Со старта ухожу в группе лидеров. На первой лавировке — четвертый. Ветра почти нет. Приходится сидеть в яхте на кончиках пальцев, чтобы реагировать на малейшее дуновение, на самый незначительный заход ветра, чтобы чувствовать под днищем волну.

Постепенно выхожу вперед — и на финише мой “Финн” первый.

Судьи собирались дать в этот день две гонки. Но ветер окончательно скис.

Теперь отдыхать. Отдыхать. Пришел Игорь Николаевич и взялся массировать ноги. От боли хочется кричать. Но терплю. Завтра снова в море.

11 августа состоялась третья гонка. Кажется, вся наша группа — и Потапов, и Дырдыра, и Козлов, и я хорошо ушли со старта. Но этого оказалось мало. Слабый, неустойчивый ветер перемешал все карты.

После первой лавировки ветер упал окончательно. Вдоль горизонта ходят темные тучи. Может быть, задует?

Задуло. И сразу в паруса шведа Старка. Вслед за ним подхватило меня. А потом уже и Раудашля. Вот в таком порядке и обогнули первый поворотный знак.

Пытаюсь достать Старка. Расстояние сокращается. Совсем немного, совсем... Финишный свисток звучит Старку первым. Мне через 23 секунды. Раудашл финиширует седьмым. По сумме трех гонок вперед выходит Старк. Я отстаю от него на 13 очков — 38 и 51.

Боль в ногах не проходит. Чувствую ее на протяжении всей гонки. Вечером снова массаж. И вот, кажется, первую ночь сплю более-менее спокойно. Видно, усталость взяла свое, да и боль немного начала отходить.

Четвертая гонка. Задул ветер, и начались неудачи с мачтой — лопнула оттяжка клина. Что-то эти неудачи уж слишком меня тут преследуют. Гик лег на палубу, и при каждом повороте приходится буквально вдавливаться в днище, чтобы не снесло голову. Но по спине достается. Хорошо, что надел на себя несколько свитеров, амортизируют немного удары. Кое-как  финишировал шестым. А тут сразу же старт еще одной гонки — закончил четвертым. Шел все время рядом с Кувайде. Вилли выбрался в лидеры.

Готовясь к последней гонке, очень нервничал. Вот теперь, когда победа была уже почти в руках, вдруг перестал ее ощущать. Стартовая линия прячется в тумане. Где там Кувайде. От исхода этого дня будет зависеть, кто из нас станет чемпионом.

Расходимся с Вилли в разные стороны. Ему повезло: поймал-таки ветер. А мой парус висит, как простыня на веревке в тихий ветер. Первую лавировку закончил тридцатым. Кувайде не вижу, но знаю, что он впереди. И вот тут-то, почувствовав, как уходит из-под самого носа то, о чем мечтал столько лет, собрался с силами. На второй лавировке — пятнадцатый. На финише — шестой. А Вилли закончил первым. По сумме всех гонок лучший результат у меня, но с выбросом худшей — у Кувайде. Он чемпион мира. Я серебряный призер. Отстал на десять очков. У Кувайде пошли в зачет приходы — 1, 2, 3, 10, 1, у меня — 1, 2, 6, 4, 6. Худшая гонка у Вилли — 59, у меня — 42. В результате разница в десять очков. Бывший одно время лидером Старк не попал в шестерку. Из наших ребят лучший результат у Дырдыры — он одиннадцатый.

Прямо из Финляндии лодка на теплоходе отправляется в Италию, в Неаполь. А я на несколько дней — в Москву. Нужно успеть решить массу проблем, а времени, как всегда, не хватает. Перед чемпионатом Европы меня еще ожидают соревнования в Лаболе, где должен происходить отбор одиночек. Давно уже раздавались голоса, что “Финн” - де устарел, требует модернизации. Многие конструкторы, гонщики взялись создать одиночку, которая могла бы заменить существующую. В прошлом году в Англии их уже демонстрировали. А теперь вот решили в Лаболе не просто провести гонку претендентов, но еще выпустить с ними вместе “Финн”. Международная ассоциация класса “Финн” предложила выступить мне. Приятно, но и немножко боязно. Уж слишком по многим каналам будет идти соревнование — и на абсолютную скорость, и на маневренность, и на мореходность. Да и соперники не совсем обычные. Не просто гонщики, а одновременно и конструкторы, которые вдвойне заинтересованы в победе своего судна. Попробуй тут не растеряйся и докажи, что старая конструкция не нуждается в изменениях!

