Не знаю как у других, а у меня почему-то многое как отрезало, куда-то просто исчезло из памяти. Все равно, то время почему-то хорошим вспоминается, хоть и было не очень-то хорошо порой. Я вот смотрю видео рассказы афганцев: и десанта, и спецназа и пехоты, жопа была у всех, но на вопрос: «Хотели бы изменить прошлое?» Все говорят: «Нет».
Так вот о поездках в Хайратон расскажу подробнее. В Кабуле пристраивались к колонне чужой, пропускной пункт проезжали и колонна уходила, а мы сами по себе ехали. Везло нам в дороге очень сильно. Колонны перед нами расстреливали, а мы 40 км в час проезжали двумя машинами.
В одной поездке после Саланга, где-то перед Доши, потеряли Виктора Иванова с двумя машинами. У нас «Урал»-бензовоз, БМ сломанная и двигатель заглох, стоим не знаем, что делать, троса нет, за горой бой идет, рядом кишлак. Уже начало смеркаться, и комендачи на БТРе подъезжают: "Что стоите? " А мы им ‒ так и так, трос нужен. У них его не было, но пообещали привезти и пропали, только сказали напоследок, что до утра, парни, вы здесь не выживете, приободрили, так сказать. Стоим и думаем, куда прятаться на ночь, слева горы, справа арык и дальше рисовое болото. И тут ‒ завелась машина. Везуха какая-то, описать невозможно! Доехали до заставы ближайшей, состояние было только спать, есть не было ничего, сухпай у Иванова, мы тогда думали, что они погибли. Нам там ночевать не разрешили, сказали, поезжайте до Пули-Хумри, на БТРе вас сопроводим, но обманули, ночью ехали одни. Мало того, так нас и в Хумри не пустили, пьяный прапор на шлагбауме бакшиш просил. Так обидно было, жрать нечего, голодные, так еще и бакшиш требуют. К вечеру следующего дня появился Иванов с двумя машинами, радости было, они где-то на заставе ночевали, тоже ломались по дороге.
Еще такое было, мы с ним в Хайратон приехали (месяц стояли на Саланге, сломались) и пошли в полк в магазин, там полковник нам попался, сильно кричал на нас: "Разлагатели дисциплины, вид х… знает какой… через пять минут не исчезнете, на губу засажу". Идем дальше с Ивановым, он давай меня подкалывать про внешний вид, а я ему говорю: "А на себя-то посмотри". Посмеялись и быстрей оттуда.
10 ноября 1988 г. батарея ушла в Джабаль-Уссардж, стояли на горе, выше пехотного полка. Потом одна БМ под командой Виктора Иванова, и я с ней, поехала в Баграм расстреливать снаряды с артсклада. Афганских сарбозов на «Ураганы» обучали два месяца возле аэродрома, за инфекционным госпиталем. 8 февраля в Джабале сделали последние залпы, расстреляв все снаряды, машины оставили братьям по оружию. Приехали «КамАЗы», мы сразу погрузились и отбыли в Союз. Личный состав 12 батареи еще раньше улетел самолетами. Несколько БМ было в Доши под руководством Алексея Рукавицына, тоже воевали до конца, их там чуть не забыли, мы по дороге забрали.
10 февраля мост через Амударью проезжали под песню «Прощайте горы вам видней…» на стихи Игоря Морозова и музыку Александра Халилова в исполнении группы «Каскад». Я первый раз ее тогда услышал, Виктор за рулем был, а я посередине сидел, и плакали все, как пацаны, а вся колонна еще на сигнал нажимала. Такие чувства охватили, что тяжело передать, а мост проехали, и никто нас не встречал. Как-то обидно стало, все ждали лучшей встречи и офицеры, и мы солдаты.
Наших офицеров раскидали кого куда, а нас в артполк, для переобучения на «Грады», а потом на стрельбы на полигон в пустыню. Тогда был слух, что нас в Термезе оставили на всякий случай, если душманы начнут провокации на границе.
Осенники-дембеля слонялись какое-то время по части, отправить домой их почему-то не могли. В марте сразу после приказа улетел домой, 30 марта был уже дома. Через год медаль «ЗА ОТВАГУ» в военкомат пришла".
