– А головы, зачем притащил? Тут и так хватает падали.
Тайгет показал на валявшиеся трупы. В ответ коттер непонимающе пожал плечами. Похоже, он и сам не понял, для чего ему это было нужно. Взгляд Кендага упал на голову ченжера с торчащим из затылка самострельным болтом. На лице убитого застыло выражение ужаса, у ноздрей и рта запеклась кровь, но его черты показались тайгету странно знакомыми. У него было ощущение, что он когда-то видел этого человека.
Кендаг нагнулся и поднял голову. Так и есть. Он узнал одного из торговцев, с караваном которых он посещал Той-Тувэ.
– Помнишь, мы тогда гадали, кто мог узнать меня у табгаров? – обратился к Джучиберу тайгет.– Ну, так вот – это был он.
Он ещё раз посмотрел на отрубленную голову, что некогда принадлежала Химчену, а потом брезгливо отбросил её прочь.
– Значит, это не простые разбойники. Это охотники за головами из Тайной Стражи. Вот почему у них было такое оружие и самострелы. Нам надо уходить отсюда.
– Там в долине остались их лошади. Если хочешь, я сумею поймать их.
Кендаг прищурился, пряча лукавую искру в глазах. Степняку лишь бы забраться на коня. Наверное, будь у них необходимость выйти в море на корабле, Джучибер наверняка потащил бы за собой лошадь.
– Ещё вот. Это было у одного из шестипалых,– Джучибер засунул руку за отворот халата и достал продолговатый деревянный пенал. Он протянул его Кендагу.– Я не знаю, что там внутри, но закрыто крепко. Если только кинжалом расковырять…
Тайгет взял, найденную коттером вещицу. На вес она была лёгкой. Он повертел её в руках, рассматривая со всех сторон. Пенал был изготовлен из твёрдой древесины квара – акации, что росли только в пустыне Ками. Судя по всему, он не был пустым.
Кендаг потряс его, пытаясь определить, что находится внутри. Затем он обхватил его своими сильными пальцами и резко крутанул. Раздался лёгкий щелчок и пенал раскрылся. Внутри оказались свёрнутые в рулончик листы пергамента. Кендаг осторожно вытащил их наружу и развернул.
– Эге, да это же какая-то карта. Ну-ка, ну-ка…
Джучибер с любопытством наблюдал за действиями тайгета. Тот отошёл под навес, где было сухо и, усевшись на подстилку из травы, разложил перед собой два желтоватых пергаментных листа. Он немного повертел их так сяк и, наконец, приложил их краями друг к другу. Кендаг махнул рукой коттеру, чтобы тот подошёл поближе.
– Это изображение земель,– показал он на листы. Джучибер присел на корточки рядом с тайгетом, рассматривая пергамент. Кендаг пояснил, что извивающиеся голубые полосы и пятна на карте – это реки и озёра. Синий край одного из листов изображал море. Горы были нарисованы тёмно-коричневой краской. Города и крепости были обозначены башенками, а селения домиками с островерхой крышей. Карта была подписана не обычными рунирами, а какими-то мелкими значками. Кендаг видел такие впервые, но вскоре догадался, что это письменность радхонов. Впрочем, многие надписи подкреплялись рисунками, которые не требовали перевода.
– Гляди,– палец тайгета ткнул в одно из мест, рядом с нарисованной маленькой башенкой,– мы с тобой сейчас находимся вот здесь. А пойти должны – вот сюда…
Джучибер проследил, как палец Кендага прочертил линию, остановившись возле изображения гор. Расстояние выглядело не таким уж большим. Во всяком случае, на карте.
– Странно,– пробормотал себе под нос Кендаг,– вот здесь обозначена дорога, тогда как её там и в помине нет. Ну, да ладно, потом разберёмся,– решил он. Тайгет осторожно скатал обе части карты и спрятал их обратно в пенал.
– Давай-ка, соберём вещи и пойдём, попытаемся поймать лошадей, про которых ты говорил, пока их кто-нибудь не угнал.
Им следовало поторопиться, ибо уцелевшие ченжеры могли вернуться с подмогой. Кендаг прикинул, что в запасе у них есть три-четыре часа.
