[Девчонку в охапку и бегом отсюда!] — командовала операцией Росса.

Волшебница чувствовала, как по телу спутницы растекается чистое счастье. Борьба со злом и несправедливостью заставляла вскипать кровь воительницы. Плотину «льда» прорвало окончательно.

— Уф, вроде оторвались. — Акула прислонила ребёнка к ящикам в глухом переулке.

[Ещё бы! Ты полгорода на одном дыхании пролетела! Умничка!]

Спасённая девочка открыла глаза и огляделась, с её губ сорвался жалобный стон:

— К-кто вы?

— Мы…

— С ней буду говорить я, — на плечо Хокори легла блёклая рука Астры. Тело юной дзе погибло, и она воспользовалась иллюзией от мира технологий — голограммой.

— З-заубер⁈ — больше испугалась, чем удивилась девочка.

Облик себе волшебница выбрала под стать ситуации: утеплённое красное платье, покрытое золотым узором, бархатный шарф и элегантные сапожки. Голову украшал кокошник с розами-заколками.

— Угадала. Ну-с, рассказывай, Ая, как студентка Академии в рабство угодила.

— Тебе-то что… — Девочка отвернулась, стараясь плотнее закутаться в тряпки, служащие ей одеждой.

Акулина присела рядом и обняла Аю, чтобы согреть.

— Её всю трясёт, руки ледяные, сердце бешено колотится, — заключила Хокори.

— Вижу. Будем лечить…

— Обойдусь! — сипло выкрикнула девочка, стараясь плотнее прижаться к спасительному теплу.

— Похоже, она тебе не доверяет.

— Нас… сложно называть подругами…

— Ими и не были! — на глазах Аи проступили слёзы. — Издевалась надо мной со своими подпевалами!

— Слушай… — Под осуждающим взглядом воительницы голограмма Россы смутилась. — Обсудим это позже, ладненько? Тебе помощь нужна!

— Сказала же… — девочка закашлялась.

— Ладно-ладно, будь по-твоему, — волшебница примирительно подняла руки. — Тебе поможет моя спутница, а я… в сторонке постою.

[Я не умею колдовать], — хмуро произнесла Хокори.

[Так притворись, что умеешь!]

Аю объяли вихрящиеся потоки маны, её дыхание выровнялось, щёки налились румянцем.

— Расслабься, вот так, ты в безопасности, — воительница повторила слова, полученные телепатией от Астры.

— Угум… — шмыгнула носом девочка, у неё начали слипаться глаза.

Слева послышались тяжёлые шаги Грегора. Догнать акулину спутникам было непросто. Увидев в переулке волшебницу, целую и невредимую, Норенс опешил, но быстро взял себя в руки. Путешествуя с дзе, он взял за привычку списывать всё странное и непонятное на «дела Небесные».

— Всё хорошо? — уточнил сын Запада.

— Относительно, — прикусив нижнюю губу, ответила Росса.

Её тон заставил Хокори напрячься, поэтому Астра добавила:

— Ничего критичного. Давайте устроимся на ночлег, такие вещи стоит обсуждать в тепле и спокойствии.

* * *

По веленью предводительницы, путники сняли комнаты в дорогой гостинице с дешёвым названием «Полное брюхо». Воительница сыграла роль зазнавшейся и вечно недовольной особы, эффектно отвлекая внимание прислуги от остальной группы. Аю, тихо сопевшую на руках Алеры, волшебница предусмотрительно накрыла маскирующим заклятьем. Грегор, как верный конь, отправился в стойло, где его ждал полный ушат сочной требухи.

— Рашкашивай, — произнесла с набитым ртом акула.

Им накрыли стол в небольшой, но уютной зале с панорамным окном, выходящим на берёзовую рощу.

— Прожуй сначала! Мерзость…

Ая получила большую, сытную порцию и никак не могла вспомнить, что чем правильно есть. Осложнял ситуацию голос Россы, идущий из терминала. Голограмму юная дзе убрала: миряне поседели бы, увидев «призрака» среди живых. Девочке было невдомёк, где прячется Заубер.

— Хорош нудеть, я голодная! — проглотив очередной кусок, скривилась Хокори.

— Плевать, горбатого могила исправит, ей-богу. Поговорим о тебе, Аюшка. Боюсь, у тебя большие проблемы.

