– Элин, если ваш муж дышит, значит не всё так плохо, особенно когда помощь уже подоспела, – достает из чёрной, кожаной сумки инструменты и поражаясь от вида парня, качает головой. Говорит, – Будем наносить швы, а когда придёт в себя, то надо будет сделать МРТ головного мозга.

Элин стала истерить, громко плакать и сжимать ладонь Тагира.

– Попрошу оставить меня одного, не люблю когда над душой стоят.

– Можно мне остаться? Я хочу помочь вам.

– Простите. Вам лучше всем ожидать за дверью.

– Пойдём, Элин. Не будем отвлекать врача.

– А если он не справится? – выйдя из комнаты, накинулась с вопросами на Эмирхана, – Почему нельзя скорую?

– Замолчи! И ступай в свою комнату! Надоела! – толкает в плечо неугомонную.

Элин глотая ком обиды и отчаяния, развернулась и ушла. Она хочет быть сильной, но как?

Спустя неделю…

– Вот так, – ласково шепчет, поправляя подушку мужа и целует в щеку, – сейчас принесу суп.

Тагир после драки с Муратом до сих пор отходит. Сломано левое ребро, лёгкое сотрясение головного мозга и перебита переносица. Мужчина терпел боль, дабы любимая меньше беспокоилась, хотя на лице всё написано и по его состоянию более чем ясно, лежит мучается.

– Дорогая, я сам, – тянется за ложкой, но она не позволяет ему есть самому.

– Когда выздоровеешь, а сейчас я буду за тобой ухаживать.

Элин заводила разговор по-поводу Мидьята пару раз. Вот только Тагир категорически против возвращаться в таком состоянии к тётушки. Сердце женщины однозначно не выдержит, увидев, что с ним произошло. Итак ей пришлось пережить инфаркт после возвращения Тагира с военных действий и только женщина обрела покой, как снова увидит его на больничной койке. Он не позволит.

– Тагир, а о чём вы утром с Эмирханом разговаривали?

– Он снова предлагал мне остаться в Айдын, работать его адвокатом в холдинге.

– И что ты ответил?

– Как и ранее. Предложение хорошее, подумаю. Однако, есть у меня свои идеи насчёт своего бизнеса.

– Ты ничего мне про это не рассказывал. Что за идеи? – заинтересованно вопрошает Элин.

– У меня в Мидьяте есть крупный магазин ювелирных украшений и я планирую его продать, чтоб открыть свою контору адвокатов.

– Это же замечательная идея, – вздохнула Элин, мысленно молясь, чтоб всё получилась так, как хочет Тагир.

– А я попробую поступить на юридический факультет. Поможешь с экзаменами? – воодушевленная, радостная стала целовать мужа.

– Если выживу после твоих объятий, – кривится от боли.

– Ой, прости. Прости.

Эмирхан в это время стоял за дверью, которую неплотно захлопнула за собой Элин.

«Хитрая лиса, вот значит, кто мешает мне осуществить все мои планы. Ничего у тебя не выйдет, маленькая, глупая девочка», – думает Эмирхан, подслушав разговор.

В кармане зазвонил телефон и Эмирхан быстро отошёл от двери, отвечая на звонок:

– Слушаю, Мурат.

– Зачем звонил? – с ходу недовольно спрашивает.

– Как ты?

Эмирхан переживал, ведь друг детства пропал со всех радаров. В холдинг не приезжал, на телефонные звонки не отвечал, а приехать самому к нему домой не позволяла совесть. Как смотреть в глаза после всего, что наделала сестра? Тем не менее ничего не мог изменить.

– Неважно, – сухо ответил.

– Мурат, мы можем поговорить спокойно?

– Говори, я слушаю.

– Не телефонный разговор. Приезжай.

– Чтоб добить солдатика? – усмехается в трубку Мурат, – Уже надоел?

– Не до шуток, Мурат. Тагир и вправду плох. Лежит. Мы встретимся в кабинете нашего клуба.

– Очень жаль, что не сдох! – рычит закипая.

– Вижу, зря я позвонил. Ты не готов к разговору.

– Поговорим. Через час, я буду на нашем месте.

– Договорились, – Эмирхан, отключает телефон, надевая синий пиджак и выходит из дома.

Тагир и Элин разговаривали по телефону с Дае, прося не беспокоиться за них. Вынуждены недоговаривать и лукавить, чтоб пожилая женщина не тревожилась.

– Хорошо, что Эмирхан оказался не тем, каким я себе его представляла. Значит, вы решили побыть у него какое-то время? А когда всё-таки обратно?

