* * *

– Эль, у тебя телефон звонит. И котлеты подгорели, ― отвлёк меня от мрачных раздумий голос мужа.

– А? ― рассеянно откликнулась я и действительно почувствовала запах испорченного ужина. ― Чёрт!

– Где? ― изобразил Власов удивление и начал озираться по сторонам.

– Кто? ― не поняла я его шутку.

Он сокрушённо покачал головой, вздохнул и выключил газ под дымящейся сковородой, на которой чернели угольки котлет. Обнял меня, пальцем приподнял мой подбородок и заглянул в глаза.

– Твой телефон скоро охрипнет, ― произнёс тихо и ласково. ― Где ты опять витаешь?

Я отвела взгляд и смущённо потупилась, подбирая наиболее подходящее случаю враньё. Рассказывать ему о своих мыслях не хотелось. Толя стареет, для него это неизбежно, а я не могу не думать об этом. Ему уже пятьдесят пять. Мне ― две тысячи с лишним, и это только начало. Он умрёт, а я буду жить дальше. Без него.

– О-о-о… Кажется, сейчас моя королева ещё и расплачется, ― констатировал Власов, заметив слёзы, которые я не сообразила спрятать. ― Что случилось, Эль?

– Котлеты жалко, ― всхлипнула я и вывернулась из его объятий, чтобы ответить на раздражающий телефонный звонок.

Звонила воспитательница из детского сада, хотя в воскресенье я звонка от неё никак не ждала. В садике началась повальная эпидемия ветрянки. В группе Владика заболели сразу несколько детей, в других группах тоже картина плачевная, поэтому сад закрывается на карантин, и приводить ребёнка завтра не нужно.

– Хорошо, спасибо за информацию, ― поблагодарила я заботливую женщину, а в ответ на вопросительный взгляд Толи сообщила: ― Ветрянка. Сад на карантине на три недели.

– Супер! ― обрадовался Власов. ― Я как раз хотел предложить махнуть на море. Поедем? В Крыму сейчас бархатный сезон начинается.

– Вот именно, ― проворчала я. ― Туристы толпами валят, в гостиницах не протолкнуться… Чего это тебя к морю потянуло? Говорил ведь, что не любишь.

– Я санатории не люблю, потому что там правил слишком много, а дикарями можно, ― ответил он. ― У меня одноклассник недалеко от Евпатории живёт. Каждый год приглашает в гости, да всё как-то некогда было, а теперь вроде как и отказаться причин нет.

– А собаку и кошек мы куда денем? ― кисло уточнила я.

– Соседи покормят, ― предложил Толя вариант. ― Или в Лесное их забрось, там Нефёд присмотрит.

– Ладно, ― согласилась я со вторым предложением, поскольку дружеские отношения с соседями после того, как Власов пошутил, что у него жена ведьма, так и не наладились.

Отдых ― это хорошо. В последнее время приступы меланхолии у меня начали случаться всё чаще, поэтому мозгу действительно требовалась перезагрузка. А Толя так обрадовался моему согласию, что последние сомнения развеялись сами собой. Хоть решение о поездке и было принято спонтанно, он будто готовился к этому ― собрал чемоданы и загрузил их в машину буквально за час. Я только моргала растерянно, наблюдая за этой суетой. Сама собиралась гораздо дольше, потому что нужно было решить вопрос с живностью. Нефёд был рад встрече с Батончиком и Мухой, но овчарка проявила к нему признаки недружелюбности ― пришлось долго убеждать домового в том, что «злющая псина» его не сожрёт. А ещё он наотрез отказался понимать, что аквариумные рыбки не предназначены для кормления кошек. В итоге я просто смирилась с тем, что по возвращении из отпуска обнаружу аквариум опустевшим.

