Вдруг я ощутил странное тепло в области солнечного сплетения. Не сказать, что было больно, а, наоборот, даже как-то приятно. От неожиданности я вскочил с места. Старик поднял бровь. В его взгляде сквозило любопытство.

Я взволнованно проговорил:

– У меня что-то появилось здесь, что-то странное! – я указал на область выше живота.

У старика поднялась и вторая бровь.

– Здесь?

– Да!

– Оно бурлит?

– Ага. И греет. Ты знаешь, что это такое?

Тут уже старик вскочил с места и воскликнул, сдерживаясь однако, чтобы не разбудить белочку.

– Это немыслимо, поразительно, удивительно!

– Что-о-о? – я недоумённо уставился на него.

Старик сел на стул, осмотрелся, будто его могли подслушать, и пригнувшись ко мне, прошептал:

– Это магическая энергия! – он подмигнул.

Я вытаращил глаза и открыл рот. Марониус поднял руку, прикрывая мою отвалившуюся челюсть.

– Но знаешь, что самое странное?!

Мой дар речи пропал, глаза были готовы вывалиться из орбит, и я лишь помотал головой.

– За последнюю сотню лет во всём Эндоре нашлось только пятнадцать молодых учеников, у которых обнаружилось магическое начало. А раньше мы набирали их минимум по сотне каждый год. Очевидно, приток новых магов заметно снизился, да что там, почти истаял. И ещё, – он придвинулся ближе, – у землян магических способностей никогда не наблюдалось.

– Ого! – выдавил я, огорошенный свалившейся информацией, но умудрился уточнить: – Правильно я понимаю, магическая энергия не имеет никакого отношения к системе и может свободно функционировать без неё?

– Именно, – подтвердил Марониус.

– Класс! Значит, я скоро смогу вызывать землетрясения и метать огненные шары?

Старик осадил меня, вскинув руку.

– Не так быстро, парень! Шары он захотел… Тут нужно учесть два аспекта. Первое, чтобы метать огненные шары, нужна магия огня. А мы ещё не знаем, к какой магии у тебя предрасположенность.

– А я не могу сам выбрать стихию?

– Стихия выбирает тебя.

– Эх! – расстроился я. – А второе?

– А второе, – продолжил собеседник, – это сила магии. Чтобы сотворить огненный шар, тебе необходим большой уровень силы, ведь это одно из сложнейших заклинаний в книге магии огня. И ещё и колоссальный практический опыт.

– Ну, практику наработаем, а как узнать мой уровень силы?

Старик тихо рассмеялся.

– Да ты не спеши, это потом узнается. Терпение. Надо начать с азов обучения, а потом и откроется уровень владения.

– Понял, – задумчиво проговорил я. – Надо найти мага, который сможет меня обучить, – тут мои брови сами собой поползли наверх, и я с хитрым прищуром уставился на Марониуса. – А ты откуда всё это знаешь? Такое не может быть известно простому отшельнику—лесорубу.

– Да что ты говоришь! – довольно ухмыльнулся старик. – А я всё думал, когда же до тебя дойдёт. Я уже стал сомневаться в твоей интеллектуальной составляющей.

Марониус засмеялся, и даже проснувшаяся Пуся хихикнула. С искрой прежнего задора в глазках она посмотрела на меня. Как же приятно видеть её такой. Я готов выглядеть тупицей для всего мира, если она от этого будет чувствовать себя лучше. Но старику я заявил:

– Так кто же ты, наконец?!

Старик перестал хохотать и неожиданно посерьёзневшим голосом заявил:

– Бывший глава серых магов и родной брат Готара Ужасного – Марониус Терберийский!

– Твою-то дивизию! – только и удалось вымолвить мне.

***

Я довольно разлёгся на кровати, уставившись в ночное окно. Звёзды волшебно поблескивали, словно намекая, что это магический мир, и здесь всё возможно. Я вспоминал, как на Земле мечтал летать, но получалось только во снах.

Подумать только, мановением руки я буду творить заклинания, сотрясающие мир. Я мечтательно представлял, как, воздев руки, подниму на воздух целый город. Все жители уставятся на меня с неподдельным ужасом, а я буду улыбаться.

Всю жизнь я полагал, что нет ничего лучше хорошего двуручного оружия. Романтика средневековья. Благородное оружие и крепкие доспехи. С ними ты можешь добиться любых высот.

