Мчался по дороге, сжимая руль так, что костяшки пальцев побелели. Как же сложно с ней договориться! Она бросает вызов каждому моему слову, не осознавая, что я пытаюсь её защитить.

"Какая может быть личная жизнь в семнадцать лет?" – мысленно повторил свой вопрос и усмехнулся.

В семнадцать лет она ещё ребёнок, который не понимает, что мир вокруг неё полон опасностей. Её наивность может стоить ей жизни, если она продолжит так себя вести.

Хотя, глядя на её внешность, я не удивлюсь, если поклонников у неё толпы.

Только какие там парни могут крутиться вокруг неё? Наверняка те, кто думают только о своём удовольствии, не заботясь о её. Они видят в ней только красивую оболочку. И что хуже всего, она, возможно, сама этого не понимает. Думает, что мир вращается вокруг её капризов и желаний.

Эта девчонка, с её длинными синими волосами и голубыми проницательными глазами, могла бы свести с ума любого парня.

И почему именно синие?

Интересно, какого цвета её натуральные волосы?

Да о чём я только думаю!? Какая мне вообще разница, с кем она спит или не спит, какие у неё волосы и глаза!

Я резко ударил по рулю.

Да что со мной!?

Я психую оттого, насколько сильно меня раздражает аромат Алины, который буквально впитался в салон моего авто и в меня самого.

Глубоко вздохнув, попытался унять пульсирующий гнев. Взгляд упал на приборную панель, где отражалось моё лицо, сжатое и напряжённое.

Марат, что ты наделал? Почему оставил мне такую сложную задачу?

Алина, с её вызывающим поведением и независимостью, напоминала мне о тех днях, когда я сам был молод и горяч. Но теперь не могу позволить себе слабость.

Она думает, что её капризы могут управлять миром вокруг неё, но я должен показать ей, что это не так.

Вспомнил, как час назад увидел её на похоронах. В голубых глазах было столько боли и злости, что они буквально прожигали меня насквозь. Она выглядит как упрямая, но ранимая девчонка, которая прячет свою уязвимость за маской дерзости и непокорности. И это меня бесит не меньше.

Как она может быть такой милой и такой упрямой одновременно?

Её независимость – это черты, которые она унаследовала от отца. Марат тоже был таким, но он знал, когда и как нужно подчиниться ради высшей цели. Алине ещё предстоит этому научиться.

Но неужели не понимает, что я просто пытаюсь её защитить? Это временно, пока мы не разберёмся с тем, что произошло. Но она уже видит во мне врага, а не союзника.

Мне хотелось помочь, а что в итоге я сделал – выгнал на обочине где-то на окраине города.

Снова ударил по рулю, чувствуя, как гнев накапливается.

Резко развернув машину на ближайшем светофоре, направился в обратную сторону, туда, где пять минут назад высадил Алину. Я мчался, нарушая все правила и проклиная себя за несдержанность. Мысли путались в голове, адреналин бил в виски, а сердце колотилось, как безумное. Я должен был её найти.

Подъехав к тому месту, где оставил её, не мог сразу осмыслить, что девчонки тут нет. Только что, несколько минут назад была здесь, а теперь её нет.

Холодный липкий пот стекал по спине. А что если её похитили? А если с ней что-то случилось?

Я вышел из машины, оглядываясь по сторонам, пытаясь уловить хоть какой-то намёк на её присутствие. Но улица была пуста, никаких следов Алины. Я почувствовал, как паника начинает захлёстывать меня. Где она могла быть? Куда могла пойти?

Мысленно проклиная себя за то, что оставил её одну, начал осматривать ближайшие улицы. Проходя мимо домов, магазинов, людей, вглядывался в каждое лицо, пытаясь найти её среди толпы. Холодный ветер пробирал до костей, и я злился на себя ещё больше.

– Алина! – выкрикнул, но в ответ была только тишина. Никаких признаков, что она слышит меня, никаких признаков, что она вообще была здесь.

Снова сел в машину и продолжил искать, двигаясь медленно по улицам, осматривая каждый уголок. Моё сердце колотилось, а мысли метались. Её нельзя было оставлять одну, это было слишком опасно.

