Когда мы остановились, я посмотрела в окно и с ужасом поняла, где мы. В Красно мааре. Ужас заползал под мою кожу, и я была уверена в том, что меня уже не спасут.

Он вышел из машины и вытащил меня ложа на асфальт. Тошнота подступала к горлу, а я едва могла дышать.

– Зачем ты это делаешь? – Хрипло спросила я, каждое слово давалось мне с большим трудом. – Это какой-то диагноз?

– Я это делаю, потому что ты делала со мной то же самое, малышка. – Он опустился передо мной на корточки. – Радуйся, что я не перерезал тебе горло, как ты мне.

Блейк наклонился ближе, убирая с моего лица волосы.

– Ты убил моего отца, Bastardo. – Прошипела я хрипло.

– Я говорил это тогда, я скажу это сейчас. Я его не убивал. Ты, чёртова сука, перерезала мне горло и думала, что я об этом забуду и оставлю это позади? – Злостно прошипел он. – Я не убил тебя только потому, что ты под защитой Габриэля. Я бы сказал под защитой Бесов, но, похоже, ты помирилась с Ведьмой. – Усмехнулся он.

– Vai all’inferno! – Бросила я ему в лицо.

– О, малышка, какие грубые слова. Неужели тебе больно? – С наигранной жалостью пробормотал он.

– Да нет, пустяки. – Со скрежетом сказала я. – Подумаешь дыра в пузе.

Он лишь посмеялся надо мной и с широкой улыбкой спросил:

– Малышка, ты знаешь, кто такой Цербер?

– Нет. – Мне было плевать, о чём он вообще говорит, меня заботило только то, что происходит со мной. Меня заботила только моя боль, из-за которой в глазах были искры.

– Когда он придёт за тобой, ты будешь жалеть, что не умерла сегодня.

– О ком ты говоришь? – Прошептала я, морщась от боли.

– Это не важно, ты сама всё поймёшь. Если ты меня посадишь, то я убью тебя раньше него, и никто тебе не поможет, малышка. – Прошипел он сквозь сжатые зубы, а после встал и направился к машине.

Я лежала в крови, на грязном асфальте, и, казалось, из меня медленно вытекала жизнь. А я и вправду пыталась его убить, но эта сволочь живуча. Я перерезала ему горло сразу после того, как меня выписали из больницы. Шрам был неглубоким и белым, но другого, я бы сделать не смогла. Одно дело, когда кто-то другой причиняет боль, а другое дело совершать это самому. Когда чувствуешь кожу человека как свою, чувствуешь, как лезвие входит туда, где его быть не должно, как влажная кровь бежит вниз по телу.

Он бегал за мной слишком долго, и я знала, что он меня догонит. Я мечтала о том, чтобы он горел в аду.

Мир вокруг потемнел сильнее прежнего, машина уехала, и я осталась здесь одна. Прохладный воздух обдувал моё лицо, тихое пение птиц усыпляло. Когда я думала об этих ощущениях, звуках – боль отступала. Но всему приходил конец. Я провалилась в холодную и безжизненную пустоту.

11.

Я проснулась, лёжа на чём-то мягком, мои глаза были закрыты, а сон только-только начал меня отпускать. Во рту пересохло и хотелось пить. С трудом я разлепила глаза и осмотрелась.

Я была в своей комнате, лежала на своей кровати, а рядом сидел Габриэль, наблюдая за моим сном. Его лицо было нахмуренным, глаза слегка красными. На улице ещё была ночь, и мягкий свет от настольной лампы освещал комнату. Я лежала под одеялом в своей ночной футболке. Мне даже не хотелось знать, как я в ней оказалась.

Рана на животе пульсировала, отдавая ноющей болью во все конечности. Я нервно сглотнула, вспоминая всё, что со мной произошло. Габриэль заметил моё пробуждение и тут же напрягся.

– Как себя чувствуешь? – Спросил он.

– Дерьмово, если не видишь. – Просипела я.

– Ты чувствовала себя намного лучше, если бы слушала меня. – Сжато сказал он.

– Что ты здесь делаешь, Габриэль? – Если он сидел здесь и ждал моего пробуждения, чтобы наворчать, то он выбрал неудачное время.

Он упёрся взглядом в стенку и помолчал пару минут. Я думала, он уже не ответит.

– Я и сам не знаю.

Я тяжело вздохнула от напряжения, что он создавал, и откинула одеяло, пытаясь встать. Резкая пульсирующая боль отдала в живот, и я поморщилась.

– Не вставай. Не хватало ещё, чтобы швы разошлись. – Проворчал он, слезая с кровати и идя ко мне.

