Я тут же вновь бросилась бежать через кусты вдоль дороги. Бежала я так долго, как только могла. Когда я убедилась, что меня не преследуют, сбавила скорость. Ноги подкашивались, и каждое движение приносило боль.

Я услышала звук сирен и тут же бросилась на дорогу. Яркие огни сияли в ночи разными цветами. Пожарные и полиция ехали к взрыву очень вовремя. Вокруг не было ни души, и это был моей единственный шанс на спасение. Я стиснула зубы, и выбежала на дорогу. Встала посередине, чтобы меня увидели и когда машины подъехали слишком близко, то остановились.

Мужчина в форме выскочил из полицейской машины и сообщил что-то по рации. Надежда зародилась во мне, и я медленно начала успокаиваться.

– Девушка, вы меня слушает? – Спросил полицейский.

Я слегка кивнула, и ко мне подбежали мужчины из пожарной с коробкой быстрой помощи в руках.

– Назовите своё имя. – Попросил полицейский.

– Инес де Косто.

Парамедик и полицейский переглянулись.

– Мисс, я могу вас обыскать? – Спросил полицейский, и я кивнула, находясь в недоумении, что он хочет найти.

Он провёл руками по бокам моей майки, затем по спине, а после – по бёдрам и на секунду задержался.

– Можете достать то, что лежит в вашем кармане. – Попросил он.

Я кивнула, не понимая, что он имеет в виду. Но засунув руку в карман, я нащупала что-то квадратное и тонкое. А затем достала из кармана паспорт. Я не помнила, чтобы брала его с собой, и это заставило меня напрячься. Я передала его полицейскому, он открыл его и внимательно изучил. А после посмотрел на меня, словно не был уверен, что здесь происходит.

Следующие слова полицейского заставили меня потерять дар речи. Это было то, что я совершенно не ожидала услышать, когда-либо. И то, что могло привести меня к мысли, что я абсолютно лишилась рассудка.

– Нам сообщили, что Инес де Косто умерла при взрыве заброшенного дома. А у вас паспорт девушки по имени Карла Адамс. – Медленно сказал полицейский. – Мисс, пройдёмте со мной.

Я понятия и не имела кто такая Карла Адамс. И только сейчас я поняла, что понятия и не имею где мой телефон.

3.

Десять месяцев спустя

Отчасти я не хотела возвращаться домой. Мне нравилось у бабушки, да и не приходилось думать о том, что в любой момент какой-то психопат захочет меня убить. Девять месяцев, что я провела в Италии, были свежим глотком воздуха.

С бабушкой было сложнее. Эта женщина буквально унижала всех вокруг себя и смеялась над людьми, словно знала какой-то секрет. Я не сразу привыкла к ней и нашла общий язык, пару раз я даже хотела вернуться к матери, но это старая женщина проникла мне под кожу, как это случалось каждый раз.

После того как меня осмотрели и задержали в ночь Дикой охоты, я отправилась в мир судебного ада. Разбирательства шли почти месяц и меня обвиняли по трём статьям, одна из которых была убийство. Мама «всеми способами» пыталась мне помочь, так она, по крайней мере, говорила. Но будем честны, мой адвокат был государственным. Меня, конечно, оправдали, но о спокойной жизни можно было забыть. Я не хотела оставаться в городе, поэтому мама предложила мне переехать к бабушке в Италии на некоторое время.

Ночь Дикой охоты перевернула всё с ног на голову, и я не была уверена в том, что вообще когда-нибудь смогу это забыть.

Однако в Италии бабушка устроила меня в свой ресторан, и мне удалось накопить немного денег. У меня было наследство, что отец оставил мне после своей смерти, но я не могла с ним ничего сделать, пока мне не исполнилось двадцать один. Да и честно признаться, мне было как-то плевать на все эти деньги, что он мне оставил. Всё это перестало иметь для меня значение, как только я оказалась в зале суда в качестве обвиняемой, потому что никакие деньги не стоят того, что я пережила.

Отец не всегда был богат, а значит, и я справлюсь с этими трудностями.

В Италии бабушка вернула меня к жизни. Я чувствовала себя свободнее и спокойнее без всех этих разборок. Бесы меня подставили и единственное, зачем я могла вернуться в этот город, так это чтобы отомстить.

