– Сулу! В чем дело?

– Не знаю, капитан, – там что-то живое! – Он торопливо поднялся на ноги и отряхнулся. – Оно ничего мне не сделало, – я просто испугался. – Он чувствовал себя неловко. Он опять подошел к отверстию. Под ботинками похрустывали обломки. Он снова дотронулся до фазера, потом подумал – если б я из него выстрелил, это бы я сейчас лежал тут в виде кусочков.

– И что же это?

Сулу снова заглянул в сферу. Существо напоминало гигантского слизня

вроде тех, что попадались ему, когда он бродил по северному побережью земного острова, где он проводил свой отпуск. Только земная разновидность едва ли достигла бы размера его ладони. А этот уже втянул в сферу несколько метров своей длины и явно имел твердое намерение заполнить ее всю собой. Капитан Кирк издал удивленное восклицание.

– Это всего лишь строитель, – сказала Алая.

– Строитель? – переспросил Джим.

– Они помогают поддерживать структуру стены. Этот нанесет несколько слоев своего секрета на внутреннюю поверхность сферы, пока стена не станет целой. Он вполне безобиден.

Джим взглянул на склизкое и откровенно отвратительно выглядящее создание, и подумал…

Алая с шелестом распахнула крылья, подпрыгнула, и взлетела почти

вертикально вдоль стены мира-корабля.

– Подождите!

Но она даже не замедлила полет.

Лейтенант Ухура за его спиной снова начала гудеть себе под нос.

– Лейтенант Ухура! Как там «Дионис»?

По ее манере держаться можно было подумать, что его слова доходят до нее очень издалека.

– Стивен не отвечает, – сказала она. – Он там. Я знаю, что он там. Но он молчит.

Джим оставил ее в покое и присел возле отверстия с неровными краями, ведущего в сферу.

– Вы меня слышите?

– Капитан? – отозвался Сулу.

Джим быстро махнул на него рукой, чтобы он молчал.

– Вы слышите меня? Вы меня понимаете? – Джим вытянул вперед руки, изображая мирный жест, который он использовал при встрече с летунами. Он пробовал представить, каким образом создание вроде этого строителя может выразить дружелюбие, но на текущий момент ничего лучшего не пришло ему в голову.

– Не отвечает, – прошептал Сулу. Его трикодер негромко гудел. – Ничего за пределами нашего зрения и слуха, – ни химической реакции, ни импульсов.

Джим шагнул за кромку нарушенной сферы. Создание продолжало вваливаться в сферу, ползя по вогнутому полу. Джим коснулся его, думая «мы пришли с миром».

Ему пришлось подавить свою реакцию, поскольку поверхность

существа оказалась именно такой, какой казалась: холодной и склизкой. Он ничего не услышал и не почувствовал, кроме того, что существо продолжает напирать. Оно теснило его, пока не вытолкнуло окончательно из стены мира-корабля.

– Джеймс, – спросила Алая. – Что вы делаете?

Слизь покрывала руки Джима, и его бок, – все, чего коснулся гигантский слизень.

– Я попытался заговорить со строителем, – сказал он.

– Зачем?

– Зачем? Потому что вы сказали, что не вы создали мир-корабль.

– Не я. Как я могла бы, или кто угодно из ныне живущих, сделать это?

– Вы сказал, что он – строитель, – Джим указал на гигантского слизня. Его маслянистый коричневый бок виднелся в разрезанном сегменте сферы. – Мне все равно, что я обращаюсь не именно к тем, кто построил мир-корабль. Но я хочу поговорить с их потомками, с разумными существами, у которых есть способность создать такой мир. – Слизь на руках твердела, приобретая жемчужный блеск. Джим потер ладони друг о друга. Переливающиеся частички поплыли по воздуху.

– Наш род не строил мир-корабль. Его построили строители. Но наш род задумал мир-корабль, создал его в своем разуме, и он же создал строителей, чтобы этот мир стал реальным. Наш род создал все, что вы видите. Я – один из потомков тех, кто создал мир-корабль. Вы говорили со мной.

