Магия неуловима. Она течет в наших жилах, клубится в мыслях, искрится в зрачках. Магия не поддается логике, науке или здравому смыслу. Она хаотична и бесконечно прекрасна в своей неукротимости.

Смутно знакомая студентка, сидевшая справа от меня подняла руку и недовольно спросила, почему Мортиус не разделил некромантов и темных на разные группы. Меня слегка передернуло от сквозившего в ее голосе раздражения. В какой-то степени я завидовала им: не ищущим одобрения или признания.

– Некромантия и темная магия во многом похожи, некоторые колдуны ошибочно считают, что одно вытекает из другого, но это в корне не так, и даже имеют глупость вкладывать эту неразумную идею в юные головы, – преподаватель не пользовался ни конспектами, ни учебниками. Он ходил вдоль учеников, скользя внимательным взглядом по лицам. – Темная магия предполагает абсолютное нарушение законов природы, а некромантия лишь изменяет их направление. Если мы говорим о способностях, то, действительно, высшие темные маги способны возобновить остановившиеся физиологические процессы, а опытные некроманты вполне могут установить связь с низшими духами. Но, как вы понимаете, эта попытка будет скорее своеобразным симулякром. Я давно не был в мире смертных, но, помнится, они уже успели изучить феномен тела без души. Это бесполезная трата ресурсов. Поэтому я дам вам задание: на следующем семинаре, завтра, продемонстрировать естественное направление своих способностей и противоестественное. Хочу напомнить вам, что колдовство в отношении студентов строго запрещено.

Я на секунду прикрыла глаза, но затем подняла голову, всматриваясь в бесстрастное лицо Мортиуса. Почему он так стремится отстранить меня от практических занятий? Я не хотела бы допускать наивной мысли о том, что его желание исходит от личной неприязни, но это было первое, что всплыло в моей голове.

– Профессор, – подал голос парень, имевший дерзость поспорить с директором. – Разве не лучше будет разделиться на пары и представлять одни и те же заклинания?

– Здесь сейчас тринадцать студентов… – слегка задумчиво произнес Мортиус, но его взгляд скользнул по мне. – Идея действительно неплохая. Студентам стоит объединиться, чтобы в паре был один некромант и один темный. Оставшийся без пары студент будет выполнять задание в одиночку.

Я даже не собиралась предпринимать попытки найти пару. Обернувшись, я заметила, что некоторые студент пересаживались, чтобы оказаться вместе с напарником. Я отвернулась, упирая взгляд в свой конспект.

– Хорошо… Тогда вам стоит приступить к выполнению заданий в паре. Библиотека находится на седьмом этаже. Лекция окончена, – Мортиус начал собирать многочисленные записи, которые, очевидно, не были опорными конспектами. Я тут же поднялась с места, направляясь к массивному деревянному столу преподавателя. – Мистер Ламарк, не забудьте о моей просьбе, – не оборачиваясь, бросил профессор.

– Господин Мортиус, – я замолчала, ожидая, пока он развернется, но этого так и не произошло. Тем временем к директору уже направились новые студенты – времени терять нельзя. – Господин Мортиус, вы проверили подвал?

В этот раз он устало развернулся, поправляя очки в темной оправе.

– Да.

– И…

– Эстер, вы читали какие-то книги, которые я вам рекомендовал?

– Конечно, я…

– Тогда советую сделать это еще раз, причем более внимательно. Пророчества не должны сбыться на следующий день. Вполне вероятно, они воплотятся в жизнь лишь спустя десятилетия или даже столетия. Также есть вероятность, что вы видите прошлое, а у этого замка богатейшая история. Пророческие сны категорически запрещено читать буквально – крайне редко удается увидеть фрагмент будущего случайно. Не концентрируйтесь на этом слишком сильно, но если вы увидите что-то еще, сообщайте мне. Желательно, не посреди ночи, – укоризненно подметил он. – Вопросов нет?

– Нет.

– Тогда вы можете быть свободны. Господин Ламарк, – Мортиус кивнул подошедшему юноше. Тот коротко дернул головой и поднял подбородок, открывая четкий профиль. – Я хотел обсудить с вами несколько вопросов…

Я нарочито медленно собирала вещи, вслушиваясь в разговор. Я сомневалась, что директор стал бы тратить время на обсуждение дисциплинарных вопросов.

– Эстер, будьте добры закрыть дверь, когда выйдете, – громко сказал профессор.