"Марат, прости меня," – мысленно произнёс, чувствуя, как отчаяние подбирается ближе.

Я не мог подвести друга, не мог потерять Алину. Я должен был найти её, и сделать всё возможное, чтобы она была в безопасности.

Через несколько минут увидел автобусную остановку, на которой стояла группа людей. Припарковавшись у обочины, вышел из машины и направился к женщине средних лет.

– Девушку с синими волосами не видели тут? – спросил, пытаясь не показать своего беспокойства.

– Как же, видела, – ответила она, кивая. – Только что села в какую-то дорогущую желтую машину и уехала вон в ту сторону, – она указала на улицу, уходящую вглубь города.

Холодный пот побежал по спине. Чёрт, её действительно могли похитить. Я резко вернулся к машине и в мгновение ока оказался за рулём. Мчался по улицам, оглядывая каждый проезжающий автомобиль, пытаясь найти ту самую дорогую машину.

Разум лихорадочно перебирал варианты.

Куда её могли увезти? Почему?

Чувствовал, как гнев и беспокойство смешиваются внутри меня, создавая коктейль из адреналина и ярости.

"Марат, твою дочь никто не тронет, я тебе обещаю," – думал, сжимая руль так сильно, что костяшки побелели.

Город проносился мимо, а я всё пытался уловить хоть малейший намёк на её местоположение.

Алина

Когда подошла к остановке, несколько человек всё же стояли, ожидая свой транспорт. Я нервно переминалась с ноги на ногу, оглядываясь по сторонам, пытаясь найти информацию, когда прибудет нужный автобус.

В голове мелькали мысли о недавнем разговоре с Шархановым, и я чувствовала, как гнев и разочарование накатывают волной.

Пытаясь отвлечься, снова взглянула на табло. Время до прибытия автобуса не изменилось, как будто оно замерло.

Холодный ветер пробежался по лицу, заставив меня плотнее закутаться в куртку. Я чувствовала, как напряжение нарастает, каждая минута ожидания казалась вечностью.

Вокруг меня звучали обрывки разговоров, звонки телефонов, но всё это сливалось в единый гул, который только усиливал мое беспокойство.

Прошло несколько минут, и я уже начала терять надежду на то, что ближайший автобус скоро придёт. Вытащила телефон, чтобы проверить расписание ещё раз, как вдруг, мимо проехала ярко-жёлтая машина.

Она показалась мне смутно знакомой.

Внезапно автомобиль затормозил и дал задний ход. Я насторожилась, когда он остановился прямо передо мной, и окно опустилось.

За рулём оказался мой одноклассник, Виталик Клыков. Его появление было неожиданным, и я не сразу поняла, что это он.

– Князева, ты чего тут делаешь? – его голос был полон искреннего удивления.

– Автобус жду, не заметно? – произнесла, разводя руками в стороны.

Сарказм был моим щитом, за которым я прятала всю свою боль и растерянность.

– Да не язви. Садись, довезу до поселка, – предложил он, дружелюбно улыбнувшись.

Не знаю, чем я думала, но в тот момент была так зла на Руслана, что мне хотелось доказать себе и всем, что со мной так нельзя обращаться. Хотелось показать свою независимость, свою способность справляться без чьей-либо помощи.

Виталик всегда был человеком, на которого можно положиться. Поэтому я кивнула в знак согласия.

Клыков открыл пассажирскую дверь, и я уселась внутрь, чувствуя тепло дорогого салона.

Пока пристёгивала ремень безопасности, он снова обратился ко мне:

– Тебя точно в Малинки везти? Ты выглядишь немного расстроенной.

– Да, спасибо, – коротко бросила, захлопнув дверь.

Одноклассник посмотрел на меня с удивлением и тронулся с места.

– Что случилось? – спросил он спустя минуту молчания, бросив на меня быстрый взгляд.

– Родителей похоронила, – ответила, стараясь не показывать своих настоящих эмоций.

– Понятно, – протянул он, явно понимая, что я не хочу распространяться на эту тему. – Ну, если что, всегда готов поддержать. Знаешь, старые друзья и всё такое.