— Я помогу, — улыбнулся я, допивая кофе.

Бо Рам Сон усмехнулся и произнес, держа телефон у уха.

— Успокойся, это не наш брат. Они так не работают… Да, я понял. Буду настороже… Да, позвоню, как закончим…

Сбросив вызов контакта под именем «Зубочистка», он тяжело вздохнул и убрал телефон во внутренний карман.

— Босс, вы бы все равно поосторожнее, — произнес Меченый, задумчиво поглядывая в окно. — Этот крендель не лыком шит.

— Кто? До Ну Шон? — хмыкнул Дикий Топор и вздохнул. — Есть такое, но он политик. Он не преступник.

— Если то, что о нем говорят среди наших, правда, то преступник и еще какой, — недовольно буркнул Меченый. — Я бы, прежде чем с ним говорить, ствол к его виску приставил.

Главарь бандитов тяжело вздохнул и произнес:

— Меченый, заканчивал бы ты с этим, — покачал головой Бо Рам Сон. — Мы теперь другие люди, приличные и серьезные. За ним идут рабочие. Кстати, ты на завод Корея Моторс ездил?

— Да, но там… там, в общем, служба безопасности сразу на дыбы встала.

— М-м-м-м? Чего это?

— У них профсоюзов как таковых нет, — усмехнулся помощник. — Более того, по договору, забастовки — подсудное дело. Они сразу прописывают в трудовом договоре, что все издержки, связанные с забастовкой, рабочий берет на себя.

— Хитрые ублюдки, — расплылся в кривой улыбке Дикий Топор.

— Еще у них тип, какой-то европеец, ко мне подошел. В общем, он предупредил, что если сунемся — все будет жестко, по-нашему.

— В смысле?

— Вплоть до физического устранения.

— Как завернул, а? — глянул на него Бо Рам Сон. — А ты в итоге?

— Как ты сказал — съехал с темы, начал втирать, что хотел посмотреть, как рабочие работают. Что у них на местах.

— И?

— Чай с медом. И вкусно, и сладко, — вздохнул Меченый. — Отпуска, переработки, обучение, программа льготного жилья… Я так подумал, босс, если я когда-нибудь завяжу — я туда работать пойду. И детей туда устрою. Больно жирно работать там.

Дикий Топор хмыкнул.

— Что с ними делать будем, босс? Не хотелось бы с ними воевать. С виду охрана там серьезная…

— А зачем? — задумчиво спросил Бо Рам Сон. — Нам там делать нечего. Рабочих с теплых мест мы не подорвем, да и не нужно оно.

— А как…

— Никак. Ты подробнее там выясни, как работают, какой график. Мелочи всякие там про страховку медицинскую и прочее.

— Сделаю, но… делать-то что?

— Не можешь прогнуть — используй, — улыбнулся Бо Рам Сон, наблюдая, как автомобиль подъезжает к парковке штаба партии Народное Единство. — Нарой информации, всяких мелочей с Корея Моторс и тыкай этим остальным. Мол, смотрите, как люди работают! Там на работу ходят, как на праздник, а у вас тут кнуты да пинки под зад. Понял?

— Понял, — кивнул Меченый.

Автомобиль остановился, Дикий топор положил руку на дверь, намереваясь открыть ее самостоятельно, но тут помощник положил руку ему на плечо.

— Босс, может все же возьмете?

Главарь банды взглянул на вторую руку, где был пистолет, и хмыкнул.

— Нет. Это не тот случай. Покажем себя отморозками, с нами будут говорить только на языке силы. Надо уметь работать их методами.

Водитель открыл дверь и отошел в сторону.

Бо Рам Сон спокойно вышел из машины и направился в штаб.

Там без лишних вопросов, следуя за молодой симпатичной девушкой, он прошел к лифту, и поднявшись на седьмой этаж, зашел в кабинет главы партии.

Хозяин кабинета сидел в дорогом кресле, рядом со столиком и спокойно держал в руках чашку чая, внимательно наблюдая за вошедшим мужчиной.

Высокий, широкоплечий, но с глубокими морщинами на лице и седой шевелюрой на голове.

— Я думал, вы помоложе, — произнес Бо Рам Сон, встав перед ним с засунутыми в карманы руками.

— А я думал, ты покультурнее, — хмыкнул До Ну Шон и кивнул на кресло рядом. — Если уважаешь собеседника — не стоит стоять перед ним, да еще и в такой позе. Выглядит, словно ты пришел бросить вызов.

Бо Рам Сон едва заметно усмехнулся и произнес:

— Я знаю.

