— Ты что-нибудь видела? Я могла бы поклясться, что видела, как кто-то наблюдал за нами из переулка.

— Я ничего не видела. Ты уверена, что с тобой всё в порядке? Ты выглядишь так, будто увидела привидение или что-то в этом роде.

— Думаю, я просто устала, и мои глаза меня подводят. Это был тяжёлый день, я готова вернуться домой. Мне нужно… мне нужна минутка, чтобы сходить в туалет.

Быстрыми и целенаправленными шагами я поспешила обратно в паб и заперлась в туалете. В тот момент, когда я официально осталась одна, я выпустила волну эмоций, которую сдерживала. Слёзы потекли по моим щекам, и я сползла по двери, свернувшаяся калачиком.

— Питер! — звала я между рыданиями.

— Эбен, Трипп, Райдер! — в полном отчаянии я взывала к каждому из них. Возможность того, что один из них вернулся за мной вдохнула жизнь в моё мёртвое сердце. На мгновение мне показалось, что они передумали. Возможно, они скучали по мне так же сильно, как и я по ним. Мой разум быстро пришёл к выводу, что, скорее всего, я ошиблась, и они вернулись, чтобы заявить права на меня.

Тот факт, что они не вернулись за Завесу ради меня, хотя бы для того, чтобы объясниться или убедиться, что Крюк доставил меня домой целой и невредимой, было единственным, что мне было нужно. Они использовали меня. Чувства между мной и ребятами были совершенно односторонними. Я успешно отвлекалась на попытку вылечить Мик, но эти эмоции были поверхностными. Осознание того, что они не пришли за мной, что они никогда не вернутся за мной, высвободило то горе, над которым я так усердно работала, чтобы держать его под контролем.

Я позволила этому поглотить меня на мгновение. Я позволила захлестнуть меня и окутать мою душу… поддалась натиску чувств… а затем я использовала каждую унцию энергии, чтобы обуздать это. Физическое высвобождение слёз помогло сгладить остроту моей боли. Я встала и поправила одежду. Сделала несколько глубоких вдохов и попыталась успокоить трясущиеся руки. Мгновенно накатившее горе так же быстро сменилось раскалённым добела гневом, и я почувствовала, что моё лицо пылает. С гневом было легче справиться, поэтому я позволила ему разгореться. Позволила своему разуму питать его всеми способами, которыми они меня использовали и предавали. Я открыла кран и плеснула холодной водой на свои заплаканные щёки. Как только я скрыла все признаки своего нервного срыва, я повернулась, чтобы уйти.

— Пошли вы все на хуй, — прошипела я и захлопнула за собой дверь.

Глава 5

Скрытое в сказке

Всю дорогу домой я не могла избавиться от неприятного ощущения что за нами кто-то наблюдает. Вагон был практически пуст, но это не мешало мне время от времени оборачиваться и пристально смотреть на случайных пассажиров. Должно быть, у меня был параноидальный вид. Я ни разу не заметила, чтобы хоть один человек даже посмотрел в нашу сторону, но я словно чувствовала, как чужие взгляды ползают по моей коже. Мик отключилась, и её голова свесилась мне на плечо. Это была самая большая её активность за долгое время. Я завидовала тому, что она смогла погрузиться в мирный сон. Я не могла или же не позволяла себе расслабиться. Я потёрла глаза, пытаясь стереть усталость, затуманившую мой разум.

Изо всех сил я старалась сосредоточиться на следующих действиях, которые нам нужно было предпринять, но моя голова не соображала из-за усталости. Я поймала себя на мысли, что прокручиваю одни и те же вопросы снова и снова и ничего не могу придумать. Чувствовала сокрушительную тяжесть каждой секунды, прошедшей в бездействии. Время было не на нашей стороне. Если мы ошиблись и гнались за фантазией, навеянной женщиной с повреждённым разумом, мы потеряем драгоценные дни.

