Семен Петрович увлекается, начинает рассказывать, какое они с женой хозяйство завели, как кур разводят, и тут случайно оглядывается на начальника и резко замолкает и аж приседает.
— Ой, заговорился я что-то. Демид Алексеевич, вы документы подписали, да?
— Забирайте.
Семен Петрович бросает на меня виноватый взгляд.
— Извините, вы тут по делу, наверное, а я тут вас болтовней отвлекаю.
— Ничего страшного. Мы же давно не виделись, хотите поделиться новостями. Я сюда перевожусь, так что как-нибудь в обед можем пообщаться, расскажете про то как ведете хозяйство, — с улыбкой отвечаю я.
Брови Семена Петрович удивленно взлетели вверх.
— Как это переводитесь?.. Зачем? Тут же захолустье. А вы такая… городская, модная, умненькая, культурная. Не то что наши местные бабищи. Вам только в центре и работать. Наказали за что?
— Нет, я сама так захотела.
— Ох, зря вы, Марианна Юрьевна. Не горячитесь, сто раз подумайте. А на какую же должность? Неужели заместителя начальника? Поэтому захотели, да? На повышение, пусть и в филиал?
— Нет, Марианна Юрьевна будет моей личной помощницей, — за меня отвечает Громов.
Теперь в глазах Семена Петровича отразилось полнейшее недоумение и жалость. А еще кажется, сомнение в моих умственных способностях.
— Марианна Юрьевна! Да вы что? Да вы хоть понимаете, к кому переводитесь? Бегите отсюда роняя тапки!
Тут я вижу выражение лица Идеала, его убийственный взгляд на Семена Петровича. Становится так смешно, а смеяться нельзя, поэтому пришлось закашляться, прикрывая рот рукой, и Семена Петровича так жалко, переживает же за меня, и все равно смешно.
— Семен Петрович, — с нажимом обращается к завхозу Громов и с такой интонацией, что и даже у меня по позвоночнику побежали мурашки. — Вы ведь понимаете, что в дальнейшем вы будете общаться не со мной, а моей помощницей? Любые бумаги подписывать только через нее?
На лице Семена Петровича отражается активная работа мысли, потом его словно посещает какое-то озарение, взгляд светлеет.
— Ну а с другой стороны, пусть и филиал, а компания та же. И у нас тут хорошо, люди чудесные, коллектив прекрасный. А главное, воздух-то какой! Воздух! Не в этом вашем загазованном городе. Вы вон какая худюсенькая, а тут откормим. В столовой знаете, как замечательно кормят? Не то что в этих ваших корпоративных ресторанах с фуаграми непонятными.
Семен Петрович, конечно, отжигает. Я же уже не могу больше кашлять. Сейчас под стол свалюсь. Если что, скажу, что голова опять закружилась, и все из-за аварии.
— Да-а… и кашляете-то как надрывно. Вылечим! Тут быстро на нашем воздухе все вылечим. Я вам завтра медку со своей пасеки привезу. Знаете какой полезный? Не эти ваши несуазы, которые непонятно куда совать надо.
— На самом деле уже поздно отговаривать или к чему-либо призывать Марианну Юрьевну, — отмечает Демид Алексеевич, отрываясь от экрана компьютера. — Заявление о ее переводе я уже отправил в работу. Семен Петрович, вы свободны.
Завхоз прежде, чем уйти, бросает на меня извиняющийся взгляд. Переживает, думая, что меня подставляет? Забавно, конечно.
За Семеном Петровичем закрывается дверь и в кабинете становится очень тихо. Идеал на меня не смотрит, погружен в общение с компьютером.
— Демид Алексеевич, я в курсе, что про вас ходит слава строгого руководителя, то что слова Семена Петровича меня нисколько…
— Семену Петровичу, прежде чем вас предупреждать обо мне, стоило бы оглянуться на себя. Меня прислали сюда не в “ссылку”, как возможно многие думают, а из-за рекордно низких на тот момент показателей. Мною было выявлено множество нарушений. А этот общительный и добрый с виду хорошо так подворовывал. При этом, заметьте, до сих пор тут работает. И будет работать, пока не покроет всю сумму штрафа.
— Надо же, — изумленно произношу я.
— Вас удивляет, что хороший с виду человек оказывается не совсем таким, каким кажется?
