Глубоко вздыхаю, закатываю глаза и добавляю про себя:

«Главное, чтобы эти промблемы, так сказать, не коснулись нашего семейного

бюджета. Мне нужно продержаться с ним примерно еще годик-полтора, так

что денежки нам точно пригодятся».

Машу ручкой машине и иду к дому.

— Ла-ла-ли-лу-лай, — тихо напеваю я. — Ла-ла-ла-ла-лай.

Настроение прекрасное. Наконец-то он свалил, а я осталась одна дома.

Столько дел нужно переделать, что даже не знаю с чего и начать.

Так, ладно, начну с игрушек. А не то потом забуду еще.

Иду в спальню, открываю гардеробную, выкатываю из нее свой дорожный

чемодан, достаю из потайного кармана готовые вязаные игрушки, которые

покупаю в китайском магазинчике, несу их на кухонный стол, чтобы лежали

на видном месте, рядом кладу спицы и клубок ниток.

— До чего же ты рукодельница, Анжела, — улыбаясь, смотрю на готовые

игрушки. — Ну, прям «Анжела, золотые ручки»!

Делаю заметочку в телефоне: «К приезду Кирилла заказать еду в ресторане

домашней кухни», поднимаюсь обратно в спальню, заваливаюсь на кровать и

включаю турецкий сериал.

— Ой, я же хотела заказать суши!

Достаю телефон из кармана шелкового халата, делаю заказ, и, пока жду

доставку, набираю моему давнему знакомому.

— Привет! Ты не в курсе, что там стряслось у Кирилла? Он какой-то хмурый с

самого утра.

— Привет, Анжел. Нет, я не в курсе.

— Тогда вынюхай, что у него стряслось. Ты его адвокат и должен знать обо

всех его проблемах.

Глава 23

Вечер того же дня

Анжела

Достаю из холодильника суши, которые остались с обеда, пританцовывая и

напевая песню, поднимаюсь на второй этаж, забираюсь на кровать и

включаю следующую серию сериала.

От него невозможно оторваться!

Пока недосмотрю до конца, точно не успокоюсь.

Ну, ничего, могу себе позволить полентяйничать пока этот в командировке. А

не то я задолбалась уже целыми днями шататься по кафешкам и торговым

центрам, делая вид, что езжу на благотворительные встречи.

Зато Сочи посмотрела. Где только не побывала. Ну и полезными

знакомствами обзавелась за это время, что тоже немаловажно.

Ну вот как всегда, только начинается самое интересное, и звонит Кирилл.

— Черт! — сердито смотрю на экран мобильника и нехотя ставлю сериал на

паузу. — А попозже позвонить не мог?

Переставляю тарелку с едой на кровать, набираю полную грудь воздуха, подношу телефон к уху и уставшим голосом протягиваю:

— Привет, любимый…

— Как дела, дорогая? Ты уже дома?

— Да, только приехала, — едва шевелю языком.

— Опять весь день ездила по делам?

Я глубоко вздыхаю.

— И не говори… Ног и рук вообще не чувствую. Так замоталась сегодня, что

не осталось никаких сил.

— Представляю, — с сожалением произносит Кирилл. — Ты у меня такая

молодец! Для всех находишь время, кроме себя. Поесть хоть сегодня успела?

— Да какое там поесть? — смотрю на суши, оставшиеся в тарелке. — Говорю

же, что у меня был сумасшедший день.

— Совсем себя не жалеешь.

— Да ладно, я уже привыкла, — скромно улыбаюсь я. — А у тебя как дела?

Все в порядке на работе? Мне показалось, что ты был чем-то огорчен сегодня

утром.

Пытаюсь вынюхать, почему он был без настроения сегодня перед отъездом в

Питер. Что-то мне подсказывает, что у него возникли проблемы на работе. Не

зря же он места себе не находил после вчерашнего визита того мужика с

работы. И вчера вечером и сегодня утром на нем вообще лица не было.

Не нравится мне все это.

Мне сюрпризы больше не нужны.

Он и так потерял кучу денег с этим разводом, не хватало еще, чтобы на

работе что-то стряслось.

— Есть небольшие проблемы, но я их скоро улажу, — отвечает он. — Тебе

сегодня больше не звонить? Спать ляжешь?

