У стоящего на широком больничном крыльце мужчины в сером осеннем плаще заиграл в кармане телефон. Вытащив гаджет, он увидел на экране незнакомый номер и, нимало этим не удивлённый, тут же решительно мазнул пальцем по зелёному значку.

– Семёнов, слушаю. Кто это?

– Здравствуйте. – Милый женский голосок прозвучал одновременно из динамика смартфона и из-за спины.

Мужчина в плаще резко обернулся и увидел невысокую красивую девушку в джинсах и модном коротком пуховике, за спиной которой горой возвышался лысый широкоплечий великан в байкерской косухе. Мило ему улыбнувшись, красотка убрала в сумочку айфон и представилась:

– Я Лиза, это… – кивок на громилу за плечом, – Дмитрий. Мы здесь по просьбе Семёна Дубинина.

– Очень приятно, гм… господа, – кивнул слегка растерявшийся мужчина в плаще, никак не ожидавший, что одним из обещанных приятелем спецов по паранормальной хрени окажется красотка с глянцевой обложки. – Меня зовут Андрей, я капитан…

– Да в курсе мы, кто ты, – перебил здоровяк. – Давай, командир, ближе к телу. Лады?

– Что, простите? – напрягся комитетчик.

– Не обращайте внимания, Андрей, мой товарищ так шутит, – очередной обворожительной улыбкой развеяла назревающий конфликт милая девушка. – Семён говорил, у вас здесь находятся две девушки, чудом выжившие вчера в центре огненного торнадо. Было бы любопытно взглянуть на них.

– Да-да, конечно, – засуетился комитетчик. – Пойдёмте…

Показывая дорогу специалистам, Андрей первым поднялся на крыльцо и интеллигентно распахнул перед дамой дверь. Грубияна-здоровяка следом за Лизой пропускать вперёд себя он, разумеется, не собирался и сам решительно ломанулся следом за девушкой.

Каково же было изумление капитана, когда через секунду в холле главного корпуса Кстовской ЦРБ он снова обнаружил лысого великана в косухе у Лизы за спиной, хотя готов был голову дать на отсечение, что здоровяк только что дышал ему в затылок.

– Митюня, хорош человека доводить! – шикнула на спутника девушка, заметив растерянное лицо прошмыгнувшего рядом провожатого.

– Ладно, не буду больше. Не заводись, – примирительно хмыкнул великан, склонившийся к уху подруги.

Быстро поднявшись по старой стоптанной лестнице на второй этаж, троица потом ещё с полминуты блуждала по лабиринтам больничных коридоров, пока добралась наконец до ожогового отделения. Андрея здесь уже знали, а поскольку звонком накануне вечером капитан предупредил дежурного врача об утреннем визите с двумя сопровождающими, подорвавшаяся им навстречу улыбчивая медсестричка обязала посетителей лишь накинуть на плечи три заранее припасённых белых халата и сама вызвалась проводить визитёров до палат обгоревших девушек.

А вот дальше, увы, всё пошло кувырком…

– Татьяна, как же так! – кричал на рыдающую медсестру призванный на место происшествия звонком аж из министерства здравоохранения седовласый главврач Кстовской ЦРБ. – Куда вы смотрели?! Как?! Ну как, скажите на милость, вы могли их не заметить?! Две тяжелобольные, не таясь, прошли мимо вашего поста, а вы, уткнувшись в смартфон, их безобразным образом проглядели!..

– Ну-у-у, Аркадии-ий Викторови-и-ич! – Медсестра в очередной раз затянула свои оправдания, уже набившие оскомину всем невольным свидетелям её разноса. – Кляну-у-усь! Я смотре-е-ела! Всё-ё-ё время-я-я! Но никто-о-о мимо-о-о не проходи-и-ил!

– Татьяна, за вашу вопиющую халатность я сей же час прикажу уволить вас по статье! Без выходного пособия!

– Ну-у-у почему-у-у?!.

– По кочану, чёрт возьми! – не сдержался багровый от ярости старик-главврач. – Уведите её отсюда, чтоб глаза мои не видели!

К зарёванной Татьяне тут же подскочили бледные как полотно подруги-сменщицы и, подхватив бедняжку под руки, увели в сестринскую.

– Ну вот, вы сами всё слышали, – обернувшись к хмурому, как грозовая туча, комитетчику, развёл руками главврач.