Отрицательно качаю головой, тут я уже больше ничему не удивляюсь. Перед глазами горит пример уже бывшего жениха.
— Нисколько.
— У всех людей есть свои слабости. Теперь давайте все же обсудим ваши должностные…
Разговор опять прервался на самой интригующей для меня части. Идеалу позвонили.
Громов придвинул к себе телефон, взглянул и усмехнулся.
— Ваш начальник звонит. Бывший.
Глава 7
— Почему он вам звонит? — насторожилась.
— Может быть, получил уведомление вашем переводе. Возмущен. Как там еще обычно реагируют бывшие?
Хмыкнула.
— Почему тогда мне не звонит?
— Возможно хочет договориться. Но не с вами. А так, сейчас узнаем.
Громов отвечает на вызов, сразу включая громкую связь.
— Доброе утро, Олег Дмитриевич.
— Здравствуйте. Демид Алексеевич, это что за новости? Почему я узнаю последним, что моя сотрудница переводится?
— Так бывает, Олег Дмитриевич.
— Я вообще не понимаю, что это за резкий тайный переход такой. В чем причина?
— Насколько мне известно, Марианна Юрьевна решила переехать куда-то в область, и как раз рядом с филиалом.
— Что за бред. Про переезд никогда не слышал. Если бы еще в декрет ушла, я бы понял, все-таки замуж скоро выходит, — в момент, когда Олег Дмитриевич это говорит, Громов кидает на меня удивленный взгляд. — А вообще… я тебе ее брать не советую. Как работник она так себе, да и вообще стерва еще та. Намаешься с ней.
Вот тут уже у меня от удивления рот открылся. Нормально, да?
Я уже хотела высказаться, но Идеал меня опередил.
— Если такая плохая работница, то вы наоборот радоваться должны, что она уходит.
— Да я бы радовался… но работать-то кому?
— У Марианны Юрьевны хорошая должность. Повысите кого-то из тех, кто на должности скромнее, а на скромную и не такую ответственную должность, где не требуются специальные знания о компании, быстро кадровый отдел кого-то с улицы быстро найдет.
— Пф-ф, да никто на ее должность не захочет, если только с доплатой.
— Что так?
— Да обязанностей полно. А кто еще будет так работать за обещание повышения? Но там уже родственника нашли на ту должность, на которую она метит. Может, узнала? Но так все равно же в декрет скоро уйдет, зачем ей это повышение? В общем так, откажи ей, а там сочтемся, я в долгу не останусь.
— Вот же козлина, — произношу я вслух. День ото дня все больше разочаровываюсь в мужчинах, да и вообще в людях. Кошки лучше.
— Марианна?! — нервно воскликнул Олег Дмитриевич.
— Да, она сейчас в моем кабинете и вы на громкой связи, — подтвердил Демид Алексеевич. Щурится так довольно. Все-таки Громов любит людям нервы мотать.
— Мара, я про плохую работницу говорил, только чтобы ты не ушла. А насчет повышения, ну да, не получится. Сын Вячеслава Аркадьевича скора с учебы из-за границы приедет, сама понимаешь, надо будет куда-то устраивать, не простым же работником. Была бы ты чьей-нибудь, любовницей, чтобы тебя продвигали, тогда да. Желающих-то сколько было… кхм. Ну, хочешь я тебе зарплату повышу? На десять тысяч! Плюс премия бонусная в этом году.
Криво усмехаюсь. Чувствую себя такой дурой. В очередной раз думаю вот о чем. Может, раз ко мне так относятся, проблема не в окружающих, а во мне? Или вообще так правильно, одна я чего-то не понимаю?
— Олег Дмитриевич, я к вам не вернусь, даже если Демид Алексеевич к себе не возьмет. Лучше уволюсь.
— Ну и зря, сама же потом жалеть будешь и проситься из этого захолустья. А я не возьму!
— Угу.
— Олег Дмитриевич, — вступает в разговор Громов, если вы все вопросы выяснили, то давайте попрощаемся.
Бывший начальник прощаться не стал, резко сбросил вызов. Я вообще спокойна. Переживать, возмущаться и плакать уже устала, мозг просто подмечает еще один неприятный факт. Берет на счетчик, но не реагирует.
Идеал внимательно посмотрел на меня, не знаю, что подумал, но спросил вот что:
