"Отойдите, - крикнул он, перекрывая шум. Он попятился от стены, прижимая к бедру Элизу, остальные повиновались, широко раскрыв глаза и вытянув руки для равновесия.

От стены отвалился кусок бетона, плоский камень размером с человека. Он отделился и упал прямо вниз, рассыпаясь на обломки при ударах. Воздух наполнился пылью - казалось, она исходит из самой стены, бетон выпускает порошок, как при сильном выдохе.

Джимми сделал еще несколько шагов назад, и дети последовали за ним, беспокойство сменилось волнением. Это уже не было похоже на приближающуюся машину - это было похоже на сотни машин. Они были повсюду. Они были в их груди.

Грохот достиг неистового пика: все больше бетона отваливалось, металл визжал, как будто его били, раздавался сильный лязг, сыпались искры, а затем огромный экскаватор пробил стену, в ней появилась трещина, а затем прореха по круговой дуге, словно тень, бегущая по стене.

Размер пролома заставил задуматься о шуме. С потолка вырвались режущие зубья, пронеслись под полом, а затем снова поднялись с другой стороны. В местах разреза торчали железные стержни. Пахло горелым металлом и мелом. Экскаватор прошел сквозь стену уровня один-сорок два и прогрыз изрядную часть бетона сверху и снизу. Он проделал дыру, превышающую высоту бункера.

Близнецы визжали и кричали. Элиза так сильно сжала ребра Джимми, что ему пришлось напрячься, чтобы вздохнуть. Ребенок зашевелился на руках у Ханны, но его крики были едва слышны за суматохой. Еще один сильный виток, еще один круг от потолка до пола, и они прорвались, став похожими на колеса, десятки дисков, вращающихся внутри большого диска. С потолка упала глыба и покатилась по полу в сторону большего из двух генераторов. Джимми ожидал, что на них обрушится сам бункер.

Лампочка над головой разбилась от вибрации, сверкнув стеклом среди моросящей воды. "Назад!" крикнул Джимми. Они находились на противоположной стороне широкого генераторного зала от экскаватора, но все вокруг казалось слишком близким. Земля тряслась, и стоять было трудно. Джимми почувствовал внезапный страх. Эта штука будет продолжать приближаться, прорвется прямо через бункер и пойдет дальше; она была неуправляема...

В комнату ворвался грызущий диск, заостренные колеса вращались и визжали в воздухе, камень подбрасывался с одной стороны и рушился с другой. Жестокость уменьшилась. Визг сухих металлических шарниров становился все менее оглушительным. Ханна ворковала с ребенком, раскачивая его на руках взад-вперед, широко раскрытыми глазами глядя на это вторжение в их дом.

Откуда-то донеслись крики. Они просачивались сквозь падающий камень. Вращающийся диск остановился, а некоторые из небольших колес еще немного покрутились. Кромки показались блестящими и новыми там, где их оголила борьба с землей. На одной из них, как шнурок на ботинке, была намотана арматура.

Наступила передышка в тишине. Ребенок снова затих. Слышен был только далекий стук и гул - возможно, урчание брюха экскаватора.

"Алло?"- раздался крик со стороны экскаватора.

"Да, мы закончили", - отозвался другой голос. Женский голос.

Джимми подхватил Элизу, которая обняла его за шею и обхватила лодыжками его талию. Он побежал к стене из стальных шипов, стоявшей перед ним.

"Эй!" крикнул Риксон, торопясь следом.

Близнецы тоже помчались за ним.

Джимми не мог отдышаться. На этот раз его сжимала не Элиза, а мысль о посетителях. О людях, которых можно не бояться. К кому можно бежать, а не от кого.

Все это почувствовали. Они помчались, скалясь, к пасти экскаватора.

Между щелью в стене и безмолвным диском появилась рука, плечо, женщина, поднимающаяся из прорезанного тоннеля, уходящего под пол.

Она опустилась на колени, встала прямо и убрала волосы с лица.

