— Ты сейчас серьёзно? — Селеста кивнула. Император на некоторое время погрузился в свои мысли. — Ты просишь высокую цену за снятие какого-то простого проклятия. — «Цену набивает», — успел подумать я. И был готов торговаться, но ошибся. — Нет, — сказал, как отрезал, император. — Магия Романовых — только для нас. Назови другую цену.

— Мне больше ничего неинтересно, — не собирался я уступать.

— Кос-тя, — с серьёзным выражением лиц, по слогам произнёс моё имя император. — Хорошенько подумай, прежде чем отказывать в оказании помощи одному из Романовых. Стоит ли тебе сейчас сходить с дистанции, когда Кристина ещё не назначена императрицей? Стоит ли тебе разочаровывать меня?

— «Костя, — обратилась ко мне по мыслесвязи Селеста. — Нам сейчас не стоит тратить время на бессмысленную конфронтацию с императором. Пока рано».

Я кивнул Селесте, принимая её слова.

— Хорошо, мы вернёмся к этому вопросу потом, — сказал я.

Император ещё недолго смотрел на меня непроницаемым взглядом. И мне очень не хватало моей эмпатии, которая блокировалась установленным в его кабинете артефактом.

— Перед тем, как мы отправимся создавать артефакт, — начала говорить Селеста, — нам нужно осмотреть Марию Федоровну.

Император кивнул, и набрав номер произнёс.

— Зайди ко мне, — после чего отклонил вызов. Он перевёл взгляд на меня. — Подумай хорошенько, чем я смогу тебя ещё отблагодарить. — Я кивнул. И пока мы ждали Марию Федоровну, он завёл разговор о Кристине. — Никогда бы не подумал, что разрыв с тобой настолько сильно по ней ударит.

— О чём Вы? — спросил я.

— Когда ты последний раз говорил с Кристиной… Скажи, ты ничего не замечал… ну, скажем, не обычного?

— Нет, — ответил я. — Мы говорили о делах, — начал я прокручивать воспоминания о нашей последней встрече. И тогда я вспомнил, что почти всё время со мной говорили Елизавета Романова или Громов. Сама же Кристина отмалчивалась! Тогда я подумал, что она на меня сердится за то, что я не стал плясать под её дудочку. И это было странно. Ведь обычно Кристина могла отбрасывать личные чувства при совместной работе.

— Она уже долгое время словно в облаках витает, — продолжал император. — Совсем забросила работу в Имперской канцелярии. И, пойми меня правильно, я как отец очень волнуюсь.

Император хотел ещё что-то сказать, но в кабинет зашла слегка бледная Мария Федоровна. И я тут же поднялся и поклонился ей.

Диагностические чары ничего не показали. Хотя магическим зрением, которое используют целители, я заметил небольшое почернение на её источнике. Оно было… странным, но при этом не выглядело опасно.

— Такое ощущение, что оно находится в спящей фазе, — рассматривая со всех сторон сказал я. Селеста была со мной согласна. У меня была мысль попробовать его снять чарами высшего исцеления. Или же развеять проклятие, пропустив через него энергию смерти. Но тогда мы бы лишились ниточки, которая могла привести нас к проклявшему.

Через три дня я вернулся во дворец.

Моррет пока топтался на месте и не придумал ничего нового в вопросе как помочь Наталье и Селесте. Поэтому решил сделать перерыв и помочь мне. Благодаря этому получилось сделать артефакт в два раза быстрее.

Внешне артефакт был похож на компас, и по большому счёту он им и являлся. Просто у него не было обозначений сторон света. Вместо них было выгравировано и объединено лей-линиями больше десяти тысяч тирранских рун.

Когда мы явились во дворец, я откровенно говоря не сразу понял почему Мария Федоровна так нервничает и с её лба чуть ли не ручьём стекает пот.

Однако, стоило мне проколоть ей палец и капнуть кровь на артефакт, тем самым активируя его, всё встало на свои места.

Чтобы удостовериться в своей догадке, я обошёл Марию Фёдоровну по кругу. Но стрелка артефакта показывала только на неё.

— Он не работает? — спросил император. — Почему он показывает на мою мать?

— Артефакт работает отлично, — ответил я. — Просто то, что мы приняли за проклятие, оказалось странной разновидностью магического отката.