В предотъездной суете не заметил, как простудился. В самолет садился с температурой. Страшно болело горло. Но наглотался таблеток и отправился в путь. Билетов на прямой рейс до Парижа не оказалось. Пришлось добираться через Копенгаген.

Никогда не думал, что так тяжело будет лететь. Особенно на взлетах и посадках.

В Копенгагене остановка на пять часов. Снова принимаюсь за таблетки, а потом пытаюсь по телефону разыскать Тимира Пинегина. Он здесь, приехал на первенство мира среди “Звездников”. Дозвонился. Настроение, говорит, у ребят неплохое. Ветер, говорит, тихий, но поборемся. По голосу почувствовал, что Тема волнуется. Завтра первая гонка. Хотел было договориться о встрече, но подумал, что накануне регаты ребятам не до меня.

Вот и посадка. До Парижа летим “Каравеллой”. В воздухе вроде бы почувствовал себя лучше, но страшно болела голова. Мой сосед, пожилой американец, любезно предлагает мне две таблетки аспирина. Отказываюсь, говорю, что уже наглотался всякой всячины. Но он так горячо убеждает, что просто невозможно отказаться. А при посадке снова боль в ушах. Надо же такому случиться. Впервые отправился больным на соревнования. Да еще на такие ответственные.

Сел в поезд, устроился в уголочке сиденья. Задремал — входит проводник. Проверил билет и сделал большие глаза. Оказалось, вагон этот до Лаболя не идет, его отцепят по дороге. Хорошо еще, что зашел проводник. Обычно они по вагонам не ходят. Пришлось перейти.

Утром 27 августа был в Лаболе. Снова не могу удержаться от восхищения этим прелестным городком — сверкают пляжи, море усеяно парусами. Хочется скорее взглянуть на лодки, с которыми предстоит состязание. А горло все болит.

С завистью думаю о том, что в других видах спорта вот так, по одному, не уезжают далеко от дома. А тут расхворался — и никого своих, один. Пытаюсь уснуть и не могу. Эх, завести бы на Киевском море свой дом! Что дом, любую хибару. Но чтоб все по-своему. И чтобы яхта рядом. А в доме все так, как мне нравится: под рукой нужные книжки, журналы. Где-то в углу — инструменты (и никому не мешают). Проигрыватель с пластинками. Через окно воду видно... Надоели временные жилища. От постоянных разъездов даже собственная квартира в Киеве кажется краткосрочным пристанищем... А вот такое бы жилье!..

Засыпаю, и мне снится дом на берегу водохранилища. Волны лижут песок у порога. Я вывожу на тележке из пристройки свой “Финн”, сталкиваю его в воду, а дальше начинается какая-то путаница-. Просыпаюсь от того, что стало трудно дышать. Весь горю, видно, температура поднялась.

Пришел на берег почти в час дня, но сил заняться яхтой нет. И уже не умиляет ни сверкание солнца, ни лихие пируэты водных лыжников, ни сотни яхт в море. Вызываю врача и отправляюсь в гостиницу. Врач пришел быстро, поколдовал надо мной и выписал счет на 150 франков. Это почти все, что у меня было. Так, теперь к болезни прибавляется еще строжайший режим экономии. Да ладно, лишь бы поправиться.

20 одиночек собралось в Лаболе. Мачты у них в основном металлические. Открен облегчается трапециями, выдвижными и поворотными досками. Почти у всех лодок двойные днища. Приехал сегодня Вилли Кувайде и с ним еще трое...

Походил около лодок часика два. Сфотографировал все и, кроме того, приспособления, показавшиеся наиболее интересными.

Завтра должна быть первая гонка. Предупреждают, что при фальстарте назад возвращаться не нужно. Идти гонку до конца. Просто в протоколах запишут. Это, наверное, для того, чтобы не мешать наблюдательному комитету следить за лодками. Лишь при массовом фальстарте будут всех возвращать.

Первая гонка началась в девять часов. Максимальная вода — в 10.32. Значит, в девять действие прилива еще не будет сильно ощущаться.

Сразу со старта ухожу в берег, а с отходом ветра одним галсом на знак. Те, кто повернул в море, проигрывают. “Финн” при изменении ветра гораздо маневреннее, чем другие суда, но на длинных галсах уступает им. Все-таки трапеция и другие приспособления для открена помогают развить большую скорость. К тому же лодки легче по весу, а паруса у них больше. Там, где мне приходится напрягаться изо всех силу чтобы открепить лодку, другие делают это очень легко. Первым финиширует Кувайде. Я пятым. .