– Хорошо, – сказала я, бросая последний взгляд на Мортиуса и ученика.

Хлопнув тяжелой деревянной дверью, я остановилась, оглядываясь по сторонам. В просторном коридоре не было студентов. Звенящую тишину нарушал лишь мерный треск мертвого огня из факелов, висевших не стене. Я осторожно прислонила ухо к дверной щели. Приглушенные голоса доносились рваными обрывками.

– …сопротивление не… – голос студента стал неразборчивым. – …охотники набрали много рекрутов для…

– …не повод… – раздраженный голос директора я могла узнать из тысячи. – …сдвинулся на юг…

– …не смогут… обре…

Я нахмурилась, прикрывая глаза, будто это могло как-то помочь.

– Нет, – отчетливо сказал Мортиус. – Я не позволю… академия не… сделать из них…

– …не прошу… необходимо…

Что-то коснулось моей ноги. Я вздрогнула и отшатнулась, оглядываясь по сторонам. Опустив взгляд я заметила извивающийся скелет змеи. Я сжала челюсти, чтобы сдержать испуганный вздох, застрявший где-то в горле. Владелец животного, впрочем, довольно быстро показался из-за угла. Он смерил меня оценивающим взглядом и приподнял брови. В полутьме коридора этот парень казался устрашающим. Его бледная кожа, через которую просвечивались синеватые вены, и вовсе казалась прозрачной.

– Подслушиваешь? – он скрестил руки на груди и змея, медленно отползла от меня, обвивая ногу своего хозяина.

Я пожала плечами, не видя смысла отрицать довольно очевидные вещи. Я была поймана с поличным. Кровь прилила к щекам, пальцы задрожали.

Парень лишь покачал головой, смотря на закрытую дверь. Похоже, он не собирался что-либо говорить, да и не был настроен на продолжение разговора. Я на секунду задумалась, стоит ли мне как можно скорее ретироваться, но мои размышления прервала резко распахнувшаяся дверь, которая чуть было не ударила меня по спине.

Вышедший парень тяжело дышал, его темные волосы казались растрепанными. Он громко хлопнул дверью и прикрыл глаза. Я сделала шаг в сторону, но чьи-то длинные пальцы впились в мое плечо.

– Не так быстро, – ровно произнес некромант. Его друг приоткрыл глаза, нехотя смотря на меня. – Она подслушивала под дверью.

Я почувствовала, как кровь отлила от лица. Я слышала лишь смутные обрывки недолгого разговора, этого было недостаточно, чтобы сформировать полную картину происходящего, но похоже новых студентов больше волновал сам факт того, что я пыталась разузнать что-то. Если они доложат об этом Мортиусу, мое положение точно не улучшится. Директор ревностно охранял многочисленные тайны, свято верил, что именно на них зиждется величие академии.

– Это точно стоит обсуждать не тут, Шон. Отпусти ее, – он даже не смотрел на меня, его внимание было полностью сосредоточено на старенькой книге, видневшейся из-под плаща.

Некромант не сразу разжал пальцы – несколько секунд он сверлил меня взглядом, словно раздумывая, стоит ли простить мне произошедшее. В целом Шон больше походил на статую, чем на человека: на его ровной коже не было и намека на морщины, серые глаза будто заволокла блеклая пелена смерти, а цепкая хватка тонких длинных пальцев вполне могла сравниться с каменной. Я одернула плечо, но взгляд не отвела.

– Не стоит так делать, – наконец сказал некромант. – Предупреждаю первый и последний раз.

Больше он ничего не сказал и даже не взглянул в мою сторону. Оба парня направились дальше по коридору. Я хотела было сказать им, что библиотека в совершенно другом направлении, но что-то мне подсказывало, что они и без меня это прекрасно знали.

***

Я провела пальцем по библиотечной карточке. Мне нравилось читать чужие фамилии, рассматривать подписи и думать о том, что сотни лет назад кто-то оставил на полях книги сноски и рисунки. Иногда я произношу имена вслух, перекатываю звуки на языке, пробую на вкус. Закрываю глаза и представляю лица, историю. Иногда мне даже становится грустно, что я так никогда и не смогу поговорить с людьми, чьи сокровенные мысли я читала в забытых любовных записках, поспешных набросках и кратких пометках. Я могу прикоснуться к прошлому, но оно никогда не ответит мне. Впрочем, как и будущее.