– Я же сказал, что нам не нужны ваши чертовы игрушки! И если ты, щенок, еще раз нажмешь эту кнопку и вообще приблизишься к моему сыну, клянусь, я вызову полицию!

Он придержал кепку, будто та могла слететь от мощной звуковой волны, а когда я стал закрывать дверь, вцепился в ручку и с силой тянул ее на себя – какое невиданное нахальство!

– Вам должно быть стыдно жалеть пару бумажек на сына! – крикнул он в узенькую щель проема, и от подобной наглости я невольно позволил раскрыть дверь настежь.

– А тебе не стыдно морочить ребенку голову своей ерундой? – парировал я в возмущении. – Как он расстроился из-за тебя!

– Чего-чего? Из-за меня?! Я просто показал ему медведей…

– Уж показал, так показал! Доволен?

– Да что за черт – он смотрел на них, будто никогда в жизни не видел мягких игрушек…

– И это воистину так: ни мягких, ни твердых, ни никаких-либо иных – не было, нет и не будет! По меньшей мере, пока я отвечаю за его воспитание и нахожусь в здравом уме… И что ты, сопляк, можешь знать о том, как зарабатываются честные деньги, о моем сыне и воспитании детей? Я не стану баловать его подобной чушью!

– Это же преступление!

– Преступление будет, если ты не уйдешь, наконец, отсюда. А теперь проваливай! Вместе со всем своим дрянным хламом.

Блаженством было не видеть его размашистой жестикуляции и не слышать быстротечной речи даже те секунды, пока он хмурил густые брови, покрасневший и весь вспотевший от напряжения моих угроз.

– Я не знаю, за что ему такое наказание, но скажу честно, мистер Фирдан, мне очень нужно продать вам игрушку или меня уволят. Давайте поможем друг другу – вы порадуете сына, помиритесь с ним и посмеетесь, мол, это все шутка, розыгрыш такой, а я не пойду просить милостыню. По-моему все в плюсе!

– Во-первых, у нас с ним все нормально, во-вторых, не советую тебе лезть в чужие дела, а в-третьих, меня мало волнуют твои проблемы – они твои и только твои, и решать их тебе самому, а не кому-то еще, и уж тем более не мне!

На этот раз дверь закрылась медленно и с умиротворительным щелчком замка, который ознаменовал тишину. Вначале мы остались на своих местах, прислушиваясь к шорохам друг друга – я за тем, чтобы, едва раздастся новый звон, мигом распахнуть дверь и прогнать парня с чем-то вроде зонта в руке. И лучшей мелодией этого вечера был его глубокий вздох, а затем глухие шаги по крыльцу и более звонкие, но с приятным декрещендо по каменной плитке. Блаженно скрипнула дверца нашей изгороди… Я чувствовал себя рыцарем, одержавшем осаду замка (лишь одну крохотную битву в этой бесконечной войне!), и мне стало горько от осознания, что в нашем обезумевшем мире проявление разума уже считается чем-то ненормальным и даже постыдным!

Проходя мимо комода, я задержался, чтобы привести упавшие вещи в порядок. Рамка с общей фотографией упала плашмя и разбилась так, что трещина на стекле перекрещивала всю нашу семью. Вот: одни беды и убытки от этих игрушек… По обыкновению, я поприветствовал Фелицию и рухнул на диван в гостиной, надеясь, что никто более не потревожит меня и мне удастся вздремнуть час-другой до начала ужина.

27.09.199Xг., 03:44 PM

Неподалеку от дома семейства Фирданов

Каждый фонарный столб завешан объявлениями о пропажах детей. Но все не так: не пропажи, а похищения и убийства. Не фонарные столбы, а мини-кладбища через каждые 30 метров по всему городу. Не объявления, а надгробия – веселое невинное лицо ребенка и чудовищная эпитафия из поведения, одежды и особых примет. На уровне среднего роста человека их крепилось по 8-10 штук. Свежие были белоснежными, цветными, если позволяли средства, еще наполненными надеждой. Но большинство пожелтевшие и потрепанные дождями, со стертыми за 4 недели лицами – жутко смотреть. И не нужно: я помнил каждое и каждого, ведь подписывал приказ на их печать. Все равно что смертный приговор.

Я закрыл глаза на 6 секунд, вдохнул свежий ветер: будет дождь. Шелест листов, прибитых на гвозди, слева громче. Это старое объявление держится на одном уголке и скоро сорвется. Есть ли в них какой-нибудь смысл? Не знаю… Я встал напротив объявления, пошарил в карманах. Давно ношу с собой гвоздь, который брал для реконструкции на месте преступления. Забыл выложить. Выпрямив листок, я приложил гвоздь и ударил ребром кулака по шляпке. Затем снова и снова, пока стержень не вонзился в дерево наполовину. Пульсирующая боль и тепло. Малое наказание за то, что не спас никого.

Не выполнил долг полицейского.

Город охватила чума. Невидимый убийца не щадил мальчиков, девочек, сильных, слабых, богатых, бедных – он забирал всех, кого мог. Возрастной диапазон: 4-19 лет, чаще 6-16. Первое отличие: болезнь не убивает мгновенно, и есть время хотя бы проститься. Почти все похищения произошли ночью, прямо из кроватей. Ни стука, ни скрипа, ни шороха. Власти ввели комендантский час, мы патрулируем улицы, но нельзя приставить ежеминутную охрану к каждому ребенку города. Хотя некоторые родители дежурят у постелей всю ночь. Второе: болезнь распознается. Так или иначе. Рано… или поздно. Я не встречал преступника, который не оставляет улик: ни отпечатков пальцев, ни следов, волос, частиц ткани. Что-то должно быть – это закон! Но правила не работают здесь. У нас нет ничего. И третье: от болезни можно защититься, привиться. Сейчас ни у кого нет гарантий безопасности, и чей угодно ребенок может стать следующим.

Полиция бессильна. Нам остается лично опрашивать детей в надежде на любую зацепку.

Двухэтажный дом Фирданов в конце улицы. Низкий деревянный забор с заостренными кольями; дверца приоткрыта, покачивается на ветру, рядом почтовый ящик. Передний двор ухожен: дорожка из серой плитки тянется к крыльцу, газон острижен, на клумбах растут петуньи, бархатцы и георгины. Домашних животных на территории нет. Интересно, как преступник выбирает цель? Почему похищения случались в тех домах, где семьи завели собак, огородили дом высоким каменным забором, металлическими воротами и чуть ли не колючей проволокой; кто побогаче, даже купили камеру и карту памяти для круглосуточного наблюдения… А здесь нет никакой защиты.

Текст предоставлен ООО «Литрес».

Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.

Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.