Никак не могло пройти мимо Сергея Мазаева увлечение советской эстрадой. «В основном она лилась из радиостанций, – уточняет он. – Я помню, моя мама пела “Ой ты, рожь”. С этой песней связаны мои первые музыкальные впечатления, и теперь мы исполняем эту песню с моим Оркестром. У нее был очень хороший голос. Маме я вообще многим обязан. Она поставила меня на ноги». С не меньшим восторгом Сергей Мазаев вспоминает и свои первые впечатления от услышанной где-то по радио в исполнении Эдуарда Хиля «Моряк вразвалочку сошел на берег».

Раскрыться природному музыкальному таланту Сергея Мазаева помог его первый наставник Даниил Матвеевич Черток. «Он порекомендовал меня своему брату, который руководил Профсоюзным оркестром – очень престижное место, – восхищается Сергей Мазаев. – Они мне дали деревянный кларнет, и за него я ходил играть в оркестр Дома культуры Насосного завода имени Калинина на Озерковской набережной. С этим кларнетом они меня послали к своему товарищу – бывшему солисту Театра оперетты Натану Анатольевичу Веселому. Вот он и стал для меня моим главным педагогом по кларнету. Он меня влюбил в инструмент, научил меня на нем играть и отображать в музыке первые мои эмоции. Поэтому и по всей день они – самые любимые для меня люди».

Сила советских педагогов уровня Даниила Чертока в том, что они могли мотивировать заниматься тем или иным предметом любого непоседливого ученика. «Я и сам не могу этого понять! – восклицает Сергей Мазаев. – Ведь на тот момент я был юношей, который просто бегал по улице и мало что соображал. Я был хулиганистым ребенком, но при этом хорошо учился и участвовал в математических олимпиадах. Но при этом на всех слетах дружины я неизменно стоял с горном рядом со знаменем и двумя красивыми девочками. Уже тогда я понимал, что это самое лучшее место в социальной системе».

С благотворным влиянием методичных занятий музыкой на продвижение по социальной лестнице все более-менее понятно. Но для практически каждого музыканта, отдававшего дань рок-эстетике, была не менее актуальной еще одна мотивация – стремление покорить сердца красивых девушек. Сергей Мазаев отнюдь не был здесь исключением. «Мне с детства нравились девчонки, к которым я не знал, как подойти», – признается он.

Став постарше, Сережа начал водить понравившихся барышень в кафе. Большой популярностью пользовалось в 70–80-е кафе-мороженое «Белый медведь» рядом с метро «Щербаковская» (ныне – «Алексеевская»). Уже к нулевым здесь под той же вывеской открылся стриптиз-клуб с установленными у входа диковинными скульптурными зазывалами: исполинский белый медведь, стыдливо комкающий в лапах красное сердце, и печальная полуобнаженная танцовщица с шестом, будто позаимствованная с какого-то экстравагантного надгробья. Сейчас от различных ипостасей «Белого медведя» не осталось и следа, а на месте кафе открылась вполне безобидная кондитерская лавка. А в 70-е Сергей Мазаев здесь пытался целоваться с привередливыми спутницами!

Впрочем, первый поцелуй случился у него не в кафе-мороженом, а на Крестовском мосту, и поныне служащем одной из доминант этой пестрой местности. А первой любовью Сережи Мазаева стала видная Галя Матвеева, с которой они учились в одной школе. С друзьями он приходил к ней домой на День рождения и тайком пил с ними же в подъезде во время перекура заранее припрятанный портвейн, к большому неудовольствию виновницы торжества. Однажды он гулял с Галей промозглым днем, и на Крестовском мосту она дала кавалеру понять, что ей очень зябко, ну а он воспользовался моментом, приобнял ее за плечи и осторожно поцеловал.

Примерно в это же время – в 1976 году – Сергей Мазаев занял первое место среди молодых исполнителей как кларнетист на конкурсе музыкальных школ. Стало окончательно ясно, что по музыкальной стезе необходимо двигаться и дальше. «После школы я был единственным из своего класса, кто не поступил в вуз, поскольку пошел в музыкальное училище, – замечает Сергей Мазаев. – Сначала я подал документы в консерваторское музучилище, но меня не взяли, потому что мне надо было уходить в армию. Тогда я поступил в музыкальное училище Ипполитова-Иванова по классу кларнета к Герману Михайловичу Гусеву – очень хорошему педагогу и веселому мужику».

