— Те пластинки и вправду были записаны, когда тебе было семь лет. Фернандо очень хорошо продумал легенду. Ты помнишь психолога Милдред Пакс?

— Миссис Пакс…

— Она действительно ставила их тебе, а потом забывала. Милдред была марионеткой Фернандо. На каждой пластинке стоит дата, которую невозможно подделать. По легенде, именно тогда Фернандо, посредством Пакс, внушил тебе, что ты — Инкрим. Вот только есть одно обстоятельство, которое ломает картину, и о котором Фернандо не в курсе. Твои детские рисунки. Тебе было шесть лет, когда ты их нарисовал. Оригиналы рисунков были уничтожены, но копии хранятся в Культе, и на них тоже поставлены штампы. А ещё вспомни фото на фоне «Скоушабэнк-арены». Ты показывал жест, напоминающий рокерскую «козу», но только… правильный. Этот жест придумал ты в прошлой жизни: большой палец лежит на указательном так, чтобы его не было видно с тыльной стороны. При этом мизинец и указательный пальцы должны находиться строго в одной плоскости с ладонью. Ещё во времена Инкрима этот жест многие коверкали, на что Инкрим поначалу злился, но потом смирился и разрешил вольное воспроизведение жеста. И, тем не менее, правильный жест был известен немногим, помимо самого Инкрима. Это знание — один из «ключей» Культа. Ни Лиза, ни Чак Хэммон — один из твоих «опекунов», который и сделал фото — были не в курсе. То, что я только что рассказал тебе, должно было оставаться тайной до того, как ты вспомнишь. Боюсь, Варавит мне этого не простит. Нестыковка между пластинками с одной стороны и рисунками с фото, с другой, должна была навести Варавит на правильную мысль. Но, видимо, она забыла о рисунках и фото, либо просто не сопоставила факты. Когда ты знаешь слишком много, а в Культе знают каждый твой шаг, некоторые детали ускользают.

— Варавит! Старая ведьма!

— Перестань искать виноватых. От того, что ты их найдёшь, ничего не изменится. Если кто и виноват, то только я, потому что не учёл такого сценария.

— Нет, Марк, — нездорово ухмыльнулся Фред. — Я накажу тех, кто действительно виновен, а кто это — не тебе решать.

— Прежде чем ты приступишь к разработке плана мести, я поделюсь ещё одним фактом. Детские рисунки и фото сохранила твоя мачеха Лиза Стоун, не сказав об этом Фернандо. Она же поставила штампы, и она же передала их мне, чтобы я отдал их Культу. Подумай об этом.

— Бетти?

В голове мигом промелькнули ссоры с мачехой, её проклятья, душная квартирка в Джейн энд Финч и то, как его чуть не сожгли на костре.

— Она хотела убить меня!

— Уверен?

— Что значит «уверен»? Я был там! Я чуть не сдох! Из-за неё мне пришлось лететь через океан, из-за неё я попал к Халсе! Из-за неё убили Фаинха!

— Фред, ты бредишь. Фаинха убили не поэтому. Лиза с самого начала работала на Культ.

— Но ведь… — он внезапно вспомнил о Генрихе. — Генрих. Это же он открыл ей Тоннель! Значит, Генрих — не предатель?

— Генрих всё сделал правильно, пусть и не видел всей картины. Точно так же не видишь её ты. Но я уверен — все элементы пазла сойдутся воедино, когда ты вспомнишь, кто ты на самом деле.

4

Белые облака затянули небо. Шёл дождь, но, несмотря на это, было очень светло и почти по-летнему тепло. Непривычный к местному климату человек мог бы сказать, что льёт как из ведра, но жители надводных городов такие ливни даже не замечали. Прошла неделя, как не было ни одной Волны, и жители Хишфинсоны, особенно те, что связывали наступившее спокойствие с появлением Нуке, смело выходили на улицы, невзирая на опасность. Ещё до начала церемонии на площади, ради того, чтобы увидеть всё своими глазами, собралось около четырёх тысяч человек, и люди продолжали прибывать. Толпа напирала, и, когда командование решило, что впускать на площадь больше никого нельзя, иначе начнётся давка, военные сомкнули плотную цепь. На крышах засели снайперы, просматривая каждое окно.

— Идите домой! — кричали не поместившимся.

— Мы хотим увидеть Нуке!

Кто-то спрашивал, будет ли трансляция по уличным экранам.

