Вероника стояла, потрясённо глядя на чужие вещи, и не могла двинуться с места. Представила, как расстроится дед, когда она беременная вернётся к нему… Представила свою жизнь в роли разведёнки с ребёнком… В этот момент сзади её обнял муж и она немного опомнилась. Так бережно и ласково не обнимают в такой ситуации… Да и заметила наконец большие скомканные листы обёрточной бумаги у стены на кровати, и с внезапным облегчением поняла, что это обновки для нее, а не вещи какой-то чужой женщины.

Она ужасно разозлилась на себя за глупость и на Ивана за то, что так напугал, заставила себя подойти к вещам. Ей ужасно хотелось бросить их на пол и потоптать ногами, но она прекрасно видела, что это за вещи и сколько они стоят. Научилась разбираться, работая на складе.

Прислонив к себе юбку, она мысленно взвыла. О том, чтобы её померить сейчас, не могло быть и речи, откуда талия у беременной? Модная водолазка по той же причине налезла только до груди.

Надевать сапоги-чулки было очень неудобно, живот мешал. Но хуже всего оказалось то, что она не смогла посмотреть на них, потому что живот закрывал обзор. И зеркала в доме все, как назло, до пояса. Столько корячится, напяливая их, и не иметь возможности посмотреть? Это стало последней каплей…

— Что ты это всё притащил⁈ — не выдержала Вероника. — Не понимаешь, что я ничего из этого надеть не могу⁈ А размеры? Какого я буду размера после родов⁈ А если мне это всё будет мало⁈

— Я специально на размер больше взял, — робко возразил ей Иван и получил водолазкой по лицу…

У Вероники случилась форменная истерика. Не сказать, что у неё был взрывной темперамент, но если она была чем-то расстроена, лучше было её не трогать и подождать, пока она сама успокоится.

Зная это, Иван вышел из спальни и вернулся за стол на кухню. Он и сам расстроился. Хотел порадовать жену, а получилась какая-то фигня… Принёс обалденные шмотки, а не подумал, что она их надеть не может. Видит око, да зуб неймёт…

Надо было ей просто денег дать, — подумал он. — Сама бы купила себе что-то. Уж где бы сама нашла. Могла в принципе и к Степану тому же обратиться. Следующий раз так и сделаю.

Бережно укладывая сапоги-чулки в коробку, Вероника вдруг осознала, что они ей очень нравятся. И юбка хороша, и водолазка…

Подарки-то хорошие муж принес, просто, не ко времени малость, — вынуждена была признать она. — Получается, зря на своего мужика наорала. А ведь раньше он таких подарков не делал. Обидится ещё и не станет больше ничего дарить. Ой, дура-дура… И куда меня с этой беременностью несет?

— Прости, меня пожалуйста, — вышла она в кухню к мужу. — Сама не пойму, что так разоралась. Вещи очень красивые. Спасибо.

Она хотела его обнять сзади, как бывало, обвившись руками вокруг шеи, но получилось только руки на плечи положить.

— Да ладно… Сам дурак, не подумал, — погладил он её ладонь на своём плече.

— К Степану ходил?

— Да… А как ты догадалась?

— А где бы ты еще у нас такие вещи нашел?

Иван хмыкнул и сказал:

— В воскресенье поеду в Москву по делам. Что тебе привезти?

— Командировка? С чего бы вдруг? — удивилась Вероника.

— Нет, сам поеду. К Павлу Ивлеву в гости.

Вероника серьезно задумалась. Муж притащил обновок на круглую сумму, теперь потратится на билеты в Москву и обратно, и еще и предлагает там ей обновки купить… Уж считать деньги она хорошо умела. Никак не сходились циферки…

— Ваня, что происходит? Деньги откуда?

Иван виновато замолчал. А потом вдруг, махнув рукой, сказал:

— Начал вот с Ивлевым работать. А это аванс. Но детали с тобой обсуждать не буду, это наши мужские дела.

— Мало я тебе водолазкой врезала, — почувствовав обиду за неудовлетворённое любопытство, сказала Вероника.

Москва, квартира Ивлевых

В половину восьмого надо стартовать во Внуково. Планировал подключить Костю Брагина, но это было до того, как я узнал, что у нас теперь свой таксопарк есть. Так что решил, что попробую использовать эту возможность.