Во время вступительных экзаменов в училище Ипполитова-Иванова Сергей Мазаев встретил там Сережу Парамонова – вежливого мальчика, покорившего за несколько лет до этого миллионы советских граждан своим доверительным исполнением с Большим детским хором Центрального телевидения и Всесоюзного радио под управлением В. С. Попова «Антошки», «Голубого вагона» и «Песенки крокодила Гены». У парня начал ломаться голос, петь по-прежнему он уже не мог, а по-новому так и не смог научиться из-за слишком интенсивных занятий, которые нужно было оставить на время. Парамонов пытался учиться на дирижерско-хоровом училище, но так его и не окончил. Жизнь певца внезапно оборвалась в мае 1998 года от сердечного приступа и последствий пневмонии.

А пока, лихорадочно заглядывая в списки абитуриентов, два Сережи пытались там обнаружить себя. Каково же было удивление Сергея Мазаева, когда напротив своей фамилии он увидел трояк! «Но это оказался некий Сергей Викторович Мазаев, который поступал вместе со мной, но не прошел, так как был неважным кларнетистом», – смеется Сергей Мазаев.

В училище Сергей Мазаев познакомился с Игорем Матвиенко, у которого потом играл в ВИА «Здравствуй, песня!» (и которому суждено будет стать автором мелодий сольной мазаевской композиции «Я тебя никому не отдам» из сериала «Граница», а также своего рода музыкального манифеста Оркестра Сергея Мазаева «Моцарт»), и барабанщиком Марком Пекарским. После первого года училища Сергей Мазаев отправился служить в армию – в оркестре Военно-воздушной инженерной академии имени Жуковского, куда ему как раз помогли устроиться друзья по училищу Ипполитова-Иванова. Армия для него была таким же раем, как пребывание в элитном пионерлагере «Зорька». Достаточно того, что там он, по его собственному признанию, научился по-настоящему играть на саксофоне.

За время службы Сергей Мазаев трижды успел принять участие в военных парадах на Красной площади. Мобилизовавшись в 1978-м, он поучаствовал в полноценном параде 7 ноября. До конца службы его потом ждал еще один такой же, а в мае 1979 года он влился в так называемый плац-парад, отличавшийся меньшим размахом. Пять батальонов всех родов войск и четыре батальона оркестра шествовали в шахматном порядке. Сначала играли перед Мавзолеем, потом уходили к ГУМу, перестраивались в «коробку», а на их место приходил резервный оркестр. Когда по площади проходила боевая техника, резервный оркестр сначала ее сопровождал, а потом завершал парад.

«Парады для нас были серьезной нагрузкой, – признается Сергей Мазаев. – Главные из них проходили 7 ноября. Весь октябрь мы тренировались на Ленинградском проспекте. Выстраивались слушатели Академии, а впереди – оркестр. Конечно, приходилось перекрывать движение, но тогда Ленинградский проспект был достаточно свободным – это сейчас его весь застроили. А тогда там ничего особенного не было, кроме аэродрома, и тебя просто сдувало, особенно если температура была в районе +3°C. Но на самом параде все равно нас всех захватывала серотониновая волна! На репетициях же мы по 8 часов стояли на Ходынском поле, на холодном ветру с дождем: снег в рожу, десантники кругом топают. Понятно, что это – сложности, но это – хорошие сложности. У нас была атмосфера единства, у нас было ощущение, что мы члены одного общества. У нас был один моральный уклад, моральные устои. Мы все понимали, кто мы».

Вернувшись из армии, Сергей Мазаев познакомился со своей будущей первой женой Ольгой. На выходе из метро ВДНХ он заприметил красивую девушку, которую около 15-ти минут сопровождал до улицы Цандера, на которой тогда жил. Новая знакомая оказалась его соседкой. После свадьбы какое-то время молодые жили с мамой Сергея Мазаева.