Герцог направился к карете, ловким движением он вытащил оттуда Миринду и взял ее на руки. Ее длинный хвост тянулся шлейфом. Чтоб избежать нытья о том, что ее ухоженный хвостик, в который она втирает все масла мира, пачкается, мне пришлось его нести.

Благо, озеро оказалось недалеко. Выгрузив свою ношу, мы остались, чтоб попрощаться.

— Спасибо тебе, Мариника. Мне очень повезло, что именно ты попалась мне в этот день. Ты русалка, еще и глупенькая. Отличный вариант спасения. И вам спасибо, генерал армии Арчибальда первого. Хоть вы и возглавляли этот ад, но есть в вас что-то хорошее. Либо ж невесту свою любите. В любом случае спасибо вам обоим за помощь.

Язык без костей этой русалки заставил меня всю покраснеть. Но я не думаю, что Дэймонд помог нам из великой любви ко мне. Только лишь его долг защищать меня, а в тот момент я очень нуждалась в помощи.

— И мы были рады помочь тебе, Миринда. Надеюсь, домой вернешься без происшествий и…

Но я не договорила, потому что эта наглая русалка обрызгала меня водой и просто уплыла. Вот же… И помогай людям и нелюдям после этого.

Дэймонд посмеялся с моего обиженного вида и жестом позвал меня к карете. Неловкости я не чувствовала рядом с ним. Так как сейчас все мои мысли были заняты русалками. Миринда определила меня к радужным и натолкнула на мысль найти родственников отца. Единственный, кто мог мне помочь, это Дэймонд.

— Дэй, слушай, а у моего отца были родственники? Или есть?

— Нет, Мари, насколько я знаю, он был один всю свою жизнь. Это нас с ним и сблизило. А с чего ты вдруг спросила? Если ты хочешь найти каких-либо своих родственников, то очень сильно тебе не советую.

— Почему? — выдала я свои намерения.

— Потому что если будешь искать кого-то со стороны матери, то лишь привлечешь к себе внимание. А со стороны отца никого нет. А если и есть, то все знают, кто его дочка. Не навлекай на себя беду.

Совету герцога я решила внять, но лишь пока. Сначала нужно получить уверенное положение в обществе, а затем уже разбираться с призраками прошлого.

Я рассказала, как добраться до своего старого дома. И принялась готовиться к встрече. Я очень надеялась не встретить никого из старой семьи, а особенно Филиппа. Все мое показное спокойствие могла разрушить одна встреча. А мне этого не хотелось.

Проезжая знакомые дворы, я погрузилась в воспоминания. На этой улице я бегала с Милошем к пруду, на это дерево мы лазили на скорость. За этим магазином меня впервые попытались обидеть мальчишки, но меня защитил Филипп. В этой канаве я нашла кошку, которую притащила домой, и которую собственными руками возвращала обратно. Мне не разрешили ее оставить, несмотря на мои слезы.

А в этом заброшенном здании я ночевала первую неделю после того, как меня выгнали из дома. Здесь же меня впервые избили, приняв за бездомную. Хотя ей я и была.

Все эти воспоминания еще больше расшатали мои нервы. Я схватилась за руку Дэймонда, чтоб почувствовать, что я в безопасности. Тот слава богу не стал ничего говорить, лишь крепче прижал меня к себе. В таком положении мы и доехали до самого бедного дома в самом бедном районе. На это раз путь казался мне очень быстрым. Наверное, я пыталась оттянуть момент приезда и слишком концентрировалась на времени. Вот оно и пробежало.

Минут десять я еще настраивалась, чтоб выйти. Когда взгляд Дэймонда казался уж слишком недовольным, я все-таки вышла.

За восемь лет тут совсем ничего не поменялось. Все тот же старый домик, те же сараи. На той же лужайке пасутся козы. Дверь до сих пор закрывают палкой, а окна, наверное, с моего ухода остались немытыми. Люсинда это не любила, заставляла меня мыть их. Опрометчиво с ее стороны было выгонять меня. Рабочую силу потеряла. Эх.

Я прошлась вдоль забора, надеясь увидеть Милоша за работой во дворе. Но первичный осмотр не показал его следов. Я в принципе никого не увидела. Значит, войти все-таки придется.