— Да, довяжу оставшиеся игрушки для ярмарки и лягу наконец-то.

— Тогда спокойной ночи, любимая. Целую и очень скучаю.

— И я очень скучаю, милый. Спокойной ночи.

Сбрасываю звонок, кидаю телефон на кровать и прыскаю со смеху.

— Вот же придурок! — Корчу рожицу, изображая Кирилла. — Люблю, целую, скучаю. Ой… — смеясь, закатываю глаза, — ну до чего же мужики слепые, когда влюбляются, а.

Ставлю на колени тарелку, включаю сериал и, прижавшись спиной к мягкому

изголовью кровати, продолжаю наслаждаться просмотром.

Санкт-Петербург

Кирилл

Скидываю звонок, открываю приложение, включаю трансляцию и немного

отматываю назад.

«Вот же придурок! — смеется Анжела. — Люблю, целую, скучаю. Ой… ну до

чего же мужики слепые, когда влюбляются, а».

— Сука! — ударяю кулаком по журнальному столу и швыряю телефон в конец

дивана.

Мои нервы натянуты как тетива, внутри все кипит. Еще секунда и я точно

разнесу этот гостиничный номер к чертовой матери.

Встаю с дивана и, полыхая от злости, подхожу к окну с видом на вечерний

Питер.

— Игрушки она вяжет! Святошу из себя строит!

Сегодня утром, как только я отъехал от дома, сразу открыл приложение и всю

дорогу до аэропорта смотрел интересное кино, в котором преподобная

Анжела достала пакет, спрятанный аж в чемодане, спустилась в кухню и

высыпала из него на стол готовые игрушки, а затем положила рядом нитки.

Но это еще цветочки.

Дальше я охренел так, что дар речи потерял.

Сначала все шло тихо, мирно: она заказала себе суши, хотя говорила, что

будет готовить обед. Затем включила сериал, вместо того чтобы поехать по

своим благотворительным делам, а потом сделала очень интересный звонок

одному сукиному сыну.

В этот момент я сидел в самолете у иллюминатора и, вставив в уши

наушники, внимательно слушал и следил за происходящим.

«Привет! Ты не в курсе, что там стряслось у Кирилла? Он какой-то хмурый с

самого утра, — сказала она в трубку. — Тогда вынюхай, что у него стряслось.

Ты его адвокат и должен знать обо всех его проблемах».

Несмотря на боль в ноге, я как Джеки Чан перепрыгнул через рядом сидящих

пассажиров, метнулся в конец самолета, где сидел адвокат с другими

сотрудниками банка, был готов набить ему рожу, но вовремя остановился.

Во мне кипела кровь, все тело горело от гнева, как будто я находился в жерле

раскаленного вулкана. Я готов был порвать адвоката на куски, но смог взять

себя в руки, чтобы не допустить ошибку.

К тому моменту я уже понял, что Анжела всего лишь притворяется любящей, милой, заботливой. А на самом деле она не вяжет никакие игрушки, не ездит

по детским домам, а тупо следует инструкции из книги, в которой черным по

белому написано, как важно охотнице на олигархов заниматься

благотворительностью.

При мне Анжела виделась с адвокатом всего один раз и называла его по

имени отчеству. А теперь выяснилось, что она свободно разговаривает с ним

на «ты».

Отсюда следует вывод: она заодно с адвокатом.

Адвокатом, который сообщил мне о том, что Маша давно встречается с

Киреевым.

Он привел мне пару фактов, и у меня не возникло ни единого сомнения в его

словах.

Я даже не задумался о том, зачем ему врать мне, какую он преследует цель и

может ли ему быть выгоден мой развод с Машей.

А теперь я догадываюсь в чем дело. Им с Анжелой нужен был мой развод, и

они этого успешно добились.

Это пока что всего лишь мои предположения, но скоро я все обязательно

выясню и тогда полетят головы.

Если узнаю, что у Маши с Киреевым ничего не было, и что вся история про их

долгий роман — это вранье, то я места живого не оставлю и от Анжелы, и от

адвоката.

Я с трудом сдерживаюсь от дикого желания пойти в номер адвоката, чтобы

выбить из него всю правду.

Нужно думать холодной головой. Поэтому пока что я просто наблюдаю за