Нет! Возможно, в чем-то он и был прав. Но то, что проект линкора поистине невиданной доселе мощи не привел бывшего флагмана Макаровского авангарда в благоговейный ступор, шокировало. А затем Всеволод Федорович «проехался» по океанскому рейдеру с минным линкором. Причем, последнему досталось больше всего. Как из-за общей уязвимости и опасности для корабля его надводных торпедных батарей, так и из-за тактических изъянов самой его концепции. Лишь общими идеями, положенными в основу облика эсминца, Руднев был удовлетворен полностью.
Попытки контраргументации молодого инженера по ходу обстоятельного обсуждения проектов больших кораблей, по большей части отметались. Корректно, но убедительно. Причем какой-либо предвзятости или предубежденности в логике Всеволода Федоровича не было. Однако, было нечто иное, совершенно не соответствующее тому, чего ожидал Владимир Полиевктович: адмирал Руднев определенно не видел в предложенных проектах какой-либо революционной новизны для себя! Будничная взвешенность его оценок и суждений рвала шаблоны. Костенко был внутренне готов к любой реакции, только не к такой.
И как это прикажите понимать? У нас на флоте одновременно служат ДВА гения, способные заглянуть в будущее?
А затем… Затем Руднев просто назвал цифру: «Семьсот миллионов». И выразительно взглянул на своего собеседника. В повисшей паузе отзвенели колокола и простучали выходные стрелки станции Обь…
— Володя. Все это очень красиво и мощно. Пожалуй, даже несокрушимо. И, кстати говоря, технически реализуемо. Но… абсолютно неподъемно для бюджета нашей страны. Особенно в свете планов Государя и правительства по проведению экономических реформ. России необходим рывок в промышленном развитии. Это грандиозное начинание получит первый приоритет при росписи бюджета, в чем можно не сомневаться. А еще и реформа армии, — тоже не отложишь в дальний ящик. И образования. И сельхоза…
— Тогда, что же нам, морякам, остается делать? Смотреть, как немцы, американцы и англичане строят новые флоты? Ведь идеи генерала Куниберти и адмирала Фишера неизбежно запустят процесс массовой постройки линкоров нового класса.
— Быть реалистами, мой дорогой. По одежке протягивай ножки. Следовательно, нам придется искать более дешевые и менее затратные варианты реализации нашей морской стратегии и тактики, чем «гонка линейных килей». Это заведомо проигрышный для России вариант в ее нынешнем положении. Тем паче, что двенадцати лет мира на полное исполнение предложенной Степаном Осиповичем программы у нас, скорее всего, не будет. Ты готов поверить в то, что британцы будут спокойно взирать, как гарантия их спокойствия — «двухдержавный стандарт» прикажет долго жить?
— И у Вас уже есть идеи на этот счет?
— Конечно. Для себя я назвал это «асимметричным ответом». И очень надеюсь, мой юный друг, что Вы поможете мне воплотить его в жизнь. Дело ведь не только в том, как…
Но договорить Петрович не успел. В дверь осторожно, но настойчиво постучали.
— Кого там еще принесло по мою душу? Или это Чибисов за чашками?.. Тихон! Входи, открыто!
— Простите, Ваше сиятельство, что отвлекаем-с… — незнакомый молодой голос с заискивающими нотками и неизбежными «эсками» в конце фраз прогундосил откуда-то из-за щели в едва приоткрывшемся дверном проеме, — Только-с, значить… начальник поезда велели-с телеграммку передать. Срочно-с… На станции Обь, для Вашего сиятельства вручили-с…
— Спасибо, любезный. Володя, будь добр, прими корреспонденцию. Взглянем, кому это я так срочно понадобился, чтобы телеграммы слать. Или, может, Степан Осипович наш что-нибудь придумал интересненького?.. Ну-с… Полюбопытствуем.