– Тётушка, думаю через неделю мы вернёмся.

– Сынок, ты обещаешь мне?

– Откуда сомнения? В худшем случае, если решим остаться, то купим дом и заберём вас к себе. Хорошо?

– Тётушка Дае, – начинает говорить Элин, – Тагир шутит так, не слушайте его. Я здесь жить точно не буду. Не хочу.

– Посмотрите – ка, не желает она… – Тагир наигранно говорит, – А если я решу остаться, что тогда?

– Ой, ладно, дети. Устала я что-то, пойду отдыхать, – отключила звонок Дае и Тагир бросил телефон в кресло.

– Тагир, мы же уже это обсуждали, – серьёзно напоминает.

– Не забыл, – приложил ладони к вискам и зажмурил глаза.

– Снова боли? Может врача? – паника набирала обороты, но Тагир быстро успокоил любимую, взяв за руку.

– Терпимо, просто неожиданно. Да и врач сделал всё что мог. Дай лучше таблетку обезболивающего.

– Ты полчаса назад выпил, больше нельзя.

Тагир нежно коснулся тыльной стороной руки её губ и тихо сказал:

– Как хочется не прекращая целовать твои губы и ласкать твоё тело.

– Да, это лучшее лекарство от всех болезней, – ответно целует его руку и ложится рядом с ним на одну подушку.

Мурат заждался Эмирхана в кабинете и угнетающая тишина давила морально, и медленно убивала.

Клуб ночной, а значит веселье и танцы будут начинаться после захода солнца. Придёт это время и Мурат попробует перевести своё внимание на какую-нибудь девушку. Текущую, желающую его ублажать и такую не придётся искать долго. Мурата знали все, он у всех на виду, как местная знаменитость. Ему стоит только подмигнуть, намекнуть и любая будет ползать на коленях перед ним и сосать его член.

Подойдя к шкафу, открыл его достав абсент с фужером. Сев в мягкое кресло, налил алкоголь и выпил до дна, зажмурившись, прикрывая от горечи ладонью рот. Ему хотелось забыться, дабы боль немного утихла.

Безответная любовь оставила рубцы на сердце и терзает душу парня, причиняя боль. Эта боль, она не сравнима с физической и в половину. Порой эта боль от безответной любви настолько сильная, что человек идёт на крайние меры. Готов на всё лишь бы прекратились мучения. Появляется чувство эгоизма и жажда мести, дабы заполучить желаемое.

Боль Мурата, предательство Элин и её слова не дают с лёгкостью дышать, спокойно жить, стоять на ногах. Тонет в горящей лаве, огонь его сжигает, обжигает языками пламени, его всего корёжит. Кажется что внутри вот-вот что-то разорвётся или сдвинется и уже не сможешь подняться. Хочется разодрать себе кожу и вытащить из груди этот болезненный комок, но не выходит. Все действия Мурата лишь только отдаляют от любимой, не давая шанса, что-либо исправить.

Расстояние сводит с ума, как осознание, что Элин чужая жена. Взятая каким-то солдатиком, который вернулся из прошлого и наделал много шума. Перевернул жизнь Мурата, вывернул её наизнанку, все его планы перечеркнул, разорвал.

“Тагир… Та-гии-ррр!” – произносит по слогам имя врага, – “Мертвый солдатик!” – ударяет кулаком по столу, потом ещё удар.

Разум помутнел от алкоголя и нахлынувших чувств ненависти. Злые умыслы перед глазами, представления о том, как убивает Тагира и получает все права на Элин, как красные нитки распространялись и этим желаниям, идеям не видно конца и края.

На рабочем столе стоял портрет Элин, где она радостная лежит в поле цветущих ромашек. Эту фотографию сделал он, когда они вдвоём гуляли и разделяли радость от красивого пейзажа. Тогда не было ещё намёков на любовь, она даже не подозревала, что обещана Мурату родным отцом. Между ними была крепкая дружба и все говорили, что они просто созданы друг для друга, потому как такая дружба со временем всегда переходит в настоящую любовь. Мурат воспринимал слова людей всерьёз, но, а Элин же наоборот не придавала этому никакого значения. Для неё он всегда оставался другом, она не давала никакие надежды и намёки, и не смотрела на Мурата, как на мужчину. А вот Мурат наоборот воспринимал все её ответные действия, пусть и дружеские шаги, как за что-то очень важное, какое-то согласия на серьёзные отношения. Конечно же он хотел признаться ей в любви, но боялся, что время не пришло, а секундная стрелка наоборот тикала против него.