— Тогда я сяду тебе на лицо и ты либо задохнешься, либо напишешь поэму. Ты знаешь, у меня сильные ноги, — женщина подалась вперед, нежно и медленно поцеловала Бо Рам Сона в губы и прошептала: — Береги себя, засранец!

Развернувшись, она медленно, покачивая ягодицами в облегающих джинсах, направилась к своему автомобилю.

— Бешеная сучка… — прошептал Дикий Топор, потянул за галстук и кашлянул в кулак, услышав голос Меченого за спиной.

— Босс, она вас в губы поцеловала…

— И че? — буркнул Бо Рам Сон. — Она и в хер меня целовала.

— Босс, она профи… Она же может и яйца если что отрезать.

Главарь тяжело вздохнул и направился к своей автомобилю.

— Сука, всегда думал, что ничего не боюсь. А вот с этой заразой даже трахаешься, все время контролируя, где лежит ствол, — тихо проворчал он на ходу. — По-нормальному с ней можно только пьяным, когда море по колено…

— Так зачем, босс?

Бо Рам Сон глянул на подручного, что открыл ему дверь автомобиля, и произнес:

— По сути, все мы одинаковые. Две руки, две ноги. Голова. Кто-то ей думает, кто-то в нее складывает еду. У одной сиськи побольше, у другой жопа покруглее. Когда девок перевалит за сотню, тебе внезапно наскучит это дело. Кто-то уходит во всякое извращенство, а кто-то ищет не сиськи и жопы, а личностей. Трахнуть девку из клуба — щелкнуть пальцами. Трахнуть профессионального убийцу, которая отрежет тебе яйца раньше, чем ты скажешь «миньет» — совершенно другое. Понимаешь?

— Да, но… Два… Ну, три раза… Не наскучит?

— Я тоже думал, наскучит, — буркнул Дикий Топор, садясь в машину. — Но с ней каждый раз, как на кончике ножа. Садись, поехали. Надо напомнить удаву, что он не главный хищник в этом болоте.

До Ну Шон взял чашку с чаем, пригубил и задумчиво достал очередной патрон, с цифрой два, и поставил на стол. Его взгляд скользнул по ровному ряду патронов, пронумерованных от двадцати восьми, до двух.

— Тайбэйская считалочка, значит, — произнес он посмотрел в кружку, поставил ее на стол, взял кофейник и принялся наливать в пустую чашку.

— Господин До Ну, доктор просил хотя бы не на ночь глядя… — подал голос начальник охраны.

— Доктора все время что-то говорят, — проворчал он, взяв чашку в руки. — Курить вредно, пить вредно. Сейчас еще и кофе мне запрещают. В чем смысл?

— Ну, чтобы вы были здоровы и прожили подольше.

— А это разве жизнь? — поднял на него взгляд глава политической партии. — Какой смысл тянуть дальше, если тебе ничего нельзя? Ради чего?

— А мы? Ради нас? — хмыкнул мужчина в костюме, сидевший в кресле справа. — На вас, господин До Ну, работает не одна тысяча человек. Если с вами что-то случится, что мы будем делать?

— Но Го, я в политике больше тридцати лет. Ты сейчас меня разжалобить пытаешься? — с прищуром взглянул на него глава партии.

Начальник охраны расплылся в улыбке и произнес:

— Но попробовать стоило…

До Ну хмыкнул, тяжело вздохнул и посмотрел на часы.

— Три минуты. Неужели опоздает? — пробормотал он и тут же поднял взгляд на секретаря, что заглянул в кабинет.

— Господин До Ну, к вам Бо Рам Сон.

— Пригласи, — кивнул ему политик.

Спустя несколько секунд в кабинет уверенной походкой зашел Дикий Топор. Он подошел к журнальному столику, вокруг которого стояло четыре кресла, и встал, засунув руки в карманы брюк.

До Ну спокойно поднял взгляд на него и кивком пригласил присесть. Гость спокойно, без слов уселся напротив и уставился на собеседника молча.

Пауза тишины продолжалась секунд двадцать, после чего Дикий Топор достал из кармана патрон с цифрой один и поставил в ряд к остальным на столе.

— Знаешь, что это значит? — спокойно спросил он.

— Тайбэйская считалочка, — спокойно ответил политик и откинулся в кресле. — Доходчивый способ донести свою позицию.

— И как тебе? — хмыкнул Бо Рам Сон.

