- Безусловно, профессор, услышите, но не примите за обиду – без нашего стажера, - вывернувший из коридора Рико ухватил Романа за рукав и поволок прочь, - У него есть собственные обязанности.

- Но Роман здесь единственный профессиональный филолог… Интересы науки… - запротестовал Олег Семенович.

Рико на мгновение остановился и назидательно воздев палец, провозгласил:

- Есть интересы превыше интересов науки – интересы службы! – и Рико выразительно встряхнул зажатой в кулаке встрепанной кипой бумаг.

- Это что с ним такое? – успел спросить Роман, оглядываясь на Олега Семеновича и его полуголого спутника.

- Это? – переспросил Рико, тоже мимолетно оглядывая полуголого, - Это, mon garcon, так, мелочи, всего лишь кафе «Спартак». Вы, стажер, еще ночной клуб «Магнит» не видели. Весь в автомобилях, фонарных столбах, катерок с Днепра притянуло, кой дьявол его ночью в ту сторону понес! В «Балатоне» и «Кингстоне» трое утонувших! – Рико небрежно листал бумаге, но застывшая на губах кривая улыбка выдавала напряжение, - Клуб «Буржуй»… Bien, хоть что-то безобидное! Посетители забавно выглядят – пузатенькие такие, в цилиндрах, на плакаты времен бунта 17-го года схожи, а так ничего, лишь дамы своим внешним видом огорчаются. Владельцам «Маленького Парижа» город в миниатюре достался, так сии оборотистые господа на скорую руку аттракцион соорудили – «Новый Гулливер». Салон красоты «Эгоистка»... Сие не страшно, дамы и без того…

- Я попросила бы… - холодно бросила нагнавшая их Янка. Она мельком улыбнулась Роману, - Прывит! Ну як там твоя «Ба-арби»? – Янка небрежным движением стряхнула ему на руки свое коротенькое, серебристо-голубое шиншилловое манто. Роману ничего не оставалось, как подхватить. Гладкий нежный мех чуть не выскользнул из рук, пахнуло едва ощутимым запахом духов и тем неуловимым, не поддающимся описанию ароматом, что всегда излучает по-настоящему роскошная женщина. Он поглядел на Янку и вздохнул – тоненькая, гибкая, в черных кожаных брючках и белоснежном блейзере с крупными золотыми пуговицами. При этом суперовом прикиде старомодность толстой пепельной косы становилась особым шиком. И даже полусельский суржик при Янкиной стати, манерах герцогини на службе общества (Общества?) и исходящем от нее явственном ощущении смертельной опасности тоже приобретал стильность. По принципу: мой язык, как хочу, так и говорю, и вообще, я их, языков этих, еще пять штук знаю, а кому что не нравится, тот сам может без языка остаться.

Блондиночка вчерашняя, благоуханная почти-невинность, пожиже будет… То-то клубные красотки так суетились при Янкином появлении, так играли плечами, бедрами, локонами: здесь мы, здесь, не ушли никуда, на нас смотрите, не только на нее. Роману стало невольно жаль случайную ночную подругу.

- «Барби», Яночка, это отстой. Вчерашний день. Теперь таких как она называют «дженнифер». – высокомерно сообщил он, распахивая перед Янкой дверь в кабинет полковника.

- Обсуждение своих ночных похождений будьте любезны отложить. – раздраженный полковник оторвался от изучения здоровенного макета города и окрестностей. Потрясающий макет, личная гордость начальника: все до мельчайших подробностей, до кустика, до скамеечки, до телефонной кабинки, и с цветной подсветкой – какие хочешь тенденции наглядно отражай.

Роман тихонько проскользнул вдоль стеночки и пристроился на краешке стула за спиной у напарников. Если от полковника вот так искры во все стороны сыплются, и он тебя не то что за лишнее слово – за неровное дыхание – готов с потрохами сожрать, значит, по их ведомству приключилась редкостная гадость.

Полковник устало водрузился в начальственное кресло у макета и безнадежными глазами вперился в тоненькие игрушечные улочки.

- Пани и панове, кто еще не осведомлен, сообщаю: в городе происходит материализация. Предупреждаю сразу, осмелитесь пошутить насчет «материализации духов и раздачи слонов» - сгною. – и пристально уставился на Романа.

У Романа аж веко дернулось. Ну да, да, подумал! Но ведь вслух-то не сказал.