– Я ничего не видела, мимо меня никто не проходил… А две тяжелобольные испарились из своих палат по щучьему велению! – подытожил услышанное Андрей и тут же зло припечатал главу ЦРБ: – Бардак, твою мать!

– Ну, знаете ли, молодой человек, вы тоже за словами-то своими следите! – вспылил в ответ годящийся капитану в отцы главврач. – У нас здесь не тюрьма, а больница! И если вам так уж важны были эти сбежавшие девушки, могли бы и прислать кого-нибудь из своей грозной конторы, чтобы за ними тут приглядывали!

– У вас забыли спросить!

– Это уже переходит все границы! Просто возмутительно!

– Почему выходы из отделений не оборудованы у вас камерами?!

– А это уже, сударь мой, не ко мне вопрос, а к нашему замечательному правительству. Выделяемого на ЦРБ финансирования не хватает даже на элементарную модернизацию медицинского оборудования. У нас добрая половина медоборудования – это такая рухлядь, которую в Москве постеснялись бы даже на свалку снести. Какие ж тут, к чёрту, камеры в отделениях? Скажите спасибо, что над КПП одну несколько лет назад нам установили, да на козырьке главного корпуса вторую.

– Спасибо!

– Пожалуйста!

– Аркадий Викторович, вы извините меня за несдержанность, просто…

– Да понимаю, чего уж там, сам виноват. Надо ж было так угодить, как кур в ощип, на старости лет.

– Распорядитесь, пожалуйста, чтобы записи со всех имеющихся камер перебросили мне на электронку. Вот, возьмите. – Капитан протянул главврачу свою визитку.

– Хорошо… Что-нибудь ещё?

– Спасибо за содействие, дальше как-нибудь попробую своими силами разрулить.

Пожав протянутую комитетчиком руку, седовласый главврач неожиданно проворно для своего преклонного возраста метнулся к двери отделения и через считаные секунды скрылся за ней.

Пока узнавший об исчезновении свидетельниц капитан Семёнов строил в коридоре проштрафившийся персонал ожогового отделения и через звонок своему начальству поднимал на уши руководство местной ЦРБ, как-то вдруг ненавязчиво позабытые всеми, в том числе и сопроводившим их до места комитетчиком, специалисты оказались предоставленными самим себе и спокойно занялись исследованием опустевших палат беглянок.

Основная работа в их тандеме легла, как несложно догадаться, на хрупкие плечи артефактора. Своего же великана-помощника Лиза использовала исключительно в роли силового агрегата, позволяющего поднимать и длительное время неподвижно удерживать в нужной позиции на весу сложные сканирующие артефакты, порой довольно-таки громоздкие и весьма увесистые.

– Ну чё там? – в очередной раз начал приставать к подруге с расспросами Митюня, изнывающий от примитивной скучной работы в роли подставки-носильщика. – Нащупала уже что-нибудь?

Он начал так пытать подругу уже через пять минут исследования кровати первой беглянки, но Лиза наотрез отказалась что-либо комментировать, пока не переберутся с исследованием в палату второй беглянки, и картинка в её голове не сложится целиком.

Сейчас они заканчивали курс сканирования над койкой второй беглянки. Исследование подходило к концу, и Лиза решила удовлетворить любопытство напарника.

– Как мы изначально и предполагали, у девчонок прослеживается стойкая зависимость от энергии Хаоса. Причём исследования показали, что этой дряни тут всюду разлит просто безбрежный океан. Словно в кроватях лежали не люди, а натуральные твари Хаоса.

– Твари, похожие на людей?.. Это чё, выходит, здесь кукольники, что ли, были?

– Сам ты кукольник… Если б в больницу проникли подобные чудовища, они бы точно не сбежали, а такой кровавый замес тут учудили – мама не горюй!

– Тогда, может, одна из девок была хаосисткой, а вторая её кукольником? Своих ручных зверюшек ублюдки держат в ежовых рукавицах. Поэтому вблизи хозяина кукольник вполне мог вести себя паинькой.

– Эта версия уже лучше, но тоже отпадает, – покачала головой Лиза, разгибая спину и жестом призывая помощника убирать последний артефакт в безразмерный брючный карман. – При всей нашей ненависти к хаосистам они не фонят хаосом, как твари. Потому что, будь это так, вычислить их с помочью артефактов в людской массе на улицах наших городов не составило бы труда. Здесь же сейчас выглядит всё так, будто на обеих кроватях несколько часов лежали натуральные порождения Хаоса.