— Задумка хорошая. Исполнение тоже. Ощущения — так себе, — удерживая максимально нейтральный тон, ответил До Ну. — Думаю, в виду особенности вашей… профессии, вы немного не понимаете, как мы ведем дела. Кровь в нашей сфере — табу. Можно унизить. Можно разорить. Можно выбросить на самое дно. Но убить — нет. Это аморально, грязно, и после этакого вы не отмоетесь.

— Думаю, ввиду вашей… профессии, вы тоже не понимаете, как мы ведем дела, — спокойно ответил Бо Рам Сон. — Мы крутим деньгами. Да, несопоставимо меньшими, чем вы, но это НАШИ деньги. И если кто-то пытается сунуть лапу в наш карман, мы не рубим руки. Мы расстреливаем голову, в которую пришла столь глупая мысль, даже если она крайне важная шишка. Даже если этих голов не одна. Улавливаете, к чему я?

— Если не мы, то придут другие. Уверены, что со всеми справитесь?

— Думаете, у нас не хватит патронов? — хмыкнул Бо Рам Сон. — Или вы думаете, что мы настолько глупы, что просто начнем стрелять по каждому, кто к нам полезет?

Бо Рам Сон спокойно залез во внутренний карман, заметив, как напрягся мужчина рядом, и достал небольшой листок. Положив его перед главой партии, он произнес:

— Это список счетов, с которых идет финансирование вашей партии через подставные фирмы. Такой же список есть на всех. Понимаю, это лишь те счета, с которых вы финансируете саму партию, поэтому вот еще список вашей недвижимости, недвижимости вашего заместителя и… — тут Дикий Топор взглянул на начальника охраны и продемонстрировал флешку. — Видеозапись сексуальных предпочтений господина Но Го…

Видя, как тот замер в неподвижной позе и с виду даже не дышал, Бо Рам Сон усмехнулся.

— Вы еще не поняли? Прежде, чем прострелить вам голову, если вы не примете наших условий, мы зальем дерьмом все вокруг. Волна из грязи, дерьма, всех ваших темных делишек будет в сети. На всех ресурсах. Мы на дне. Мы отбросы, и мы живем в этом, а вот вы… Вы в этом дерьме захлебнетесь!

До Ну тяжело вздохнул, поднял мрачный взгляд от бумаг и спросил:

— Какие условия вам нужны? Что вы вообще хотите? Места в парламенте?

— В парламенте? — задумчиво произнес Дикий Топор. — Если да, то чисто номинальное количество. Суть в другом…

Бо Рам Сон подался вперед, и глядя в глаза опытному политику, произнес:

— Мы делаем свои дела. Мы не лезем в вашу миску и не воруем еду. Мы везде. Мы приносим вам еду. Содержим клубы, в которых девушки, вращающиеся на шесте, по мановению вашего пальца ублажат вас любым способом. Мы каждый день подводим для вас машину, готовим еду, убираем ваши комнаты. Мы контролируем казино, в которых вы спускаете деньги. Мы везде. Вокруг вас…

Тут Дикий Топор оскалился и прорычал:

— Не лезьте к нам в карман!

Пауза затянулась. До Ну внимательно следил за Топором, что откинулся на спинку кресла, достал пачку сигарет, а затем, немного подумав, убрал ее обратно в карман.

— Сколько мест в парламенте ты хочешь? — мрачно спросил политик.

— Не имеет значения. Важен сам факт присутствия, — произнес Бо Рам Сон и оглядел столик.

— И что ты собираешься с ними делать? За какие законы голосовать?

Бо Рам Сон хмыкнул, глядя на собеседника и произнес:

— Вы настолько погрязли в своих интригах, что забыли о главном.

— О чем?

— О том, что весь парламент — он для народа. Для тех трудяг, что моют, чистят, стирают, горбатятся на заводах. Вы все… все до единого сидите в парламенте только благодаря им. Понимаете, что это значит?

— Просветите же меня, — с кривой усмешкой произнес До Ну.

— Раз я не лезу в ваши игры и не претендую на должности… Мы будем работать… Работать на благо тех, кто нас туда посадил, — спокойно произнес Бо Рам Сон и поднялся. — Расскажите про считалочку своим друзьям. Подобные игры отнимают много времени.

— Итак. Я вас всех собрал здесь не просто так.

Я осмотрел всех собравшихся людей у меня дома и еле заметно покачал головой. Так как собрание было экстренным, я принял решение назначить местом встречи собственный дом. Только вот теперь эта затея не показалась мне такой уж хорошей.