Джимми остановился. Группа остановилась в десятке шагов от него. Женщина. Незнакомка. Она стояла в их бункере, улыбаясь, вся в пыли и грязи.

"Соло?" - спросила она.

Ее зубы сверкнули. Она была красива, даже покрытая грязью. Она подошла к группе и стянула толстые перчатки, пока кто-то еще выползал из-за зубьев экскаватора. Протянутая рука. Плачущий ребенок. Джимми пожал руку женщины, завороженный ее улыбкой.

"Я Кортни", - сказала женщина. Она окинула взглядом детей, и ее улыбка расширилась. "А ты, должно быть, Элиза". Она сжала плечо девочки, отчего та крепче обхватила шею Джимми.

Из-за экскаватора вышел мужчина, бледный, как бумага, с такими же белыми волосами, и повернулся, чтобы осмотреть стенку из режущихся зубов.

"Где Джульетта?" спросил Джимми, поднимая Элизу на бедро.

Кортни нахмурилась. "Разве она тебе не сказала? Она вышла наружу".

Часть II ~ Снаружи Хранилище 18

19

Джульетта стояла в шлюзовой камере, пока нагнетался воздух. Костюм из кожи для очистки поскрипывал. Она не чувствовала ни страха, который испытывала во время последней отправки, ни обманутых надежд, которые многих приводили в состояние изгнания. Где-то между бессмысленными мечтами и безнадежным страхом было желание познать мир. И, если возможно, сделать его лучше.

Давление в шлюзе нарастало, и складки скафандра отыскивали каждый шрам на ее теле, складки давили на те места, где когда-то горели ссадины. Это был миллион уколов миллиона нежных иголочек, каждая чувствительная частичка ее тела была затронута одновременно, как будто этот шлюз помнил, как будто знал ее. Это было похоже на извинения любовника.

По стенам были развешаны прозрачные пластиковые листы. Они начали пульсировать, когда их плотно натянули вокруг труб, вокруг скамьи, на которой она одевалась. Уже недолго. Она чувствовала возбуждение. Облегчение. Долгий проект подходит к концу.

Она сняла с груди один из контейнеров с образцами и открыла крышку, набрав немного инертного аргона для сравнения. Завинчивая крышку, она услышала знакомый тупой стук в глубине огромной внешней двери. Бункер открылся, и из него вырвалась струйка тумана - это сжатый воздух пробивал себе дорогу, не давая проникнуть внутрь.

Туман вздымался и клубился вокруг нее. Он толкал ее в спину, подталкивая вперед. Джульетта подняла ботинок, шагнула через толстые внешние двери Хранилища 18 и снова оказалась снаружи.

Пандус был таким, каким она его помнила: бетонная плоскость, поднимающаяся вверх через последний уровень ее погребенного дома к поверхности земли. Загрязненные склоны с твердыми углами, а на стенах виднелись разводы и брызги глины. За спиной загрохотали тяжелые двери, и рассеивающийся туман поднялся к облакам. Джульетта начала подниматься по пологому склону.

"Ты в порядке?"

Мягкий голос Лукаса наполнил ее шлем. Джульетта улыбнулась. Хорошо, что он был с ней. Она сжала большой и безымянный пальцы, что привело к включению микрофона в шлеме.

"Никто еще не умирал на трапе, Лукас. У меня все в порядке".

Он прошептал извинение, и улыбка Джульетты расширилась. Это было совсем другое дело - отправиться в путь, имея за спиной такую поддержку. Совсем другое, чем быть изгнанной, когда за спиной стыдливо отвернулись, и никто не осмелился посмотреть.

Она поднялась на вершину трапа, и ее охватило ощущение правильности происходящего. Без страха и лжи электронных визоров она почувствовала то, что, по ее мнению, должны были чувствовать люди: пьянящий восторг от исчезающих стен, от расстилающейся во все стороны сырой земли, от миль и миль открытого воздуха и клубящихся облаков. Ее плоть покалывало от восторга исследования. Она уже дважды бывала здесь, но это было что-то новое. Здесь была цель.