Следом за умилением, я разозлилась.

- А что бы было, если бы тебя машина сбила? Или эти идиоты, избили бы тебя до смерти? Ты совсем спятил?

Мои ребра сжали сильнее. Губы Дэви дрогнули в некоем подобии улыбки.

- Я знаю эти улицы, как свои пять пальцев. Практически каждый камешек на этих тротуарах! – И он стукнул по брусчатке пару раз тростью. – Сильно испугалась?

Я промолчала. Слезы по щекам все-таки покатились.

Показался из-за угла наш дом, мы поднялись наверх, и Леманн открыл свою квартиру, подталкивая меня внутрь. Я послушно зашла. Не включая свет, Давид провел меня в спальню, усадил на высокую кровать, и пошел греметь шкафчиками на кухню.

- Зеленка не подойдет, но вот перекисью водорода нужно обработать.

Сильные пальцы стерли мои слезы, затем зафиксировали подбородок. Холодная ватка опустилась на мою разбитую губу, и я зашипела, как кошка.

- Больно!

- А как ты хотела? – Давид снова нахмурился. – Больше крови нигде нет? - Он прижал посильнее ватку и сел рядом. – Мириам, ты не виновата…

Близость его большого тела дарила ощущение полной защищенности, и покоя. Я сбросила с ног босоножки. Дойду до своей квартирки босиком… Двигаться не хотелось, но было необходимо.

И тут… Леманн прижал меня к себе, успокаивающе прошелся по спине, и положил подбородок мне на макушку:

- Все хорошо Мириам… останешься сегодня здесь?

- С тобой? – Замерла я на его груди.

- Со мной. – Ответил он, укладывая нас обоих на удобную кровать, и укрывая одеялом.

Глава 14. Мужской свитер

Меня пробивала сильная дрожь. Перед глазами мелькали лица молодежи из клуба, а под конец и тех четверых приставал. Зубы начали стучать друг о друга, ноги и руки свело спазмом.

- Мири? – Леманн ощутимо меня встряхнул, вытаскивая из сна. Он навис надо мной, и был хмурнее тучи. За окном опять лил проливной дождь, барабаня по стеклам.

- Мне холодно…

На лоб опустились теплые губы.

- Жара нет. – Одним выверенным движением, Давид стянул с себя тонкий свитер, и принялся натягивать его на меня. Ткань пахла его кожей и лосьоном после бритья.

Тело начало потихоньку согреваться, а вот ледяными ступнями я коснулась ног Давида.

- Ты безумно горячий. Как печка. Это приятно.

Я почувствовала, как он тяжело вздохнул.

Сверху опять легло тонкое одеяло, а вокруг меня обернулись мускулистые руки.

- В следующий раз одевайся по погоде. – Даже суровый тон его мне нравился. Зубы еще отбивали чечетку, но я все равно улыбнулась.

– Спасибо «матушка гусыня» за заботу! Ай! Не щипайся!

Я потянулась рукой вниз, провела по ущипнутому бедру, и вернула ладонь Леманна на свою талию. Утро было еще совсем ранним, и пара часов сна была в запасе.

- Это же и правда, не платье! Что оно прикрывает? Один живот? Уверен, что если ты наклоняешься, то светишь бельем!

- Главное, чтобы белье было красивым. – Ладонь Давида опять соскользнула вниз, забралась под юбку, и кончиками пальцев дотронулась до кружевных трусиков. Он провел по резинке, шовчику между ягодиц. Я, кажется, снова забыла как дышать.

- И правда, красивое.

- Персикового цвета…

- Люблю персики.

Я с силой сжала бедра. Что же ты творишь со мной, Леманн? Я всего лишь слабая девушка, у которой очень давно не было секса!

Но продолжения не последовало. Я пригрелась и уснула на полуслове, открыв глаза только около десяти утра. Давид уже не спал, но терпеливо лежал и ждал, пока я высплюсь. Он водил пальцами по моему плечу, и, казалось, что смотрел на меня. Из-за туч выглянуло солнце, и подсвечивало его силуэт со спины. Волосы были взъерошены, торс обнажен. Костяшки пальцев сбиты. Как я вчера не заметила?

- Чувствуешь себя лучше? – Заговорил он. Я села, спуская ноги с кровати.

- Леманн, у тебя, конечно, мастерски получается решать мои проблемы, но ты только посмотри на себя!