Глава одной из крупнейших партий поднял глаза на собеседника и уставил в него ледяной взгляд. Если бы не он, то в его маску безмятежности и спокойствия можно было поверить.

— Сядь.

Дикий топор спокойно сел и без капли стеснений принялся наливать себе чай во вторую чашку на столе.

— Ты очень хорошо придумал с рабочими, — начал До Ну Шон, спокойно разглядывая собеседника. — Кое-кто из чеболей недоволен, но ничего критичного. Так, небольшие расходы на непредвиденные обстоятельства.

Бо Рам Сон хмыкнул, поднес чашку к носу и понюхал.

— Ценитель? — взглянул он на него.

— Профессионал, — буркнул глава партии и продолжил: — Набираешь вес, неплохо показываешь себя. Для нас нестандартный подход, но ты должен понимать, что люди, идущие в твою партию — это наш ресурс.

— Они не подписаны, — буркнул Бо Рам Сон. — Клейма на них тоже не ставят.

— Когда будут выборы, каждый из них отдаст голос. Раньше они выбирали кого-то из нас, а теперь есть вероятность, что часть из них выберет тебя и твою партию, — терпеливо продолжил мужчина. — Твой электорат — это рабочие с заводов. Их немало, и этот электорат — ресурс нашей партии. Ты заходишь в наш огород и устраиваешь там бардак.

— Начем с того, что это ваши люди устроили бардак на производствах, — спокойно ответил Бо Рам Сон. — И ваши люди допустили то, из-за чего люди бастуют и требуют своих денег и прав.

— Каждый ведет дела так, как считает нужным. И ты не вправе указывать кому и как вести себя с наемными работниками, — продолжая выдерживать мину, произнес До Ну Шон. — Ты лезешь в очень специфичную часть бизнеса, Бо Рам Сон. И пока не нашлось ни одного человека, кто бы решил, что ты перегибаешь палку.

— И? — спокойно спросил Бо Рам Сон.

— Отсюда вытекает вопрос: кто за тобой стоит, что ты позволяешь себе вести себя так дерзко? — спросил глава партии, с прищуром взглянув в глаза приглашенного гостя. — Власть народа? Так?

— Если вы про то, отношусь ли я к какой-либо группировке, из ныне существующих, то нет, — спокойно ответил Дикий Топор и поставил чашку на стол. — Я сам по себе и мне никто не указ. Будет возможность притянуть офисных работников — притяну. И мне без разницы, чей они там электорат.

До Ну Шон секунд десять спокойно рассматривал собеседника, затем откинулся в кресле и дернул щеку, выдавая крайнюю степень своего раздражения.

— То есть ты хочешь сказать, что ты вне системы и не находишься в лагере кого-либо?

— Так и есть.

— Ты понимаешь, что тебя сожрут? Не факт, что мы, но сожрут.

— Подавятся, — хмыкнул главарь бандитской группировки. — Я костлявый.

До Ну Шон тихо рассмеялся, а затем вздохнул и произнес:

— Ладно. Пора заканчивать, — он вздохнул, поставил на стол чашку и произнес: — Я знаю, кто ты. Я знаю, откуда у тебя деньги. У тебя две недели. Либо ты идешь под нас и становишься частью нашего лагеря, либо мы спускаем всех собак. Мы вывернем все твои бордели, вывернем ваше казино. Мы положим в пол всех, кто связан с вашей шайкой, и посадим их в тюрьму. Либо ты с нами, либо ты гниешь в бетонных комнатах за решеткой. Ты понял?

— По-серьезному пошли, — кивнул Дикий Топор, поставил на стол чашку и поднялся. — Хорошо, тогда и я вам ставлю ультиматум.

Тут он залез в карман, достал патрон калибра девять миллиметров и поставил на стол, перед главой партии Народное Единство.

— Тогда и мой вам ультиматум, — спокойно произнес Бо Рам Сон. — Подумайте, насколько много могут те, кого вы пытаетесь нагнуть. Особенно задумайтесь над тем, сколько нас. Где мы можем быть и какие у нас связи… ВНЕ правительства.

Дикий Топор кивнул и спокойно пошел на выход кабинета.

Спустившись вниз, он сел в машину, где его уже ждал Меченый.

— Ну, как? — спросил он его. — Пес или волк?

— Удав, — мрачно ответил Дикий Топор. — Старый опытный удав…

Юми и Чан сидели за одним столиком в той же самой кофейне, в которой Гису разговаривал с Юми. Разве что столик выбрали другой. Самый отстраненный, в углу помещения.