– Вот твой дом.

Я смотрю в окно машины и в тёмных сумерках вижу наш с братом особняк. Золотую клетку, в которой скоро исчезнет мой запах, лишь воспоминание о родном доме будут в моей памяти.

– Тагир, спасибо тебе, – выйдя из машины, благодарю и не спешу закрывать дверь.

– Я не мог поступить иначе, – он было хотел ещё что-то сказать, но остановил себя.

Охрана открыла мне железные, плетёные ворота. Я ринулась вперёд, сделав пару неспешных шагов и остановилась, услышав сигнал клаксона автомобиля. Обернулась, поймав взгляд Тагира из окна машины.

– Элин, ты имеешь право отказаться от свадьбы с Муратом. Тебе лишь стоит сказать “нет” на церемонии и это брак Мула ни за что не посчитает совершенным!

Я опустила обречённый взгляд, а после подошла к Тагиру, сказав уставшим голосом:

– Ты так говоришь, потому что, даже не представляешь на что способен Эмирхан. Если я так скажу, то он меня точно убьёт…

– Элин! – со свистом тормозов, закричал злобно Эмирхан и я дёрнулась в испуге.

Предстал передо мной словно зверь, схватив меня за предплечье и потянул в сторону дома.

– А ну иди сюда! Как, ты, вообще посмела уехать? Ну я тебя сейчас быстро перевоспитаю, дрянь мелкая!

Тянет за собой и дёргает, как тряпичную куклу в своих холодных, звериных лапах.

– Брат, не надо! Прошу тебя, не бей! – всхлипываю, прикрывая лицо свободной рукой и щурюсь, ожидая ударов.

– Эмирхан! – за нашими спинами раздался недовольный крик Тагира, – Эмирхан, отпусти девчонку!

Брат толкнул меня в сторону и я ударилась больно локтем о камень. Взвизгнула от резкой боли.

– Это ты её привёз?!

– Да, это я!

– Зачем?! Я разве тебя об этом просил?!

– Я решил – я сделал! Так что мне высказывайся, на меня злись, а сестру не трогай! Это моя инициатива, она здесь ни при чём!

Они кричали друг на друга.

– Послушай, Тагир, больше так никогда не делай! Своими действиями, ты ставишь меня не в хорошее положение перед людьми!

– Ты же её брат, тебя должно волновать только мнение и желание сестры, а не мнение других.

– Со своей сестрой я сам разберусь, защитники ей не нужны. Понял?

– Эмирхан, – Тагир стоял на своём, однако брат ничего не желал слушать.

– Тебе пора, Тагир! – властно заявил брат и охрана проводила Тагира за пределы особняка.

Ночью я слышала, как ругается брат со своей девушкой Асу. Дом превратился в хаос, гремела мебель, билась посуда на кухне, только к утру пришла тишина. Я не смогла уснуть, рыдала в подушку от безысходности.

Сегодня приедет Мурат со своей матушкой, госпожой Асель на помолвку и нам наденут кольца.

Я надела длинное зелёное платье в пол, собрала волос в высокий пучок и нанесла макияж, чтоб скрыть круги усталости под глазами. Мне совсем не важно, как я буду выглядеть в глазах будущих родственников, а вот брату нет. Предупредил угрожая, что глупостей больше не потерпит и если я посмею предстать не в подобающем образе, то наказание за это последует самое жёсткое.

Я стояла у окна своей комнаты и выглядывала из-за штор, как во двор заезжает машина Мурата. Его встречают под живую музыку барабанов и зурны, и у меня от видящего кружится от страха голова и подгибаются колени.

– Элин? – в комнату вошёл брат в чёрном смокинге, держа в руках бордовый, бархатный футляр.

Я повернулась к нему.

– Хочу сделать тебе подарок в этот знаменательный для нас всех день. Надень и выходим.

– Брат, братик, – я встала перед ним на колени, прося в последний раз, – не отдавай. Я же твоя сестра, не чужой тебе человек. Не отдавай.

Он присел на кровать и сердито сказал:

– Не трать время на бесполезное прошение. Я уже отдал тебя и сегодня всё случится.

Я резко встала и сдерживаясь не закричать, выдала ему в лицо:

– Ты ещё об этом пожалеешь, Эмирхан, только будет поздно! Я ни-ко-г-да тебя за это не прощу!

