В 1984 году у пары родился сын Илья. «Мама разменяла свое жилье, и мы с супругой и сыном Ильей переехали с ВДНХ в свою отдельную квартиру на Набережной Новикова-Прибоя. Там я жил в одном доме с хоккеистом Александром Рагулиным», – вспоминает Сергей Мазаев. Семейное счастье, увы, оказалось быстротечным. Некие «доброжелатели» продемонстрировали Ольге фотографию какой-то девушки, к которой будто бы проявлял интерес ее супруг, и они в 1985 году развелись.
В детстве Илья Мазаев виделся с отцом достаточно редко, но впечатления от этих встреч остались очень яркими. «Период, когда папа еще жил с нами, у меня совершенно стерт из памяти, – признается Илья. – Зато я прекрасно помню, как мы пересекались и общались позже. Отец всегда приходил ко мне на День рождения. С гастролей по Швейцарии он мне как-то привез в 1992 году настоящий “Лего” – космический корабль – и радиоуправляемый автомобиль “Феррари”. На 14-летие он подарил мне электрогитару. Этот день стал для меня судьбоносным. Это был просто невероятный подарок. Так что присутствие отца в моей жизни всегда было. Существование папы было для меня незыблемой истиной. Я рос с этим ощущением и всегда очень любил отца, как и он меня».
В 1993 году Илья Мазаев отправился с отцом в одну из первых московских пиццерий. Мальчик был одержим идеей попробовать пиццу с анчоусами, которую жаловали его любимые киногерои Черепашки-ниндзя. Но экзотического вида в кафе не оказалось, и мальчику пришлось довольствоваться пиццей-конструктор, которая, впрочем, тоже пошла на ура. Однако почти 25 лет спустя Сергей Мазаев отлично помнил об этом случае и безошибочно назвал в программе «Секрет на миллион» предмет тогдашних кулинарных мечтаний Ильи, отвечая на вопрос ведущей передачи Леры Кудрявцевой.
Еще в середине 80-х, желая оградить сына от постоянно возникавших в стране проблем, Сергей Мазаев хотел вывезти семью за границу. Ольга восприняла его желание в штыки, что тоже, безусловно, стало одной из решающих причин их размолвки. Тем не менее, к своей заветной цели увидеть мир и вкусить благ цивилизации Сергей Мазаев шел упорно и планомерно.
Возможно, именно из-за стремления к стабильности и желания твердо встать в этой жизни на ноги он после армии поступил на экономический факультет МГУ. «Друзья старшие соблазнили: мол, что такое карьера музыканта – пыльный подвал, интриги», – с характерной самоиронией объясняет сегодня Сергей Мазаев этот шаг. – Поступать было несложно, несмотря на то что экономфак тогда имел недобрую славу «самого блатного факультета». Но Сергею Мазаеву, как демобилизованному, повезло: он хорошо сдал математику, прошел собеседование по английскому и был зачислен на факультет экономики зарубежных стран.
На третьем месяце учебы Сергей Мазаев перевелся на только что открывшееся вечернее отделение и устроился работать в Роспотребсоюз, куда его порекомендовала крестная. Официально его оформили на должность секретаря-стенографиста, но по факту он трудился в управлении по изучению спроса на продукцию. По сути, он был маркетологом. «Делать там было особо нечего, – признается Сергей Мазаев. – Сделаешь все за 20 минут – и начинаешь думать, с какой стороны подойти к грудастой сотруднице. Теоретически я это знал, но стеснялся, хотя, конечно, не надо было. В итоге так и не решился к ней подойти, о чем жалею. Единственное, о чем в жизни жалею, а так у меня все хорошо».
В Роспотребсоюзе на улице Гиляровского наверху располагался актовый зал, а этажом ниже была столовая. «Захожу как-то в лифт подняться на обед – и прямо утыкаюсь лицом в Игоря Матвиенко! – рассказывает Сергей Мазаев. – Последний раз его я видел еще до армии, так что прошло уже три года. Спросил его, что он здесь делает. Оказалось, он как раз играл на клавишных в группе “Панорама”. Я поднялся наверх и сразу понял, чем я дальше буду заниматься».