— Ага, огромные… хозяин меня найдёт и забьёт до смерти…

— Спокойно. Раз спасла, буду опекать. Никто пальцем не тронет!

— Всего на год старше, а гонору, как у магистра… Эх, ладно, говори уже, — понуро произнесла девочка.

— У тебя…

Астра запнулась, её диагноз, сдобренный учёными иномирными терминами, из присутствующих смог бы понять только Эфия. Благо ускорение разума дало ей время подобрать слова.

— … потоки маны в теле спутались.

— Это как? — Ая округлила глаза.

— А «так», энергия течёт в людях по-разному, ты ведь в курсе?

— Допустим.

— Ну вот, твои потоки маны так изогнулись, что сложились в начертание. Редкое и крайне незавидное явление.

Над столом возникла голограмма, изображающая заковыристый магический круг. Девочка присмотрелась, сглотнула, а после коснулась груди, почти у самого горла.

— Да-да, именно там, чувствуешь? Тяжело дышать, сердце, порой, через раз бьётся, немеют конечности, особенно по утрам…

— Откуда ты знаешь⁈ На боевом ведь училась!

— Хе-хе, многое изменилось.

— В чём конкретно проблема? — задал вопрос сын Запада. Он несколько раз успел прочесть учебник, подаренный Энтинусом, и пытался сопоставить полученные знания со словами Россы.

— Начертание в теле — само по себе та ещё проблема, — вздохнула волшебница. — В её же случае и вовсе крах. Каналы души образовали круг конвертации, который превращает всю её ману в сиреневую.

— В энергию Бога⁈ — удивилась Хокори, кое-какие азы ей были знакомы.

— Именно. Сила, способная искривлять полотно мироздания, творить и разрушать. К сожалению, закон сохранения энергии никто не отменял, когда мана меняет цвет, её количество меняется соответственно. Например, чтобы создать одну единицу красной, нужно потратить две единицы синей. «Клубок» располагается у Аи рядом с источником души. Те крупицы синей энергии, что он вырабатывает, тут же распадаются на ещё меньшие крохи сиреневой. Без должной подпитки её организм сильно голодает. Вот, почему она такая куцая по сравнению со сверстницами.

— Ей можно помочь? — спросила воительница.

— Полностью исцелить Аю я не могу, увы. Распутать душу — задача для дзе высшего ранга. Меня хватило только барьер поставить, отгородить «клубок» от остальной души. Это решит проблему, временно.

— Как вообще студентка Академии оказалась здесь, в Хое? — Норенс нахмурил лоб.

— Я её уже спрашивала, молчит.

— Долгая история… — нехотя произнесла девочка.

— Мы никуда не спешим. Нам нужно знать, от чего тебя защищать. — Голограмма Астры появилась за столом и подпёрла кулаком щёку.

— У меня есть дар. — Ая подозрительно оглядела собеседников. — Я с детства могу превращать вещи, любые, в… золото.

— Понятненько, сиреневая энергия творит чудеса. Рабство тут при чём?

— Будешь перебивать — не узнаешь! — ощетинилась девочка и Алера поспешила её обнять. — Впервые это случилось, когда у меня первый зубик прорезался. Мне дали серебряную ложечку, полился яркий свет, я вся затряслась, изо рта пошла пена и… ложка стала золотой. Сама я, естественно, ничего не помню, мне папенька рассказывал.

— «Драгоценный ребёнок» — мечта и гордость каждого имперца. — Губы Россы растянулись в ухмылке.

— Молчи! Ничего ты не знаешь! Магия, она… сама вырывалась… Снова и снова… То в саду, то ночью, во сне. Я падала в обморок и меня неделю потом выхаживать приходилось, дорогими эликсирами отпаивать.

— Хороший отец таким не воспользуется, — согласился сын Запада.

— Папенька очень за меня беспокоился, именитых лекарей звал, но они лишь разводили руками. В итоге, нашей проблемой заинтересовался декан медицинского факультета Академии.

— Тот самый, с вытянутой мордой?

— Ага, «профессор кляча», — поддержала Ая расхожую шутку. — Он меня в Академию и пригласил, пообещал разобраться…

— Куда уж нашим барашкам постичь астральный план. Дальше?

— Стоило мне перейти на последний курс… папенька разорился и больше не мог платить за учёбу… Всё на меня потратил… — девочка всхлипнула.

— А на что он надеялся…?