— Это ко мне. Доставка. Грузовую дверь неохота открывать. Сейчас назад выйдут.
Дамочка одобрительно фыркнула и безошибочно устремилась к лифтам. Спутники поперли за ней.
— А вам точно наверх? — уточнил Игорь, идя следом.
— Ваньку берем и наверх! — категорично определила гостья. — И так шмондец как припаздываем.
— Не надо было в «удобный» двор метить. Нужно было в «ближний», — проворчал худой опасный Грузчик.
— Особенности здешней топонимики и тупографии. Я все же редко здесь бываю, — отозвалась дама, тыкая в кнопки вызова обоих лифтов одновременно.
Игорь всерьез забеспокоился, но тут с нижней лестницы появился начоперот.
— О, Лоудка!
— Я, — согласилась гостья. — Здорово, товарищ Ванья. У нас тут небольшое дельце, подмогните, если не трудно. Дело правильное, революционной направленности и благотворительности.
— Это, извини, как? — удивился Вано.
— Сейчас объясню. Пока на крыше готовиться будем, все растолкую, а то времечко подпирает. Вы пока стволы и патронташи готовьте.
— Ага, за нами не заржавеет, — заверил начоперот. — Но ты все ж объясни. На всякий случай.
— Я же говорю, правильно у нас все, вот только с хронометражем, — Лоудка вновь озабоченно взглянула на часы.
— Как обычно у тебя с хронометражем, — проворчал Грузчик. — Вечное состояние ошпаренности.
Все ввалились в лифт, Игорь нажал кнопку шестого этажа.
— Что там у нас с чердачными замками? — озабоченно спросила гостья, извлекая из складок юбки связку отмычек.
— Откроем, не напрягайся, — успокоил Вано.
Было понятно, что существо по имени Лоуд, играет некую роль. Склонна к театральности, такое случалось. Смущало, что она вообще абсолютно непонятна: очень похожа на оборотня, но Игорю таких лепотцов встречать не приходилось. Хозинспектор сознавал, что мало знает о нелюдях, но тут и вообще…
Керсты и гости прорысили к лестнице на чердак, Игорь сообразил, что почему-то несет баллон синего огнетушителя. Тактично подсунула, ничего и не скажешь. Кстати, никакой это не огнетушитель, а газовый баллон. Как бы хим-атаку не устроили, с таких станется…
Группа бодро выбралась на крышу.
— Сейчас развернемся, — гостья обозрела простор жестяной крыши, антенны и провода, пятна ржавчины, чихнула. — Шмондец, а не экология. Как вы здесь жили, а, Ванья?
— Я не этих годов происхождением, — отперся начоперот. — Слушай, а зачем вы сюда вылезли…
— Объясню! — Лоудка рубанула ладонью воздух. — Тут у нас намечена операция краткосрочная, но особой революционной и гуманистической важности. Но сейчас главное вовремя вздуться и выйти на позицию.
— Кстати, хозяева не помогут с клещами или плоскогубцами? У нас редуктор туговат, — намекнул Грузчик, успевший вытряхнуть из чехла светлый большой рулон.
— Это, что, мы опять клещи забыли⁈ — возмутилась баба. — Почему такое разгильдяйство?
— Потому что ты наши клещи утопила, — кратко напомнил Грузчик-техник.
Игорь пошел за пассатижами.
Когда вернулся, на крыше спорили.
— Да это вообще неисполнимо! — горячился Вано. — Там народу с полмиллиона. Это не считая всяких стрельцов, гренадеров, бомбардиров и прочих жандармов конвоя.
— У нас эффект внезапности и опыт, — снисходительно объясняла гостья. — Шансы недурны. А народ, что народ… Он, народ, угнетенно-сочувствующий. По большей части.
— Нифига себе! — только и развел руками начоперот. — Они же, широкие массы, еще не созрели. Тут до революционной ситуации еще столетия тьмы и невежества…
— Пусть массы дозревают, — разрешила великодушная террористка. — А пока мы и сами управимся. Дело-то минутное.
По крыше уже развернулся мягкий овал — судя по всему, это был надувной дирижабль весьма скромных размеров. Ткань светло-серого корпуса казалась крайне тонкой и ненадежной. Что за материал Игорь так и не понял: характерный блеск намекал на армированное волокно неизвестных характеристик. Да цвет казался странен — этакие неуловимые хамелеонистые оттенки серого-облачного.