Так уже на втором курсе МГУ Сергей Мазаев окончательно для себя решил, что музыку он уже ни на что больше не променяет, потому что она составляет смысл всей его жизни. «В университете были сплошные стукачи и интриги ради выезда за границу! – говорит он. – Я могу дать голову на отсеченные: те, кто в СССР были шпионами, торгпредами или дипломатами, становились ими только для того, чтобы оказаться в итоге за границей. Да и я не исключение. Всех нас тянуло в Америку, как только мы услышали рок-н-ролл. Другого направления у нас не было».
Экзамены за четвертый семестр он уже не сдал. «Капитализм я вроде выучил за первые два курса, а социализм я и так видел», – афористично заключает Сергей Мазаев. Но еще будучи в университете, он позвонил своему приятелю по училищу Ипполитова-Иванова Игорю Матвиенко с сакраментальной просьбой: «Давай сделаем джазовый квартет экономфака!» Планам этим сбыться до конца суждено не было, но зерно будущего сотрудничества было посеяно. Барабанщика для квартета нашли прямо в лингафонном кабинете МГУ, где он работал. Также в квартет пригласили Рината Ибрагимова, который позже стал концертмейстером группы контрабасов в Лондонском симфоническом оркестре. Кларнетист Михаил Гурфинкель, работавший инженером в МГУ, узнав, что Сергей Мазаев играет на саксофоне, сразу нашел для него на кафедре природопользования место лаборанта. Под Новый год новоявленный джазовый квартет играл на улице Герцена, 1 в ДК гуманитарных факультетов МГУ, где сейчас располагается Храм святой великомученицы Татианы.
Вскоре Сергей Мазаев познакомился с гитаристом Сергеем Поповым, известным позже по участию в «Мастере» и «Арии». «Мне в жизни повезло, – уверен Сергей Попов. – Волею случая я, самодеятельный музыкант, только закончивший Институт связи, оказался в компании профессиональных музыкантов – клавишники Гера Агачев, Миша Гладковицер (он меня, кстати, со всеми и познакомил), басист Ринат Ибрагимов. Там же я и познакомился с Сергеем Мазаевым. Наша группа называлась “Шаровая Молния”, играли мы соул и фанк.
Параллельно я с Сергеем поиграл в группе “Музыкальный семестр” при клубе МГУ, куда он меня пригласил. На одном из сборных концертов в МГУ я и услышал первый раз поющего Сергея, он тогда исполнил песню “Feelings”. Для меня тогда он был инструменталистом, а не певцом, и я не ожидал, что он так клево споет – очень понравилось».
Приятели Сергея Мазаева по факультету часто посещали Германию и другие страны дальнего зарубежья. По его заданию они начали привозить гитарные примочки и другие востребованные в музыкантской среде устройства, которые были тогда дефицитом. «Я притащил Сережу Попова в университетский ансамбль “Музыкальный семестр”. Там пели потрясающие девушки, которые были моими ровесницами, но уже учились в аспирантуре, потому что они поступали после школы, а я – придя из армии», – говорит Сергей Мазаев.
Сергей Попов прекрасно поладил со своим тезкой и вне сцены. «Сергей произвел на меня самые хорошие впечатления – и как человек, и как музыкант, – признается гитарист. – Конечно, у него было чему поучиться, да и до сих пор есть чему, ха-ха! Мы быстро нашли с ним общий язык и сдружились. Плюс мы жили рядом – он на “Полежаевской”, я на “Октябрьском поле”, по дороге домой всегда ездили вместе, и это тоже нас сближало».
Параллельно с этим ставшие закадычными друзьями музыканты стали фарцевать. «В те времена, если купил что-то, а потом продал дороже, ты был фарцовщиком, и можно было даже попасть под уголовную ответственность, – напоминает Сергей Попов. – Сейчас это называется бизнесом и вполне почетное занятие. Ну, в общем, мы с Сергеем фарцевали и занимались этим достаточно плотно. Продавали все, связанное с музыкой: инструменты, аппаратуру, клавиши. У нас были свои поставщики – темнокожие студенты РУДН, многие из них после каникул привозили каждый или гитару, или пару динамиков, или и то и другое. В Западном Берлине даже был магазин, который специально работал для людей, переправляющих все это добро в СССР. Кстати, из мира музыкальных фарцовщиков после перестройки выросло много крупных бизнесменов – музыкальных и не только, школа подпольного бизнеса многому научила».