– Но вы же сказали… – Джим замолчал. Их разговоры состояли сплошь из недопониманий. – Я имел в виду, когда задавал тот вопрос, – это существа наподобие вас создали мир-корабль?

– О, – сказал Алая. – Да. Конечно. Но вы не так меня спросили.

– Да, теперь я понимаю. А вы знаете, как он был создан?

– Конечно.

– И можете создать другой такой же?

– Нет, пока существует этот. Две сущности не могут занимать центр Вселенной одновременно. – Алая пропела трель, от которой Джим пробрала дрожь. Лейтенант Ухура ответила ей.

Джим спросил себя, какие еще недоразумения имеются среди его допущений относительно Алой. Он подумал, как бы перефразировать свой вопрос, но пение Ухуры и Алой мешало ему. Будто он пытался решить сложное математическое уравнение, стоя между тенором и сопрано, исполняющими страстный дуэт в Гранд Опера. Он прижал ладони к ушам.

– Вы не могли бы обе перестать хотя бы на минуту? Я не слышу своих мыслей!

Они замолчали. Джим не мог разобраться в выражении лица Алой, но

Ухура была потрясена и обижена.

– Я нашла это в проходе наверху, – Алая протягивала ему что-то. – Но Спока я не видела, ни там, ни где-либо поблизости на земле.

Ухура запела снова, – почти что шепотом.

Джим взял из рук Алой голубую форменную тунику Спока.

Директор надзорного комитета нетерпеливо расхаживал по командному отсеку флотского флагмана, оставив в покое информацию его бессчетных шпионов. В любое другое время он мог найти их информацию интригующей. В будущем он, возможно, снова вызовет ее, чтобы убрать, или же заставить сотрудничать мелких жуликов и контрабандистов, и жалких предателей, которые попали в поле зрения шпионов. Пока же, эта информация не давала ему того, чего ему было нужно.

– Господин! – его адъютант торопливо отсалютовал ему. – Капитан нижайше просит вашего присутствия.

– Ситуация?

– Мы достигли Фаланги, сэр.

Капитан флагмана навис над сенсорами, изумленный показаниями последних, и не вполне готовый им доверять.

– Федерация нарушила все договоры, устные и скрепленные печатями, писаные и неписаные. Это не может быть естественным феноменом! Это не что иное, как военный форпост! – Он с благоговейным страхом уставился на директора. – Господин… наша разведка понятия об этом не имеет! Как вы узнали?

Директор в течение всей своей карьеры извлекал выгоду из всего, из

чего только можно было ее извлечь, в том числе за счет подгребания под свои цели везения, или лжи, или неверной информации вроде сверхъестественных знаний.

– Я не могу разглашать государственные тайны, – сказал он.

– Конечно, директор, я понимаю, – прошу извинить меня.

– Что угнанный опытный образец? – спросил директор, стараясь говорить спокойно.

– Что? – На лице капитана отразилось понимание. – Новый боевой

корабль? О, он здесь, директор. Это его сенсорный почерк. – Он указал на несколько пятнышек на фоне масштабного рисунка. Его гребни на лбу потемнели от возбуждения. – Скоро мы накажем Федерацию за ее заносчивость.

Директор смотрел на изображение, задаваясь вопросом, действительно

ли этот капитан верил, что Федерация может стоять за тем, что они обнаружили, или же он разыгрывал простачка. Директору было известно, что у Федерации нет ничего подобного.

Дисплей расширился до пределов, которые позволял командный отсек. Он теперь охватывал кругом директора, капитана и адьютанта, будто поток воды – маленькие острова, но по прежнему едва мог вместить изображение невероятного чужого звездолета.

Главный инженер Скотт чувствовал себя на мостике «Энтерпрайза»

неуютно. У него оставалось очень мало времени до того момента, когда ему придется принять решение об отходе назад. Отданные ему приказы не оставляли ему никакой лазейки. И он беспокоился о шаттле. Он не доверял пилотским способностям Сулу после представления в Космодоке.

Из лифта вышел доктор Маккой.

– Доктор Маккой, – сказал Скотт, – вам не лучше ли было остаться в постели? Вы ужасно выглядите.