"Так. Что-то интересненькое точно есть. Вот только пока нифига не понятненькое. Ибо подпись под сей петицией ничего мне не говорит, от слова совсем. И кто она такая, вааще, эта мадам? Баронесса фон Гёц… Первый раз слышу. И память Руднева ничего вразумительного по поводу сей германской фамилии мне не подсказывает. О чем это вообще:
«Ваше сиятельство, любезный граф, Всеволод Федорович! Волею обстоятельств с сестрой пребываю в Омске. Прошу Вас простить мне нескромность, остаюсь с надеждой на нашу скорую встречу. „Белой акации гроздья душистые“ имеют успех замечательный. С надеждой на скорое свидание с Вами, мой адмирал. Искренне Ваша, баронесса Эвелина фон Гёц»
Стоп! Бли-и-ин… Неужели? Ведь этот романс однажды по пьяному делу я ТУТ пел лишь одной особе женского пола. И ей же потом нацарапал на память его стихи… Ксюха?.. Баронесса⁉ Или я с дуба рухнул, или меня ожидает еще одно второе пришествие. И где? В поезде с кайзеровским сынулей и Тирпицем… Да уж, воистину чудны дела твои, Господи! Или это сам господин Сатана по новой раскинул картишки, страстно желая отыграться за то, что молодого мы у него из когтей выцарапали?.."
— Что-то важное случилось, Всеволод Федорович? — не выдержал повисшей в купе моэмовской паузы, заинтригованный остолбенелым видом Петровича Костенко.
— Э… Ну, как тебе сказать, Володечка… Поживем, увидим. Во всяком случае, твоего адмирала точно ожидает кое-что из разряда внепланово-неожиданного. Только не волнуйся. Тебя-то это все скорее всего не коснется… Хотя?.. — Петрович, приподняв бровь, вдруг как-то по-особенному, изучающе-заинтересованно взглянул на молодого инженера, — Как знать, как знать…
Глава 6
Глава 6. Игры с Минотавром
Литерный экспресс «Порт-Артур — Москва», 26 апреля 1905-го года
Первым серьезным изменением, которое отметил для себя Петрович в британском военно-морском строительстве, стал рост калибра главной артиллерии броненосных крейсеров типа «Минотавр» и увеличение их трехкорабельной серии на один киль, в сравнении с известной ему историей. Скорее всего, тут сказались, как печальный для союзников англичан — японцев — ход войны, так и продажа им двух строившихся для Чили броненосцев. В состав Ройял Нэйви под именами «Свифтшур» и «Трайэмф» они не вступили. Следовательно, платить за них британскому Адмиралтейству не пришлось, а сэкономленные таким образом фунты стерлингов были направлены, в том числе, на дополнительный крейсер данного типа и на общее усиление тактико-технических характеристик всех кораблей этой серии.
Они подросли на тысячу тонн, став немного длиннее и шире, получили 178-миллиметровый главный бронепояс вместо шестидюймового, но самое главное — в башнях на корме и на носу вместо 234-миллиметровых пушек красовалось по паре виккерсовских десятидюймовок в сорок пять калибров длиной. При этом проектная скорость этих последних броненосных крейсеров Британии должна была остаться равной двадцати трем узлам при двадцати восьми тысячах «лошадок» в двух машинных отделениях. По данным американского журнала, на последнем корабле серии даже предполагалась установка турбин системы Парсонса, но от нее, в итоге, почему-то отказались.
Петрович прочел об этом «нежданчике» в номере «Сайнтифик Амэрикэн», который был любезно оставлен ему Крампом. И хотя главным для него материалом там была статья о внедрении новейшего оборудования на верфях в Филадельфии, короткая заметка о новых британских кораблях заставила призадуматься. Мир менялся стремительно. И уже далеко не в мелочах. Опыт хода и исхода Русско-японской войны существовал отнюдь не только для России. В самом деле: пусть все началось со сравнительно небольшого роста калибра четырех больших орудий последней серии английских броненосных крейсеров, но кто теперь может поручиться, что завтра мир не увидит на рейдах Портсмута «Дредноут» или «Инвинсибл» разительно отличающиеся от тех, какими они должны были оказаться по представлениям Карпышева?..
По ходу войны он успел привыкнуть к новым вводным, смирившись с тем, что о тождественности происходящих событий с памятными ему по учебнику истории, можно смело забыть. Как оказалось, то же самое справедливо и по отношению к «железу». Возможно, не столь радикально и стремительно, но техника неизбежно будет все больше и больше отличаться от той, которую он знал. Следовательно, попытки с ограниченными ресурсами построить контригру против известных ему качественно и количественно флотов вероятных противников России в формате «гонки килей», окажутся сродни играм в прятки с Минотавром. Настоящим, а не крейсером. В ЕГО Лабиринте. По ЕГО правилам. И с понятным результатом.