Но быть магом нисколько не хуже. Чтобы стать хорошим воином, надо изначально иметь подходящие данные. Мои же данные, как минимум, оставляют желать лучшего. И пока я натренирую своё тело, могут уйти годы. Может, выйдет и быстрее – это же всё—таки Эндор, но достаточно ли быстро? А вот магу плевать на физическое тело. Тут нужна ментальная сила. Но, правда, и здесь без тренировок не обойтись…

В общем, в Эндоре билет в счастливую жизнь – быть либо сильным воином, либо магом.

Я с отторжением вспомнил жизнь на Земле, где чёртовы бумажки правят миром. Договоры, отчёты, дипломы. Связи есть – получишь хорошую должность. Деньги есть – тоже решишь любые проблемы. Нет ни того, ни другого, тогда и будешь жить соответствующе. Понятное дело, есть те, кого устраивает обитать в небольшом домике на окраине и выращивать огород. Просто жить дарами природы. Как говорится, каждому своё. В этом нет ничего плохого или хорошего. Никто не имеет права осуждать другого за выбор, где тот проживёт жизнь и как. Другой вопрос, иметь домик, но хотеть замок в Европе. Свой жигуль заменить на мерс. Тогда да, проблемка. Поскольку просто хотеть – мало. Нужно действовать, работать, крутиться.

Я и сам был из малообеспеченных. Вырос я в одной из школ—интернатов в Москве. Родителей отыскать не удалось: совершенно никакой информации. Несколько раз меня пробовали усыновлять, но возвращали. Мое увлечение средневековьем и отсутствие интереса к настоящей жизни в приёмных семьях считали достаточной причиной возврата. Естественно, детская психика страдала от таких ударов судьбы.

Правда, была воспитательница, дородная и добрая женщина Валентина Петровна, которая почти что заменила мне и мать, и отца. Она всегда относилась ко мне с добротой и пониманием, раз в неделю приносила какую—нибудь книжку о средних веках. И я был доволен такой жизнью: кормят, одевают, кровать выделяют.

Но как-то раз прошла неделя, а Валентины Петровны всё не было. Ни книжки, ни её самой. Минула вторая неделя. И тоже никто не пришёл. Как выяснилось позже, самый близкий человек в этом мире умер. Больше у меня не было никого. А другие дети просто сторонились меня.

Через год, когда мне исполнилось восемнадцать лет, я должен был получить квартиру. Но по какой-то ошибке, оказался на улице.

Чёртовы бюрократы…

Не кому было за меня поручиться: Валентина Петровна единственная в школе проявляла ко мне участие, всем остальным было плевать.

Вот я и бродил по улицам, не зная куда податься. Надо было найти работу, место для ночлега. Несколько дней пришлось ночевать на вокзале.

И тогда произошёл один интересный случай. Я, голодный и холодный, устало наблюдал за оживлённым человеческим течением: мимо, то толкаясь, то расходясь, спешили или устало топали люди. Родственники и друзья встречали своих близких. Обнимались, широко улыбались, уходили в сторону метро, либо выходили на дорогу заказывать такси. А я с грустью продолжал смотреть на них. У меня ничего подобного не было. Хотя я и не знал, насколько хорошо осознавать, что ты кому-то нужен, что тебя любят.

Счастливых людей обступали социально не обеспеченные, клянча милостыню. От них отмахивались, как могли. Один диалог привлёк тогда моё сонное внимание.

– Господин, подкинь пару рублей на жратву. Не будь скотиной! – сказал здоровенный бомж, протягивая руку к взрослой паре.

Стройный мужчина шёл с молодой девушкой, когда к ним пристал этот человек. Мужчина на миг остолбенел, заслышав такую просьбу.

– А вот это видел? – мужчина показал попрошайке большой кулак с битыми костяшками. Я слабо улыбнулся, увидев, как бомж ошалело смотрел на кулак. А мужик продолжил: – И сейчас этим кулаком я начну дубасить скотину…

При последнем слове бомж сразу же отшатнулся на пару шагов в сторону.

– Кто ж так просит?! – не унимался мужик, видно было, что тот задел его сильно. – Таким как ты, я даже рубля не дам! – мужик бросил взгляд в мою сторону, где я сидел, прислонившись спиной к холодной бетонной стене. – А вот ему я помогу, – сказал мужик, показав на меня пальцем. – Сидит в углу, никому не мешает. Таким и хочется помочь.