Мы покинули Мухино вечером, рассчитывая, что доедем до Евпатории часов за пятнадцать с учётом вероятных пробок и необходимых остановок. Часа через три Власов начал жаловаться на головную боль, а незадолго до этого у Владика поднялась температура. Выяснилось, что мой супруг ветрянкой в детстве не болел. Это не тот недуг, с которым следует бороться, иначе иммунитет не выработается. Останавливаться в гостиницах по дороге нельзя ― можем разнести заразу. Как нас примут с таким подарочком в конечном пункте путешествия, непонятно. Возвращаться не хочется. Пришлось сделать длительную остановку, чтобы я могла спокойно избавить моих мальчиков от неприятных симптомов неожиданной хвори и создать защиту, исключающую распространение ветрянки на тех, с кем нам предстояло контактировать. В итоге муж и сын благополучно заснули, а я села за руль, вздохнула, закрыла глаза, сосредоточилась и перенесла нас вместе с автомобилем туда, куда нужно было ехать. Не точно к конечной цели маршрута, а на окраину этого населённого пункта. Вести машину по-человечески с моими приступами задумчивости было опасно, потому и прибегла к магии ― всё равно Власов проспит часов десять, зачем время на ожидание зря тратить? А Владик маленький ещё, он вообще ничего не поймёт.

Так началось это путешествие ― с проблем и препятствий. О том, какие ещё приключения могут ждать нас во время спонтанного отпуска, оставалось только догадываться.

Нужно было вернуться домой. Я и подумать не могла, что обычная детская хворь, к тому же основательно сглаженная магическим вмешательством, способна превратить моего адекватного мужа в капризного мальчишку. Проснувшись, Власов первым делом осмотрелся и уточнил, как именно мы оказались в небольшом посёлке на берегу моря. Мы уже давно договорились, что между нами не будет тайн и недомолвок, поэтому я честно призналась в использовании своих возможностей. В ответ на искренность получила укоризненный взгляд и напоминание о том, что обещала не использовать магию в повседневной жизни. Это прозвучало даже не как претензия, а просто как… Не знаю. Как причина пообижаться на меня и на весь белый свет. «Приехали, ёлки-палки», ― мрачно подытожила я, смирясь с тем, что лучше в обозримой перспективе не будет.

На той же волне необоснованного нытья Власов категорично заявил, что не поедет в гости к своему старому другу больным. Заверения в том, что моя защита не позволит заразе перекинуться на кого-нибудь ещё, на него не подействовали. Несколько часов назад он был на всё согласен ради этой поездки, а теперь вдруг начал сомневаться. Ехать домой, когда мы находимся в паре километров от конечной точки маршрута, тоже показалось ему бессмысленным. Можно было бы снять гостевой домик на пару дней, пока мужу не полегчает, но он заявил, что это тоже не вариант. Препирательства и пустое сотрясание воздуха продолжались ещё часа три, потому что позвонить другу и спросить, примут ли нас там с ветрянкой, Толя отказался ― в шесть часов утра это показалось ему не слишком вежливым. Владик проснулся примерно в таком же настроении, и к девяти часам я чувствовала себя злой, морально истощённой и в целом разбитой.

– Сашка сказал, что у него все переболели ещё в детстве, так что можно ехать, ― наконец-то сообщил мне Власов, когда я уже была готова просто перенести нас в Мухино точно так же, как доставила к морю.

– Все? ― осторожно переспросила я. ― Ты же говорил, что они с женой вдвоём живут.

Выяснилось, что Александр и Валентина Тепловы действительно живут вдвоём, но к ним неожиданно сюрпризом решили нагрянуть дети и тёща, но дом большой, поэтому места хватит всем.

– Мать Валентины зовут Янина Артёмовна, ― с тоскливым выражением лица начала я вслух повторять вводную информацию, чтобы не упустить что-нибудь важное. ― Она терапевт на пенсии. Супер! Только лекций по поводу неправильного лечения ветрянки мне и не хватало.

Александр ― дальнобойщик, хотя образование у него высшее педагогическое. Валентина ― бухгалтер. Работает в какой-то конторе, которая оказывает бухгалтерские услуги юридическим лицам и простым смертным. Их сын Олег ― дизайнер в строительной сфере. Он и его жена Марина живут в Москве, работают в одной компании и воспитывают двух симпатичных дочек, старшая из которых в этом году перешла во второй класс, поэтому осталась с мамой в столице. Олег приехал с младшей дочкой Настюшей ― ей всего пять, в школу идти пока рано. При упоминании пятилетней девочки мне сразу же вспомнилась Люська, отчего дурное предчувствие только усилилось. Мы же отдохнуть хотели, развеяться, провести пару недель вместе и беззаботно, а теперь придётся подстраиваться под чужие взгляды на жизнь.