На полу стоял вчерашний коробок с лекарствами. Я бросила его на кровать, ознакомилась с содержимым, и с душой смочила вату антисептиком. Пришлось потянуть запястья мужчины на себя, устраивая ладони на моих голых коленях. Давид только хмыкнул.

- У меня все отлично.

- Врун. – Костяшки были настолько счесаны, что ошметки кожи встали дыбором. За ночь они подсохли, и ощутимо кололись. – Будет щипать, но я подую!

Леманн не шелохнулся и не издал ни звука, пока я обрабатывала его руки, и усердно дула на каждую фалангу. В аптечке нашелся заживляющий порошок. Зубами я сняла крышку, и уже было занесла его над руками Давида, когда дверь открылась, и на пороге спальни показался помятый во всех смыслах Йошик.

- В вашем случае, поговорку «Любовь слепа», можно воспринимать дословно. – Он потер шею, и широко улыбнулся. – А говорили еще «Между нами ничего нет!», «Мы просто соседи!», «Ты все неправильно понял, Иосиф!».

Я окинула себя взглядом, и, кажется, покраснела. Платье собралось гармошкой и спряталось под большим и широким свитером Давида. Мы сидим очень близко друг к другу, на его кровати! А на моих голых коленках покоятся его руки, периодически сжимающиеся на моих коленных чашечках.

Картина маслом!

- Ты все неправильно понял, Иосиф!

- Вот! А я о чем говорил! Постой…. Красавица, а кто это тебя так разукрасил? – Йошик обвел пальцем в воздухе свое лицо, явно намекая на мой внешний вид. В уголке губ до сих пор саднило, и ранка уже успела покрыться корочкой.

- А вот об этом с тобой хотел поговорить уже я! – Давид поднялся на ноги.

- Я не бью женщин!

Кто-то боится своего старшего брата! Вот это поворот!

- Ты – нет. Но вот несколько других отморозков с легкостью нашлось! Ты бросил Мири одну. Напился, и пошел баиньки, тогда как она бродила по темным улицам, и искала тебя! А я ведь предупреждал, Иош!

Давид сделал шаг в сторону брата.

- Мириам, прости! – Йошка отступал к двери. Я ему коротко кивнула. Что с него взять? Жалко болезного!

- А ты куда собрался? Я еще не закончила! – Я сцепила пальцы на запястьях Леманна, и бровями указала Иосифу на выход. Парня, как ветром сдуло, а вот мужчина слушаться не хотел.

- Пусть идет…. Давид? - Я, с упертостью барана, потянула Давида, и заставила сесть обратно. Он повернулся, снова устраивая руки, на моих коленях.

- Слышать свое имя, а не фамилию, довольно приятно!

И мы улыбнулись друг другу.

- Спасибо. Меня еще никогда никто не защищал, кроме папы…

- Мне жаль, что его больше нет.

- Да… но тебе повезло, что у тебя есть брат, и отец с мамой, и Изольда! – Я продолжила свои лечебные манипуляции, под конец, обернув раны Давида тонким бинтом. – Готово! Я пойду домой, в душ, а вот тебе лучше не мочить по возможности руки первое время!

Вместо того, чтобы со мной попрощаться, Давид пополз по моим коленям вверх, забрался под свой же свитер, и зацепился бинтами за кружево трусиков.

- Я… в душ собиралась…

- Подожди… Был у нас один незаконченный разговор… - Мои глаза забегали по красивому лицу, пытаясь считать, к чему именно он клонит.

- Ааа… тот самый разговор? – глупо ухмыльнулась я.

- Да. Тот самый!

Твердые мужские губы коснулись моих. Давид приподнял меня, и посадил на свои колени, вынуждая обнять его ногами. Ранку засаднило, но я все равно с душой ответила на поцелуй. По всему телу прошлись электрические разряды.

«Как же хорошо!» - Пронеслось в голове. И не нужны были никакие антидепрессанты.

- По-моему, у Изольды есть какие-то сверх способности! – Затараторила я в полураскрытые губы Леманна, когда он уже снял с меня свой свитер, и принялся ощупывать бретельки платья. - Она знает наперед то, о чем другие и не догадываются!

- Мири… - Грудь Давида начала сотрясаться от сдерживаемого смеха.

- Ну а что? Согласись, она на редкость проницательна! – Он не выдержал, и громко рассмеялся.

- Не поминай Изи в суе! С нее станется прийти, и начать консультировать нас в тех вопросах, в которых мы и без нее прекрасно разберемся!