– Я хочу писать, придурок. – Зашипела я на него.

– Я помогу. – Казалось, ему самому всё это не нравилось и меня раздражало, что он делает это через силу. Он подхватил мою руку, помогая привстать.

– Себе помоги. – Бросила я ему.

Он больше не выдержал, отпустив мою руку, он аккуратно припечатал меня к кровати. Я чувствовала, как он дрожал всем телом от злости.

– Я позову Аша, не вставай сама.

Он ушёл, а я даже не стала протестовать. Аш пришёл довольно быстро, он выглядел растерянным и помятым. Его русые волосы были взъерошены, а глаза уставшими. Он, не говоря ни слова, подошёл ко мне и помог подняться с кровати. Это было довольно больно, если учесть, что в моём животе была рана.

Аш подхватил меня под руку, и мы медленно пошли к ванной.

– Это был он. – Тихо прошипела я, пока на глазах накатывались слёзы от боли.

– Кто? – Также тихо спросил Аш.

Я тут же опомнилась и покачала головой.

– Неважно, вы уже и сами знаете. Чёрт, как же больно…

Аш помог мне сходить в туалет, и при нём я не чувствовала себя неловко или ужасно. Он вернул меня обратно в кровать, и я задрала футболку, чтобы посмотреть на рану. Она была заклеена большим лейкопластырем, и я решила, что мне не стоит это трогать. Аш сел рядом со мной.

– Что произошло? – Спросил он, стараясь не давить.

– Он пырнул меня ножом и отвёз в Вэстпарк. lo odio[5].

– Кто он? – Непонимающе спросил Аш.

– Стоп. – Я нахмурила брови, не до конца понимая, что происходит. – Как вы узнали, где я?

– Нам позвонила Агата.

Я глубоко вздохнула, не понимая, как она меня нашла.

– Это был Блейк. – Выдала я.

Я не хотела рассказывать парням, отчасти потому, что я никому не доверяла, а отчасти, потому что мне было ненавистно, что его брат теперь и мой брат.

– Что? – Он нахмурил брови, не совсем понимая, о чём я. – Блейк Мерсери? Ты в этом уверена?

– Я в этом уверена, Аш. Это, наверное, единственное, в чём я уверена.

– Зачем ему это делать?

– За тем, что он психопат. За тем, что он ненавидит меня. За тем, что он мстит. Выбирай любой вариант, Аш.

– Мне нужно поговорить с Габриэле по этом поводу. Я уйду всего на пару минут и вернусь. – Он явно был обеспокоен этим. Я даже не думала о том, что они не знают, что сделал Блейк.

Я глубоко вздохнула, но кивнула. К тому времени, как он вернулся, я уже спала.

***

Через пару дней я уже могла ходить, хоть рана и ныла. Я старалась не напрягаться и не делать резких движений. Каждый день к нам приходил врач, чтобы осмотреть меня. Произошедшее лишь сильнее завело меня в ступор. У меня был преследователь, у меня был Блейк, что пытался меня убить, у меня были парни, которые преследовали какие-то цели. Блейк сказал мне о том, что Габриэль защищает меня, но так ли это на самом деле? Он вполне мог быть моим преследователем, или быть в заговоре со своим братом. Я не знала, какие отношения были между ними. Габриэль по-прежнему оставался вторым в списке подозреваемых, кроме очевидного Блейка. Но Блейк также упомянул о Цербере. Я слышала о нём впервые, и меня беспокоило то, что, по мнению Блейка, он тоже хочет меня убить. Также Блейк знал о моём перемирии с Ведьмой, но как? Я не была уверена, знает ли он о нашей договорённости или нет, но меня не покидало ощущение, что кто-то пристально за мной следит. Он знал, что я хотела его посадить, и чётко дал понять, что мне за это будет. Я не могла оставить это просто так, не после того, что он сделал.

Я шла в ванную, поменять повязку, когда в дверях появился Аш. Мы стали с ним ближе, и он почти заслужил моё доверие, но мне всё равно нужно было быть осторожнее.

– Тебе помочь? – Спросил он, проходя через комнату.

– Да.

Мы направились в ванную, и я подошла к умывальнику. Достав из ящика свой медицинский набор, я начала искать сменную повязку. После я разложила всё на столешнице и принялась отклеивать старый. Ухватившись за края, я потянула и тут же зашипела от боли. Повязка приклеилась намертво, и только это приносила мне ужасную боль. Сама рана же неприятно жгла, но я старалась не думать об этом. Отклеив до конца повязку, я посмотрела в зеркало.