Я отодвинула палку и зашла во двор. Каждый шаг давался непросто. Ноги стали тяжелыми, будто металлом прикованы к земле. Каждое движение стоило мне всей силы воли. Эти жалкие три метра я шла минут пятнадцать. Герцог остался за дверью, я не хотела, чтоб он виделся с Милошем. Я не думаю, что тот одобрил бы мою связь с кем-то, кого мы так долго презирали. Поэтому за моей пыткой он просто молча наблюдал.

Я чувствовала его взгляд всей своей кожей. Он был терпеливым и понимающим. Благо, он не чувствовал жалость ко мне, либо ж не показывал ее. В любом случае я ему за это благодарна. Я и сама не ощущала себя жалкой.

Это придало сил пойти нормальным и уверенным шагом. Я даже бойко постучала в дверь. Целых три раза. И стала ждать.

Через минуту послышались торопливые шаги. Дверь открыл Милош.

— Мариника? Что ты тут делаешь? — затем он быстро затянул меня внутрь, не забыв заметить Дэймонда, который напряженно стоял у калитки. Не знаю, чем он думал, но как-то он догадался приветливо кивнуть Милошу головой.

— Заходи быстрее. Что этот тут делает? — спросил он, кивнув в сторону выхода. — Ты ж знаешь, что тебе лучше тут не появляться, тем более приводить сюда какого-то мужика. Чем ты думала, Мариника?

Как же он был обеспокоен. Я понимаю, что он был на стыке двух ненавидящих друг друга сторон. Ему и так тяжело было восемь лет тайно поддерживать со мной общение. Все-таки это трудно— идти против семьи, хоть он и меня называл своей семьей. Но это не повод так грубо сейчас со мной разговаривать.

— Успокойся, Милош. Мы не в гости к вам пришли, чай просить не будем. Я пришла за своими документами. Помнишь, я тебе их лет пять назад отдала. Дай мне их, пожалуйста.

— Какие еще документы? Зачем они тебе? Что ты задумала?

— Не так много вопросов, Милош. Просто дай мне их и все. Можешь поверить, со мной все хорошо и даже лучше, чем когда-либо было. Я живу в большом доме и не планирую больше красть. Твои мечты по поводу меня и моей деятельности осуществились.

— Совсем нет. Мариника. Но не об этом. Где ты, говоришь, живешь?

Я подумала, что могу ему все рассказать. Мы знаем друг друга всю жизнь, я доверяю ему, почти как самой себе или Дэймонду. С чего бы такое сравнение? И тем более мне не хочется, чтоб Милош волновался обо мне. У него слишком впечатлительная натура.

— Я живу у Дэймонда. Он генерал армии. Он помог вытащить меня из той ситуации с советником и предложил свою помощь. Я согласилась.

— Что он подразумевает под помощью? И что он хочет взамен?

— Ничего он от меня не хочет. Он знал моего отца. Настоящего отца. И обещал ему присматривать за мной. Но совесть проснулась только сейчас, поэтому раньше он и не думал обо мне, но он так вовремя появился, Милош. Так что я ему очень благодарна.

— Ты что, ему доверяешь? О боже, Мариника. Ты влюбилась в него? В каких вы отношениях? — в его глазах читалось очень сильное беспокойство. Он всегда чересчур опекал меня, хоть и младше меня на четыре года. Это не мешало ему выставлять меня слабой девчонкой, которая не понимает ничего в жизни.

— Я не влюбилась ни в кого, о чем ты вообще? Но он правда предложил мне нечто, что может натолкнуть на такие мысли. Он предложил мне стать его женой.

Краска сошла с лица моего старого друга. Мне показалось, что в его глазах рухнул целый мир. Руки опустились по швам. Он будто в миг потерял все жизненные силы.

— Ты согласилась? — выдавил он из себя шепотом.

— Да, я понимаю, что ты волнуешься и думаешь, что знаешь, как мне лучше жить. Но это не так. У меня все под контролем. Я ему доверяю. Он многое делает для меня и дает чувство защищенности. Можешь постараться меня понять?

— Мариника, я тебя молю, не совершай эту ошибку. Таким, как он, не нужны такие, как ты. Он просто поиграет тобой и выкинет обратно на улицу.

— Милош, не смей мне такое говорить. А если он и выкинет меня, то ничего. Я уже привыкла. Когда-то и из этого дома меня выперли, наплевав на мое доверие и полную зависимость. Старая боль — не повод отказываться от попыток найти что-то лучшее. Я лучше буду переживать боль снова и снова, чем буду бояться где-то в уголке всего, что может изменить мою жизнь. Надо быть смелым перед судьбой. Чего и тебе желаю.