Они не могли взять с собой всё оружие, собранное Джучибером и Кендаг ничего не имел против, чтобы просто оставить его в шалаше. Но коттер взяв плащ, снятый им с одного из убитых, завернул в него всё, что они посчитали лишним, а затем закопал в небольшую ямку. После этого коттер нарубил веток и тщательно укрыл захоронку, присыпав сверху хвоей и листьями. Он до сих пор не мог примириться с мыслью, что такие ценные вещи можно бросить просто так, за здорово живёшь.
Затем, они быстро увязали свой нехитрый скарб и, приторочив за спиной мешки с едой и запасной одеждой, тронулись в путь, навсегда покидая место, так долго служившее им убежищем.
Оставшиеся без присмотра кони, на которых приехали ченжеры, разбрелись по долине. Поводья одной из лошадей, зацепились за ветки раскидистого дерева, и Джучибер без особого труда сумел поймать её и вскочить в седло. После этого изловить остальных было для него легче лёгкого, и вскоре он пригнал к кустам, за которыми его ожидал тайгет, ещё трёх коней. Кендаг помог ему переседлать лошадей и навьючить на них свои пожитки.
Теперь им следовало выбрать направление и определить в какую сторону ехать. После недолгих колебаний они направились вдоль опушки леса, стараясь без особой надобности не выезжать на открытые места. Горы постепенно отступали, а лес становился всё реже. Навстречу всё чаще стали попадаться возделанные поля.
Лошади шли хорошим ходом, и к вечеру они проехали не менее четырнадцати-пятнадцати лин. Кендаг рассчитывал, что с наступлением сумерек им удастся пересечь дорогу, идущую из Чжипаня на запад. Отсюда до границы Закатного удела было конному два дня пути. Но Джучибер не согласился с ним.
– Нам следует дождаться полного наступления темноты,– сказал он, вглядываясь вдаль своими зоркими глазами.– Давай переждём там,– коттер показал на растущую в низине небольшую купу деревьев.
– Хорошо,– отозвался Кендаг,– давай поступим так, как ты говоришь, но я думаю, что мы только зря потеряем время.
Остановившись в указанном Джучибером месте, они спешились, а лошадей коттер заставил лечь на землю. Кендаг с удивлением наблюдал за тем, как коттер замотал каждой лошади морду, после чего коттер преспокойно уселся рядом с ними, привалившись спиной к стволу дерева.
Пересилив себя, Кендаг, несколько раздражённый задержкой, решил воздержаться от каких-либо язвительных замечаний. И как оказалось не напрасно. Прошло совсем немного времени, как до них издалека донёсся дробный топот копыт и отдалённое конское ржание. Это был конный разъезд ченжеров, охраняющий дорогу.
Кендаг прикрываясь стволом одного из деревьев, осторожно выглянул, пытаясь разглядеть их в вечерних сумерках. Он насчитал двадцать пять всадников, едущих со стороны Чжипаня в направлении границы с Закатным уделом. Прошло не менее получаса, прежде чем ченжеры скрылись из виду и отъехали достаточно далеко.
– Теперь, нам надо двигаться быстро, если ты всё ещё хочешь пересечь эту сакму,– произнёс Джучибер, обратившись к Кендагу.
– Да-да, конечно,– несколько растеряно кивнул тайгет.– Послушай, а как ты узнал, что на дороге скоро появятся ченжеры? Неужели почуял?
– Нет,– покачал головой Джучибер, поднимая коней на ноги.– Просто у нас тоже, ночные дозорные, прежде чем заступить в караул, перед наступлением темноты объезжают всё вокруг. Они должны запомнить приметы, чтобы в случае нападения знать с какой стороны враг наносит удар. Эти ченжеры – воины, и было бы странно, если бы они так не поступали,– закончил своё пояснение коттер.
Его объяснение было слишком кратко, но Кендаг больше не стал задавать лишних вопросов. Вместо этого он быстро вскочил в седло и, тронув с места коня, поехал следом за коттером. Глядя в маячившую впереди спину Джучибера, он невольно думал о том, что тот, кого он считал диким степняком, уже в который раз оказывается на высоте по сравнению с ним.
Когда они выехали на мощёную брусчаткой и каменными плитами дорогу то, оказавшись на ней, Кендаг остановил своего коня. Бросив взгляд по обеим сторонам дороги, он впервые испытал некое странное чувство усталости. Ровные ряды брусчатки лежали перед ним так, словно обещая ему гладкий и ровный путь.