— Трансляции не будет! На улицах небезопасно, — отвечали военные. — Сейчас основные силы сосредоточены по периметру площади. Идите по домам!

Восьмиколёсный лимузин тряхнуло на стыке платформ. Это заставило Фреда проснуться. Поглядев на белые капли дождя, стекающие по окну, он почему-то вспомнил Торонто.

«Как же это было давно!»

Канадский лес пробежал перед мысленным взором. Фред Берроу не испытывал никаких эмоций, воображая ряды сосен, мелькающих вдоль дороги, и всё, что было до них, словно кино: Элизабет Стоун, квартирка в Джейн энд Финч, клуб «Без пяти шесть», встреча с Марком, Генрих и его серебристый «Опель». Со стороны казалось, будто Фред отрешился. Кайрил и женщина с короткими чёрными волосами, которую Фред в первую долю секунды при встрече принял за мужчину, ехали с ним в одной машине, постоянно переговариваясь. На самом деле, под маской пустоты нарастало волнение.

«На меня будут смотреть? Я что, и вправду тот самый Нуке? Чем я это заслужил?»

— Фред Берроу, — обратилась к нему женщина. — Я — Фин, — как бы между делом вспомнив, что не представилась, она протянула руку. — Фред Берроу! Ты слышишь меня?

— Думаю, он слышит, — сказал Кайрил.

— Говори, — отозвался тот.

— Слушай меня внимательно, герой, — Фин напряжённо вздохнула. — Ты — не Нуке.

— В смысле? — впервые за всю дорогу на его лице проявилась хоть какая-то эмоция: напрягся лоб, опустились брови. — Меня пригласила лично...

— Бирист? Эта напыщенная дура? Не ведись.

— Она права, — кивнул Кайрил. — Не понимаешь? Ты — мишень. А знаешь, кто стрелок? Да, его имя тебе известно, но ты не знаешь его способностей. Так что лучше пока помолчи. Мы с Фин договорились. Так будет лучше, если ты официально будешь мёртв.

— Что?! Останови машину! — Фред оживился. — Эй, водитель!

— Он не остановится, — твёрдо заявила Фин. Фред с негодованием оглядел эту суровую даму: квадратное лицо, угловатый подбородок, по-мужски крепкая шея, густые брови. — Вчера моя служба приступила к операции по дезинформации противника. А поскольку ты теперь часть этой игры, тебе придётся строго следовать легенде. Ты летел не один. С тобой был ещё один человек — пилот, по имени Кубайт.

— Откуда вы… узнали про Кубайта?

— Ты бредил во сне, — пояснил Кайрил.

— Кубайт умер в больнице от ран, полученных при крушении самолёта. Пилотировал он, и решение таранить птицу принял тоже он. Это и есть легенда.

— Плевать я хотел!

— Фред! — разозлился Кайрил. — Постарайся понять. Тебя хочет убить не кто-нибудь, а сам Фернандо. Его тактика — неизвестность. Ты никогда не знаешь, где он. Фернандо может быть далеко, а может быть и рядом. Даже здесь, в Хише! Просто сделай всё, как тебе говорят. Понял?

— Знаете, что я о вас думаю? — он оглядел каждого по очереди. — Вы боитесь Фернандо. А ведь страх — это его оружие.

— И, тем не менее, просто сделай, как тебе говорят, — попросил Кайрил. — Так мы хотя бы выиграем время.

Фред подумал и, отвернувшись, чтобы поглядеть на дождь, ответил:

— Хорошо.

Вокруг лимузина сомкнулась толпа. Никто не знал, как люди догадались, кто главный пассажир, и какую из восьми машин следует окружить, ведь за тонированными стёклами не было видно салона, однако народ тянуло именно к этой машине, словно магнитом. Люди кричали: «Нуке! Нуке!». Это заставило Фин досадливо сжать губы.

— Сенеллерта в курсе нашего плана? — спросил Кайрил.

— Я посвятила её до начала операции. Лишь бы эта стерва всё не испортила, — Фин открыла дверь и вышла без зонта, отказавшись от помощи.

Разогнав толпу, военные расчистили дорогу до сцены. Бирист уже стояла там, одетая в пышное сверкающее платье. Помощница держала над ней огромный зонт. Глава государства встретила почётных иномирцев лёгким поклоном и подала руку Фреду, чтобы помочь подняться. Фин же госпожа Сенеллерта не одарила и взглядом.

— Как самочувствие? — спросила она Фреда.

— Хорошо. Спасибо.