Так красиво расписали в таксопарке, а на деле… Хорошо, что начал звонить в диспетчерскую заранее. Ни с первого, ни со второго раза дозвониться не удалось, и я почувствовал, что начинаю нервничать. Когда же, наконец, дозвонился, минут через десять, хотелось не такси вызвать, а проклясть их всех там до седьмого колена. Но взял себя в руки, вежливо поздоровался и представился. Судя по тому, что абсолютно ледяной голос диспетчера тут же приобрёл живые нотки, она мою фамилию вспомнила. Спокойно заказал такси в аэропорт на половину восьмого и с облегчением выдохнул.

Только положил трубку, телефон зазвонил. Это дозвонился Загит с дежурства.

— Трубка, что ли, плохо лежала? — спросил он.

— Это я такси в аэропорт заказать пытался столько времени, — объяснил я.

— Понятно. Спроси у Галии, пожалуйста, она не забыла Рафику телеграмму дать? У него день рождения завтра.

Позвал жену, и она успокоила отца, отчитавшись, что отправила телеграмму от всех нас на поздравительном бланке.

— Умница моя, — чмокнул я её в макушку, когда она положила трубку.

К половине восьмого позвонили из таксопарка и сказали, что машина уже ждёт у подъезда. Не знаю, что диспетчер сказала обо мне таксисту, но он и счётчик показательно передо мной обнулил, и ехал аккуратно, но довёз за час с небольшим. Мне показалось, что очень быстро. Наверное, из-за отсутствия пробок. По счётчику натикало меньше четырёх рублей.

— Спасибо, командир, — протянул я ему десятку. — Сдачи не надо. Ни гвоздя, ни жезла, — пожелал я ему, как полагается у водителей.

Мог бы и пятеркой обойтись, но он же знает, что пассажир непростой. Жмотом посчитает… Смысл жадничать, когда денег намного больше, чем успеваешь тратить?

Помог выйти жене из машины, повесил себе одну сумку на плечо, вторую взял в руку, и мы пошли на регистрацию. Галия была счастлива. Вертела вокруг радостно головой, все еще не в силах поверить, что мы вот-вот полетим. А потом и в самолете не отлипала от иллюминатора, рассматривая землю под крылом самолета. Особенный восторг был у нее, когда полетели над морем…

К полуночи мы уже были в Крыму. Было холодно, что разочаровало Галию, видимо, ждавшую, что будет намного теплее… Взяли такси до Ялты. Галия немедленно заснула у меня на плече, я тоже не удержался и закемарил, просыпаясь только на особо серьезных ухабах. Домчались быстро, и нас немедленно заселили в гостиницу, несмотря на то, что до рассвета было еще прилично времени. Фух, зря опасался, похоже, в этой гостинице много непростых клиентов…

Взяли с меня за все выходные пятнадцать рублей за шикарный двухкомнатный номер с холодильником и балконом, но особо рассматривать его в тот момент не было ни сил, ни желания. Конечно, удалось подремать и в аэропорту, и в самолёте, и в такси до Ялты. Но всё равно, едва умывшись, мы с женой попадали в кровать, и продрыхли как сурки до одиннадцати утра. Сказалась бессонная ночь и рабочий день накануне.

Утром мы вышли на балкон и поразились тёплому ветерку. Перед нами простиралось спокойное море, ярко светило солнце и казалось, что мы попали из зимы в лето. Галия попеняла мне, что я не хотел брать её летнее платье и тут же в него нарядилась. Кто ж знал, что у них тут весна уже вовсю? Ну, или просто повезло с погодой, в удачные дни приехали…

Мы спустились в ресторан при гостинице. Там было полно народу, но нам, как постояльцам, место тут же нашли. Не спеша позавтракали, причем еда была вполне вкусной, и пошли гулять.

Сначала прогулялись по гостинице и вокруг неё. Для СССР тут оказался очень приличный уровень и обстановки, и сервиса. Всё время порывался назвать её не гостиницей, а отелем, но вовремя останавливался.

Потом мы пошли на набережную. В любом случае, с погодой офигенно повезло, к полудню воздух прогрелся градусов до пятнадцати, если не больше. Галия приспустила с плеч кофту и наслаждалась солнечными ваннами. Потом мы пошли к морю.