Рико фыркнул:

- Mon colonel, будем считать, наш юноша проникся серьезностью момента. Перейдем к делу.

- А що там у нас материализуется? – поинтересовалась Янка.

- Первый слой, - почти выкрикнул полковник.

Роману это ничего не говорило, но он поспешил сделать понимающее лицо.

- Первый слой внешнего миросозидания, – глядя на Романа и только на Романа, раздельно процедил полковник, - Топонимический. Титулования.

- Сегмент? – отрывисто спросила Янка.

- Судя по сводкам, mon ami, модные бутики, ресторации и салоны, - в подтверждение своих слов кивая на бумажную кипу у него на коленях, ответил Рико.

- От жи ж трясьця твоеи матери пид зад та в ухо! – Янка покачала головой, - Ничего соби подаруночек!

Роман удивленно всмотрелся в лица напарников и осторожно поинтересовался:

- Ну и что с того?

- Ресторан «Пламя», - продолжая копаться в сводках, сообщил Рико.

- То есть… - перед мысленным взором Романа промелькнул неземной сад за витриной магазина «Эдем». - Как называется – то и будет? Ресторан «Пламя» - столб пламени размером с ресторан?

- Тяжек путь постижения истины в мозгах молодых оперативников! – прорычал полковник, - Процесс начался ночью. С утра в городе учинился истинный ужас, а пика достигнет… - полковник мельком глянул на часы, - минут через пятнадцать. Когда все магазины-салоны работать зачнут.

- Не давать им открываться! – мгновенно сообразил Роман и тут же смущенно смолк, таким страшным взглядом его одарил полковник.

- До такой простой вещи мы уж как-нибудь и сами взмоглись додуматься, сударь мой! Закрывать всяческие салоны только администрация может, а они после выборов да перед назначением очередного губернатора все изволят в курином обмороке пребывать. Кое-что мы, конечно, прикрыть успеем, но… - полковник с сомнением покачал головой.

- Насколько широкий охват? – напряженно поинтересовался Рико.

- Охват… – кряхтя, полковник поднялся из кресла, подошел к пульту у макета и нажал несколько клавиш. Янка не смогла сдержать вскрик. Словно больной корью, макет пестрел сплошной россыпью тревожных алых точек, кое-где сливающихся в сплошные кровавые пятна.

- Что говорят эксперты? Развертывание будет? – Рико не отрывал глаз от макета, медленно ведя пальцем от одной алой точки к другой.

- Будет, это, любезный пан мой, не то слово! – вновь взъярился полковник, - Часов через пять, а то и быстрее! Уж не знаю, что за заклятье пущено в ход, однако нет на него удержу. Прет.

- За границу города? – осмелился вставить слово Роман.

Полковник покачал головой.

- Наоборот, над городом как привязанное держится, наружу ни-ни. Вглубь пойдет. Эксперты предполагают… - полковник на миг запнулся, - Титулования улиц материализовываться вот-вот учнут.

- Merde, - рыкнул Рико, а Роман лишь тягостно вздохнул:

- Карл Маркс. И дедушка Ленин.

- Трое Лениных, - поправил его Рико, - По улице, по площади и по набережной. И при полном наборе революционных соратников.

Полковник уставился в лежащий перед ним длинный список. Роман мельком глянул ему через плечо. В списке стройными колонками тянулись названия Днепропетровских улиц:

- Серовы-Столяровы… Ведь были же нормальные титулования, ничем не угрожали, то есть совершенно невинные! Теперь вот извольте – Плеханова, а была Стародворянская. Ин ладно, Плеханов сам из дворян, хоть и не из старых, авось обойдется, но бывшая Новодворянская – она же Дзержинского!

Роман на мгновение задумался, а потом вскинул голову, глаза его сияли, как у человека, вдруг обнаружившего выход из вроде бы безвыходной ситуации:

- Этот Дзержинский – он не Дзержинский! – с энтузиазмом вскричал он.

- Стажер, возьмите себя в руки, - успокаивающим тоном начал Рико, - При вашем малом опыте нынешняя ситуация, пожалуй, способна вызвать некоторое помрачение неподготовленного разума, однако же…

- Это совершенно другой Дзержинский! – не слушая, объявил Роман, - У нас единственный город, где улица Дзержинского названа не в честь главного чекиста, а в честь его брата! Он был медиком, работал тут!