Где-то на одной из застав по охране дороги: перегоняем битые и неисправные машины батареи в Хайратон. На переднем плане ‒ механик-водитель Филимонов (из личного архива Виктора Таловского)
В районе Джабаль-Уссардж. Сделали последние залпы с «Ураганов». Построение, погрузка в машины и в Союз. Откуда пришли «КамАЗы», не помню, наверное, это были наши из Кабула (из личного архива Виктора Таловского)
10 февраля 1989 г. Едем домой. Закончился наш Афган. Справа налево (кого помню): первый ‒ механик-водитель Филимонов, третий ‒ командир БМ Кулдуев, рядом с ним ‒ командир БМ Багиров (из личного архива Виктора Таловского)
Последней крупной операцией (20–29 октября 1988 г.) 5 мсд был рейд в район водохранилища Каджакай. Потери в частях дивизии составили: 9 убитых и 47 раненых. Провинция Гильменд на карте похожа на геометрическую фигуру треугольник, упершийся своей юго-западной стороной в границу с Пакистаном, а своим острым углом на северо-восток, как бы раздвигает горные хребты Гиндукуша, образуя долину, в которую сливаются с гор дюжина рек. В 80 км от населенного пункта Гиришк, на самой большой и полноводной реке, дающей название и провинции, построена плотина, образующая это водохранилище. В этой долине в местечке Муссакала (есть Там такая речка, впадающая в р. Гильменд) 30 мая 1985 г. погибли наши однополчане Сергей Воронов и Андрей Смыслов. Наверное, ирония судьбы и совпадение, но так получилось, что в конце войны незадолго до вывода 11-я батарея «Ураган» приняла участие в операции «Плотина» и дала последний прощальный салют погибшим своим товарищам из дивизиона «Ураган».
За артиллерией прочно закрепилось точное и меткое определение-словосочетание: «Артиллерия ‒ бог войны». Первым эти слова произнес начальник русской артиллерии генерал-майор Александр Кутайсов накануне Бородинского сражения, а 5 мая 1941 года на приеме в честь выпускников академии Красной Армии это изречение повторил И.В. Сталин, после чего оно крылатой фразой ушло в народ. Почему Артиллерия ‒ бог войны? Я думаю потому, что Артиллерия очень многое определяет и решает на войне, как и Бог в жизни каждого человека.
Нашим соседом по Шиндандским богам войны был 1060 артиллерийский полк, входивший в состав 5-й гвардейской Зимовниковской ордена «Кутузова» второй степени мотострелковой дивизии имени 60-летия СССР. Не помню, каким образом, но я узнал, что в нем проходит службу мой земляк киришанин сержант Юра Балуев. В одну из поездок по каким-то служебным делам в медсанбат мы с начальником ПМП Хуаном Бисенгалиевым, заехали в его родной 371 мсп, он пошел пообщаться со своими уже бывшими однополчанами, а я прошел на КПП артполка с надеждой пообщаться с Юрой. Я его знал еще по учебе в строительном ПТУ, а потом нас призвали в один день, и одной командой мы прибыли в Ашхабад. Там наши пути разошлись, он остался в Ашхабаде в учебном артполку, а я отправился в Теджен. Встретиться нам тогда не удалось, его не было в расположении полка, то ли он в это время был на одной из застав, то ли на очередной операции.
Встретились мы уже дома, на каком-то очередном военкоматовском собрании афганцев. Вернулся Юра с ДРА, с самой уважаемой еще со времен ВОВ, солдатской медалью «ЗА ОТВАГУ». Время и жизнь человеческая быстро пролетают. В 2018 г. случился у него инсульт, вторая группа инвалидности, а в 2019 г. Юры не стало. Он всегда старался приходить 15 февраля на памятные мероприятия и возложение цветов к гранитному камню с фамилиями погибших в Афгане и Чечне. На следующий 2020-й год 15 февраля в ДЕНЬ ПАМЯТИ О РОССИЯНАХ, ИСПОЛНЯВШИХ СЛУЖЕБНЫЙ ДОЛГ ЗА ПРЕДЕЛАМИ ОТЕЧЕСТВА (такое официальное название с 2011 года было установлено законом РФ «О днях воинской славы и памятных датах России»), собравшимся на митинге киришанам я прочитал свое стихотворение, которое написал, размышляя о бренности жития и вспоминая, умерших за последние годы, своих афганских друзей по соцсети «Одноклассники».
