замерла над сердцем.

- Почему ты отказался?Музыка все играла, и мы танцевали, или делали вид, что танцуем

Глава 59. Поиски

Легко не задумываться о проблемах эфемерных, и никак к тебе не относящихся. Но жизнь поворачивается к тебе разными лицами. На этот раз это было лицо без глаз. Слепое и осунувшееся.Я безумно устала.В очередной раз зажмуриваясь и потирая поясницу, я отставила ноутбук с колен на журнальный столик и отпила из стакана воды.Очереди на донорскую роговицу, условия различных клиник. Правила. Стоимости. Стопки бумаг для заполнения. Анкеты.С момента нашего с Давидом откровенного разговора прошло два месяца.

Близился день нашей свадьбы, которую я откладывала настолько, насколько могла. Но голова была занята далеко не цветами и платьями.Когда то. Когда Давид был слишком молод, что бы в одиночку принимать жизненно важные решения, он все таки был вынужден принять одно такое.После нескольких неудачных операций, он решил что пользуется ничтожным шансом восстановить зрения, и зря расходует драгоценный материал доноров.Вина - вот что толкнуло его отказаться от единственного шанса вернуть зрение. Мысли об умерших донорах, услужливо завещавших свои органы, наравне с роговицей, тем, кто в этом нуждается.Признаться, я до сих пор боялась показать ему, над чем сидела последние недели! Скорее всего он взорвется. Наврятле накричит. Сорвется не на мне, а на ком то другом, что тоже меня не устраивает.У меня еще не было живота, я не чувствовала шевелений, и единственным напоминанием о том, что я беременна были не застегивающиеся больше на последнюю пуговицу джинсы.