Но у нас не было выбора и никаких зацепок. Как отследить правду, скрытую в сказке? У нас было ограниченное число людей, с которыми мы могли поговорить, не выглядя при этом сумасшедшими. Никто никогда не воспринял бы нас всерьёз, и в результате у нас остались загадочные кусочки информации, которые мы получили от Грэм. Было ясно, что она что-то знает. После разговора с ней, я уверена, что она была в Неверленде, но оставался вопрос: помогут ли нам вернуться туда какие-нибудь фрагменты её воспоминаний? Мне очень хотелось поскорее вернуться домой. Мне нужно было быть в движении — активно что-то делать. Путь обратно, казалось, никогда не закончится.

Мои предательские мысли вернулись к Питеру и Потерянным Мальчикам. Гнев, который вспыхнул ранее, остыл, и я почувствовала себя опустошённой после всех этих эмоциональных американских горок. Я была морально истощена. Не уверена, как горе, гнев, тоска и потребность могут существовать одновременно. Каждое из этих чувств боролось за господство, и это была кровавая битва, которая оставила шрамы в моём разуме. Даже после всего, что произошло, я всё равно скучала по ним. Жаждала их общения, желала их тел… Я любила их. Отчаянно хотела, чтобы обо мне заботились, и мне не приходилось бы беспокоиться о каждом решении. Они предложили мне это, и это стало моим крахом. Вот почему я так сильно влюбилась в них. Меня соблазнила свобода, которую они предоставили, свобода позволить кому-то другому взять на себя мои обязанности и обеспечить мою безопасность. Часть меня хотела, чтобы они были сейчас здесь, чтобы они могли помочь, взвалить на себя невероятную тяжесть бремени, которая давила на меня. Я чувствовала, что веду проигрышную битву и осталась совсем одна. Одинокий воин, у которого заканчивались силы и который едва держался на ногах.

***

Как только мы вошли в дом, я направилась прямо в небольшую библиотеку, где бабушка хранила все свои книги.

— Уже поздно, Гвен. Тебе не кажется, что стоит отдохнуть? Мы можем начать поиски утром, — Мик зевнула, утомлённая поездкой.

— Я не могу, — я произнесла эти слова с раздражённым вздохом. — Я знаю, если я сейчас попытаюсь уснуть, я просто буду всю ночь думать о книгах. Я не хочу тебя тревожить, ложись спать. Дам знать утром, если найду что-нибудь.

— Как будто я собираюсь позволить тебе веселиться без меня. Я немного вздремнула в поезде и готова продолжить. Я беспокоюсь за тебя. Прости, что говорю это, сестрёнка, но ты выглядишь дерьмово.

— Ну и дела, спасибо. Ты так мила, — сказала я с сарказмом. Было приятно видеть, что она чувствует себя намного лучше и снова начала шутить, даже если её шутки обращены против меня.

— Я просто присматриваю за тобой. Не хочу, чтобы ты упустила свой сладкий сон. Я знаю, что тебе захочется хорошо выглядеть, когда ты вернёшься к своим парням.

— Я вернусь туда не ради них. Я вернусь ради тебя.

— Это ты сейчас так думаешь, но у меня такое чувство, что ты изменишь своё мнение, как только мы найдём путь в Неверленд, — поддразнивала она, но затем её голос приобрёл серьёзный тон: — Хотя, признаюсь, мне любопытно познакомиться с парнями, которые вскружили тебе голову.

Больше похоже на парней, которые обманули и использовали меня для своих эгоистических удовольствий, — подумала я про себя.

— Не ожидай слишком многого. Тебя никогда не впечатлял мой выбор мужчин. Я не думаю, что это изменится в ближайшее время.

— Верно, но я хочу встретиться с ними, потому что, они, кажется, другие. Ты выглядишь другой.

— Мы никогда не встретимся с ними, если ты будешь продолжать меня отвлекать, — упрекнула я, изо всех сил стараясь сохранять позитив. Мне действительно не нужно было, чтобы мой разум отвлекали мысли о моих ребятах, и я не могла тратить время на споры с Мик о них.

Мы стояли бок о бок, глядя на книжные шкафы вдоль стен библиотеки. Здесь должно быть сотни книг.

— Это будет долгая ночь. С чего нам начать? — вздохнула Мик.

— Я поищу бабушкин экземпляр «Питера Пэна», а ты — можешь пойти и приготовить нам чаю.

— Что ж, хоть для чего я годна. Скоро вернусь, но, если что-нибудь найдёшь, лучше позови меня.