Я любила свою мать, но отчасти я не понимала её. Она была холодной и расчётливой женщиной, которая умело пользовалась людьми. После смерти отца она закрылась в себе и вовсе перестала обращать на меня внимание. Она могла изредка позвать нас с Агатой в клуб и напоить до смерти, словно мы были её подружками. Она могла потащить меня за покупками и примерять наряды, пока я ждала её в холле магазина. Она могла быть для меня кем угодно, но не матерью. И даже несмотря на это, я её любила. Именно поэтому я и вернулась домой, ей стоило просто позвать меня и вот я здесь.

Охранником моей матери – Барн, катил мой маленький чемодан к машине, пока я мирно шла за ним. После моего переезда мама купила себе новый дом, потому что старый слишком сильно напоминал об отце. Наверное, она втайне винила меня в его смерти, но никогда бы в этом не призналась.

Я залезла в чёрную машину. Дверь за мной захлопнулась. Машина поехала. Я даже не была удивлена тому, что мама меня не встретила. Всё это было слишком очевидно, я знала эту женщину слишком долго, чтобы разочаровываться. Сколько бы я ни разговаривала с бабушкой, она всегда говорила, что Лукреция де Косто женщина-змея. Бабушка по отцовской линии презирала мою мать, а в поводе она никогда не нуждалась.

Время близилось к вечеру, и я довольно сильно устала после перелёта, учитывая то, что я не переставала нервничать.

Родной город был для меня штормом в осеннее утро. Когда промозглый дождь, словно град сыпется с неба, а северный ветер пробирается до костей. Я планировала уехать отсюда через пару месяцев обратно в Италию, по правде задерживаться здесь надолго мне не хотелось. Все эти разборки банд ужасно выматывали, да и сейчас я считала себя выше этого.

Машина остановилась возле высокого белого забора и Барн, открыв ворота, въехал на территорию. Передо мной раскинулись апартаменты в стиле минимализма. Большой дом, выкрашенный в белый, почти весь состоял из окон. Небольшая лужайка прямо перед домом служила зоной отдыха и переходила в террасу. Через большие панорамные окна я видела часть гостиной. Левее находился большой гараж, который был скорее похож на парковку, потому что по размерам он был как половина дома.

Я вышла из машины и уставилась на всё это, не понимая, как моя мать, от классической архитектуры ушла в это. Со стороны дом казался бездушным и чужим. Пока Барн доставал мой небольшой чемодан, я прошлась по подъездной дорожке.

– Детка! – Крикнула мама. – Добро пожаловать домой!

Она звонко и совершенно неискренне рассмеялась и подбежала ко мне, чтобы обнять. Я крепко прижалась к её груди втягивая запах пионов и цитруса. Она слегка отстранилась, и я взглянула на неё. Морщины, что она так упорно скрывала под ботоксом, всё равно проявлялись, чёрные волосы были заплетены в низкий хвост, а веко слегка нависало на её серебристые глаза.

– Привет, мам. Я тоже рада вернуться. – Я лгала родной матери в лицо, даже не переживая о том, что была не искренна.

– Идём, у меня есть для тебя новость. – Она широко улыбнулась, и я улыбнулась ей в ответ.

Мы зашли в дом, что сквозил не уютом. Честно говоря, я не знала, что произошло с моей мамой. Наверное, её подменили. Всё было отделано на современный лад, большая гостиная, пристроенная кухня с островом, да даже лестница со стеклянными бортами. Моя мать была ценителем искусства, и она всегда любила классику. И этим я пошла в неё. Но это… Это было что-то странное. Она подтолкнула меня в гостиную, пока мимо нас проскользнул Барн с моим чемоданом на второй этаж. Я последовала за матерью, не зная, что и думать. А когда я зашла в зал, то встала на месте как вкопанная.

– Мам, кто это? – Я смотрела на мужчину, что походил на актёра. На вид ему было лет сорок. Он стоял возле камина, источая ауру опасности.

– Дорогая, я хочу познакомить тебя со Стивом, моим женихом. – Хихикнула она, пока он направлялся к нам.