© Кнайсль К., 2024

© Политическая энциклопедия, 2024

Той Европы, за жизнь в которой я так благодарна судьбе, больше не существует. Не знаю точно, когда не стало этого благословенного места. На смену свободе, равенству и человеческому достоинству пришли цензура нового образца, экономический раскол и ужасающее презрение к человеку, причем произошло это ошеломляюще неожиданно и быстро.

Почему во имя безопасности, а потом и здоровья начали пренебрегать правами человека? Стала ли толчком всеобщая растерянность во время пандемии, или же правовое государство опочило еще раньше, на этапе борьбы с терроризмом? Политзаключенный Джулиан Ассанж дорогую цену заплатил за то, что предал огласке преступления, совершенные (не в последнюю очередь) британцами во имя борьбы с терроризмом. Точной даты я назвать не могу, но с определенного момента тот, кто критиковал чрезмерную страсть Европейского союза к регламентированию, кто требовал упорядочить миграционные процессы, кто понимал защиту окружающей среды шире, чем просто изменение климата, или пренебрегал гендерным паритетом в языке, очень быстро становился изгоем. С весны 2022 г. истерзанная ура-патриотизмом, санкциями и обнищанием Европа сама копает себе могилу.

Живя в переломное время, много раз начиная все с нуля и возвращаясь назад, я написала реквием в прозе по той Европе, в которой выросла, в которой мне были даны все возможности, на благо которой я всю жизнь работала не за страх, а за совесть и… которой больше не существует. Я писала его в Ливане, куда добровольно эмигрировала и откуда осенью 2023 г. перебралась в Россию. Эта книга – очень личная оценка заката всего того, что составляло исконную суть Европы: правовой безопасности и свободы. Их больше нет.

С 2021 по 2022 г. я из политических соображений переезжала дважды за несколько месяцев: сперва из Австрии во Францию, а потом, в июне 2022 г., в Ливан. В горах Ливана, в местности, которая называется Алей, я тем летом и взялась за рукопись. Я рассчитывала начать во Франции новую жизнь, но по распоряжению французских властей была вынуждена уехать. То, что меня выслали, стало настоящим шоком. Если покидая Австрию осенью 2020 г., я успела собраться как следует, то Францию пришлось оставить впопыхах, всего лишь через четыре месяца после того, как в ноябре 2021 г., потратив немало времени, я смогла найти для себя и своих животных дом в деревне близ Авиньона.

На смену законам пришли списки. Содержание этих списков, в которых фигурирует и мое имя, мне неизвестно. Когда я попыталась открыть во Франции банковский счет, добрая дюжина банков известила меня, что, после консультаций с Парижем, они отказывают мне в праве стать их клиентом. Переговоры с Центральным банком Франции «Banque de France», обязанным найти банк для клиента, от которого все отказываются, не дали результатов. Никаких письменных разъяснений я не получила. Высылали меня из Франции также исключительно по устному распоряжению. Представители разведслужбы побывали у крестьян, сдавших мне дом, и потребовали выставить меня вон, таким образом вынуждая меня покинуть пределы французского государства, при этом им было сказано буквально следующее: «Foutez-la devant la porte. Elle doit quitter le territoire francais» («Выгоните ее. Она должна покинуть французскую территорию»). Бывший однокурсник, с которым мы в 1992 г. вместе учились в Париже, в Национальной школе администрации, кочевал по французским ток-шоу, утверждая, что еще в том самом 1992 г. рекомендовал меня российской разведслужбе КГБ, на которую сам работал во время учебы как советский гражданин. Вероятно, клевета этой весьма сомнительной личности, которой, тем не менее, СМИ глядели в рот, а равным образом и многочисленные угрозы в мою сторону, полученные из Австрии префектурой, послужили главной причиной для действий французских властей.

Во время одного из ток-шоу на BBC в мае 2023 г. мне, основываясь на словах этого типа, сообщили, что я уже в 1992 г. была «за Путина»[1]. Да и это ток-шоу больше походило на допрос. Если кто забыл: Советский Союз тогда развалился, КГБ приказал долго жить, а никому пока не известный Владимир Путин начал работать в команде мэра Санкт-Петербурга. Но причудливая фантазия журналистов BBC не имеет себе равных. Чтобы продемонстрировать всю абсурдность ситуации, можно вспомнить историю, произошедшую со мной летом 2023 г., когда глава небольшого сельского поселения в России сказал мне: «Я прочитал в Википедии, что Вы уже тридцать лет работаете на КГБ. Я сам служил в КГБ, но Вашего имени в нашей базе данных не видел».

Чаще всего в таких случаях я лишь улыбаюсь, но когда в Австрии поднимается очередная волна ненависти в мой адрес, у меня просто опускаются руки. Видно, конца этому не будет даже после моей смерти.

Вследствие постоянно повторявшихся клеветнических нападок весной 2022 г. мне за считанные недели пришлось организовать свой переезд с двумя пони и двумя собаками через Марсель в Ливан. Транспортного сообщения с Россией тогда уже не существовало, взять с собой животных из-за третьего пакета санкций ЕС было невозможно. К тому же Россию в то время занимали собственные проблемы, и понятно, что мой случай не был приоритетным. Тысячи застрявших за границей российских туристов и экспатриантов нужно было доставить домой. Я решила ехать в Ливан, поскольку говорю по-арабски, знаю страну и понимаю, что там происходит.

В Ливане жизнь пришлось обустраивать заново, начиная с налогов и заканчивая машиной. Местное клановое общество хорошо мне знакомо, и было ясно, что в этой стране без государственной власти выжить можно лишь в семье, так как в одиночку с повседневной жизнью там не справиться. Тем не менее справляться пришлось именно в одиночку, в условиях жесточайшего экономического кризиса, полного развала административного управления и мучительных поисков приемлемого жилья. Одновременно влиятельные издания и австрийские политики не покладая рук обвиняли меня в коррумпированности, похищении драгоценностей и государственной измене. Мол, в деревушке на севере страны я якобы даже руковожу русской разведшколой – об этом кричали газеты. Мои ливанские соседи лишь посмеивались, однако немецкоязычная пресса бурлила негодованием. Связавшись с венскими адвокатами, чтобы пресечь поток клеветы, я получила в ответ: «Атмосфера неприязни вокруг Вас настолько сгустилась, что в суд лучше не обращаться, даже если Вы, по всей видимости, и выиграете дело». Стало быть, дело нынче в умонастроениях, а вовсе не в законах. Если нет адвоката, правовой путь для тебя закрыт. Защитник скорее найдется для преступника-педофила, чем для того, кто пришелся не по вкусу коллегии адвокатов. В маленькой Австрии, где, как в деревне, все друг друга знают, никто из избранного круга не станет нарушителем спокойствия, если речь идет о политических или экономических связях. А тех, кто в этот круг не входит, можно по определению обвинять в чем угодно. Это для меня не ново, но все же размах отторжения со стороны общества после моего отъезда из Австрии и связанные с ним правовые последствия меня напугали.