Подпрыгнув с кровати, он замахнулся ударить мне пощёчину, но в комнату вошла Асу, крикнув:

– Эмирхан! Если ударишь Элин, тогда навсегда потеряешь меня! Ты знаешь, я шутить не намерена!

– Поубавь спесь, дорогая, – оставил нас наедине с Асу, хлопнув дверью.

Асу вздохнула и приблизившись, обняла меня со словами:

– Всё понимаю, девочка, всё понимаю. Я правда хотела переубедить его, ругались долго с ним, но ты знаешь его, если что-то решил, то это неизменно. Прости.

И я не удержавшись в голос заплакала.

– Я не люблю Мурата. Не смогу быть счастлива с ним. Асу, неужели это мой конец?

– Не говори так, Элин. Ты, молода и красива. Может пройдёт какое-то время и сердце найдёт место для Мурата, и ты будешь счастливой. Обязательно будешь.

– Нет, не смогу.

– Ты сильная, ты справишься, – теперь уже заплакала она, – А теперь давай поправим тебе макияж и я помогу тебе с кофе.

На серебряный поднос поставила пять чашек с кофе. Ту что подам Мурату определила посередине, дабы не перепутать и не подать кому-то другому. Асу настояла насыпать соли в кофе Мурата. Сначала я была против, но а после специально постаралась переборщить добавив ещё ложку чёрного перца. Пусть не пьёт, может тогда задумается и расторгнет помолвку. Не знаю даже, что может его остановить. Вцепился в меня когтями шайтана и не отпускает.

– Проходи, Элин, – приглашает Эмирхан, когда я вошла в гостиную.

Асу сомкнув губы, кивнула. Я чувствовала её моральную поддержку и она очень нужна мне в такие минуты.

От страха руки дрожали, как бы не выронить поднос и не упасть.

Я опустила глаза. Смотреть на обрадованные лица, когда у тебя на душе боль, не самая приятная картина.

– Как же прекрасно то, что пожелал Аллах! – радостно воскликнула мама Мурата.

Мама Мурата с добрым и большим сердцем женщина. Я ничего плохого о ней не смею думать. Грех – говорить и держать на уме шайтанские мысли о человеке, который поистине с чистой душой.

После смерти матери, отец обратился к матери Мурата и та не отказав ему, принимала участие в моём воспитании. Ухаживала какое-то время за мной, следя за нянечками в нашем доме. Ханифе её имя, оно означает мирная, дружелюбная и общительная, и ей оно подходит.

Гостиная, как шахматная доска: чёрные шторы, молочного цвета паркетный пол, угловой кожаный диван, где расположились гости и стеклянный белый стол. Всё здесь обустроено по вкусу и характеру брата. И в данный момент отражает внутреннее эго Эмирхана.

Подав кофе, я присела рядом с братом.

– Как же быстро пролетело время, дочка. Вроде бы недавно кормила тебя с бутылочки, нянчила и вот ты уже такая взрослая девочка, и скоро станешь невестой моего сына.

– Да, тётушка Ханифе, не верится. Заберёте у меня Элин и этот дом станет пустым без неё.

– Почему же пустым? Вон какая красавица рядом с тобой, как солнышко светится.

Женщина сияла от радости, не сводила глаз с меня и Асу. Её присутствие иным днём греет, только не сейчас, тётушка Ханифе сама того не замечая рвёт мою душу на части, вонзая в грудь острые иглы.

– Я соглашусь с матушкой. Почему бы и тебе не жениться?

– Т-аак, – протянул брат, – давайте пока решим со свадьбой вашего сына…

– Хорошая же идея! Сыграем две свадьбы в один день, – предлагает Мурат.

– Хорошо, – ответил с уверенностью брат.

– Хорошо?! – растерявшись задала вопрос Асу.

– Ты, против?

– Никогда! – Асу несдержанно прижалась к брату и поцеловала его в щёчку.

Неожиданно. Правда, я уж думала этого решения не услышу. Согласие Эмирхана побудило невольно улыбнуться, неужели Асу станет его женой, ведь она так долго этого ждала. Асу бесспорно заслужила быть счастливой, ведь не каждая сможет терпеть эгоиста и самодовольного мужчину.

После первого глотка кофе Мурат на глазах покраснел и закашлял, прижимая салфетку ко рту.

Так тебе и надо! Будешь знать!

– Что такое, сынок? – Ханифе обеспокоенно положила на спину сына руку, – Ты меня пугаешь?