Керст передал сумрачному технику-Грузчику пассатижи и разводной ключ — гость поблагодарил сдержанным кивком. Он и его юный молчаливый помощник — тот при ближайшем рассмотрении оказался совсем мальчишкой — лет четырнадцати, правда, рослый и загоревший дочерна — присоединяли шланг к баллону.
Едва слышно зашипело, по легкой ткани корпуса пробежала легкая дрожь. Гостья за спиной громким шепотом спросила:
— Ванья, а этот твой молодой пойдет? Он из наших или как? Оружья-то у него есть?
Игорь обернулся:
— Мадам, можно и напрямую спросить.
— Я исключительно из соображений тактичности, — заверила наглая гостья. — И этого, как его… чинопочитания. Все же у вас тут должности и погоны. Кстати, я «мадам» или «мадмуазель»? Тьфу, как там у них в парижах?..
— Не обращайте на болтовню внимания, — сказал техник, возвращая Игорю пассатижи. — Она всегда трещит, пока до дела не дойдет. Скверного воспитания. А вам ходить на площадь не обязательно. Мы и сами управимся.
— Пока я вообще не совсем понял, что вы собираетесь делать, — признался Игорь. — Отбивать приговоренных?
— Не всех! — живо разъяснила неопределенная мадам-мадмуазель. — Всех нам не надо. Но атаман ценен для революционной истории и науки. Поскольку легенда и вообще он опытный.
— Кто? — на всякий случай уточнил хозинспектор, уже догадываясь.
— Да вы вообще, ющец, какие темные! — ужаснулась гостья. — Не знаете историческое событие, что у вас под боком происходит⁈
— У нас каждый день исторический, — напомнил начоперот. — Лоудка утверждает, что сегодня «за бортом» шестое июня тысяча шестьсот семьдесят первого года. Степана Разина казнить собираются.
— Не-не, дату я уточнила и перепроверила, — гостья махнула рукой в сторону Болотной[15]. — Сейчас попробуем выдернуть Степана Тимофефича. В меру сил можете поучаствовать.
— Раньше атаман Разин считался Степаном Тимофеевичем, — пробормотал хозинспектор. — Новейшие исторические открытия отыскали его югославские корни?
— Не, это у меня русский язык не до конца выучен, — призналась неистовая спасительница революционеров. — Но я стараюсь. Так чего, сходишь с нами, товарищ Игорь? У тебя, говорят, и автомат есть?
— Автомат есть. Но, грубо говоря, я не уверен, что готов из него косить широкие слои недозревшего до революции населения.
— Что за вопрос⁈ Ни в коем случае! Не нужно никого класть. У нас спасательный исторический эксперимент, а не наоборот. Автомат прихватите на всякий случай: пугнуть, пресечь панику и толкотню, — пояснила опытная террористка. — Постоите с Иваном в сторонке, подстрахуете.
— И все?
— А что еще? — удивилась гостья. — Мы же не штурм Кремля организуем. Точечная операция, ювелирный стиль. Разина же все равно ухлопают, так что если он исчезнет, никому от того худо не будет.
Игорь ничего не ответил, помогая закреплять тросик воздухоплавательного аппарата за крюк растяжки телевизионной антенны — дирижабль круглел и поднимался над крышей. Пришлые мужчины ловко собирали легкую коробку-гондолу. Грузчик — явно собирающийся занять место пилота, прикрепил к гондоле тонкую панель с навесным оборудованием и счел уместным пояснить:
— Аккумулятор надежный.
— Да я уж вижу, — кивнул Игорь.
Трое гостей явно были сумасшедшими.
— Ну, ладно, Грузчик, ты и сам взлетишь. Главное, конкретный момент налета не упусти, — распорядилась Лоуд. — А мы пойдем, в толпище пока протолкаешься. Гру, хватай механизмы и прочее. Главное, основную иллюзионность не позабыть. Ты, кстати, шмондюковину с лошадью взял или с аванко-драконом?
— Мама, вы мне когда-нибудь мозг взорвете, — на смеси русского и английского сообщил сдержанный мальчик. — Как договаривались, так и взял.
— Мы с вариантами договаривались, — обеспокоилась гостья.
— Уймись, Лоуд. И идите, а то действительно опоздаете, — посоветовал грузчик-пилот.