— Отката? Что ты такое говоришь? — с удивлением спросил император, и перевёл взгляд на ещё сильнее побледневшую женщину. — Но как? Мама, что всё это значит?

— А то! — с гневом произнесла Мария Федоровна, при этом поднимаясь со стула. — Это ты вот всём виноват! — ткнула она пальцем в стоящего рядом императора. — Михаил должен стать твоим преемником. И если бы ты не потакал во всем Кристине, и не придумал провести выборы наследника, то я бы никогда бы так не поступила! Всё, что я сделала, я сделала на благо нашего рода.

— Маааамааа, — понимая, что ничего хорошего не услышит, император схватил Марию Фёдоровну за плечи и несильно её тряхнул. — Что ты сделала? — обеспокоенно спросил император. Мария Федоровна отвернулась, скрестив руки на груди. — Я, глава рода Романовых, — закричал император, и вокруг него заклубилась магическая энергия красного цвета, — приказываю Марии Федоровне Романовой, моей матери, рассказать за что она получила магический откат!

Глаза пожилой женщины увеличились.

— Как ты мог⁈

— Ты не оставила мне выбора. Отвечай! Тебе хорошо известно, что рано или поздно родовая магия вынудит тебя всё рассказать. Так что…

— Хорошо! — со злостью прошипела Мария Федоровна. — Я… я… по моему приказу в чай Кристины добавляют зелье.

— Что за зелье? — прошипел император.

— Успокоительное.

— И всё? — Было видно, что женщина не хочет отвечать на вопрос. — Мне ещё раз повторить приказ?

— И жасминовую настойку… — опустив глаза, ответила Мария Федоровна.

— Настойку? Но зачем…? — император отшатнулся и посмотрел на мать, будто впервые её видит. — Так это ты виновата в состоянии Кристины. Как ты могла? О, Боже…

— Ваше Величество, — решил уточнить я. — Прошу, скажите, что делает эта настойка?

Император мне не ответил.

— Ты использовала артефакт привязки? — Мать императора отвернулась. Отчего стало ясно, что догадка Владимира I верна. — На него? — указал он на меня. И в этот раз Мария Федоровна кивнула.

— Да.

— Только привязка?

По взгляду я понял, что это не всё.

— Мама! — прошипел император. — Что ещё?

— Головная боль при долгом чтении. Желание завести семью. Политическая деятельность создаёт обманчивое желание поспать ииии… — словно решаясь сказать следующие слова. — И имитировать эпилептический припадок при сильной злости.

Если всё это так, то Кристину просто-напросто превратили из лидера в домохозяйку. Не будет заниматься политикой, и она даже не заметит последствий. Только… тогда это уже будет не она.

— Мама, чем ты думала? Она же твоя внучка! Как ты могла? — Мария Фёдоровна промолчала. Императору же понадобилось несколько минут, чтобы прийти в себя. Он подошёл к барной стойке. Вначале он собирался налить в бокал виски. Но потом его взгляд ненадолго задержался на бутылке. И он резко запрокинул голову, сделав несколько глотков из горла. — Сколько ты травишь её?

— Я делала это на благо Российской империи. Я делала это для того, чтобы род Романовых оставался сильнейшим!

— Я спросил СКОЛЬКО! — ударив по столу прокричал император.

— Больше полугода, — ответила женщина.

— ДУРАА! — от этого крика Мария Федоровна вжалась в стул.

И на несколько минут в кабинете наступила тишина.

— Вова… сыночек… — поднялась Мария Федоровна и подошла к сыну. Она положила руку ему на плечо, и взлохматила волосы на голове. — Михаил должен стать твоим наследником. Он твой первенец. Он имеет все черты характера, чтобы вести страну. — Она сделала паузу. — Баба на троне неизвестно куда приведет страну. Кристина, не Софья! Всё, чего она добилась, только благодаря ему, — указала она на меня взглядом.

— Ты совершила ментальную привязку, — с разочарованием сказал император. — Прав был дед, когда отговаривал отца вводить тебя в род Романовых. Но его было не переубедить, — император сидел в своём кресле. И подняв взгляд: — Ты пошла против рода, и будешь отвечать по нашим законам. — Он встал из-за стола, и поцеловал Марию Федоровну в щёку. — Мне очень жаль, что всё так повернулось.