– Я горд, – сказал Пит таким тоном, каким мог бы сказать: «Мне это до лампочки».

– Но не слишком, да? Впрочем, это правильно, не стоит задаваться: действительно, в небесах вы будете не первый Питер с ключом от райских врат! А сам я сделаю такую же карьеру, как смертный герой из древнегреческого мифа. Вы помните? Не обязательно родиться богом, им вполне можно стать! – Тревор первый и единственный громко засмеялся своей вымученной шутке.

Хмурый Пит обернулся туда, где, как он знал, черной муравьиной кучей темнел под низким небом грязный город, скрытый сейчас от глаз густой зеленью ветвей, и спросил, старательно скрывая неодобрение и неприязнь:

– Скажите, а почему бы вам не развернуть этот большой Парадиз на Земле?

– Да кому нужна эта Земля! – воскликнул Тревор. – Это уже не планета, это Авгиевы конюшни!

Пит криво улыбнулся.

– Итак – решено? Мы договорились? – Тревор не спрашивал, а утверждал. – Гарантированная доставка по указанному адресу ключа от рая – за открытый лист на Земле?

Пит долгим мечтательным взором посмотрел на сказочное синее небо над своей головой и перевел затуманенный взгляд на Тревора. Взор его прояснился, и мысли тоже.

– За открытый лист на Лиане, – твердо сказал он. И с горечью повторил: – Кому нужна эта Земля?

– Плевать мне, как вы это сделаете!

Голос Тревора был холоден и полон затаенной угрозы – настоящий стальной клинок, приставленный к горлу Боба.

Администратор космопорта и одновременно полномочный представитель могущественной «Галактики инкорпорейтед» отключил коммуникатор, побарабанил пальцами по столу и сморщился. Вилта – славная планетка, но космопорт на ней только один, да и тот маленький. Так куда же, скажите на милость, посадит он завтра огромную «Квинту», когда точно такая же пирамида – «Кварта» – торчит здесь, как рождественская елка в бочонке с песком?

Вилта считалась планетой земного типа, однако жизнь здесь кипела лишь на небольшом пятачке космопорта. А порт фактически занимал территорию единственного и откровенно маленького материка планеты. Оптимистические прогнозы, согласно которым через пару-тройку миллионов лет суши здесь станет в несколько раз больше, Боба не вдохновляли. Он не планировал жить так долго. Тем более он не планировал так долго жить на Вилте.

Он вообще был не в восторге от своего нового назначения, хотя кому-то оно могло показаться настоящим карьерным взлетом: с шаткого табурета скромного заместителя третьего помощника администратора базы «Лунник» одним прыжком перебраться в кресло шефа нового перспективного космопорта! Увы, Боб был скептиком и откровенно сомневался в перспективах Вилты.

Порт в рекордные сроки построили на голом месте ради одного-единственного проекта, возникшего по прихоти самого богатого и влиятельного человека в обитаемом космосе. Спору нет, у Тревора было достаточно денег и власти, чтобы затеять и даже совершить колонизацию новой планеты. Жаль только, что у него было слишком мало ума, чтобы внимательно изучить информацию о Лиане в звездном атласе. А Боб не был ни дураком, ни неучем и прекрасно знал, что Лиан не пригоден для жизни людей. Так зачем же один за другим отправлять туда тяжелые транспорты? Какой в этом смысл? Ладно, пока что грузы складируются на Вилте, и предполагается, что потом – интересно, когда это? – их быстро перебросят на Лиал. Но зачем?! Информация о проекте «Парадиз» выдавалась его участникам строго дозированно, и Боб имел крайне смутное представление о затее Тревора.

– Что в трюмах? – кивнув на окно, спросил он, притворившись, будто не знает ответа.

– Плодородная почва, – ответил доктор, умудрившись не выразить голосом удивления.

Боб посмотрел на него с уважением. Сам он решительно не понимал, за каким чертом посыпать почвогрунтом каменный шар, на котором даже нормального воздуха нет!

– Тревор большой затейник, – пробормотал он.

И поежился, вспомнив, что вскоре придет первый транспорт с колонистами – наскоро переделанный под пассажирское судно грузовоз «Верена». Он везет специалистов-аграриев и сельскохозяйственных рабочих. Интересно, они будут мотыжить привозную землю на Лиане в скафандрах высокой защиты?

Боб фыркнул и снова посмотрел на доктора.

– Мы говорили о «Кварте», шеф, – невозмутимо напомнил тот.

– Да, «Кварта», – вздохнул Боб, возвращаясь мыслями к насущной проблеме.

Если он сорвет сроки реализации проекта, Тревор его прикончит.

Боб перевел тоскливый взгляд с окна на сидящего напротив очкарика в докторском халате, устало вздохнул и твердым голосом заговорил, не давая ему открыть рот:

– Паттерсон, другого пилота не будет. Завтра в двадцать ноль-ноль «Кварта» должна отправиться по назначению, и поведет ее Эрик Тейт. И плевать мне, как вы это сделаете!

Тут Боб заметил, что цитирует Тревора, и сбавил тон.

– О депрессивном состоянии Тейта я слышал достаточно. Теперь доступными словами и коротко объясните мне причину его категорического отказа пилотировать «Кварту».

Доктор Паттерсон задумчиво пожевал губами, очевидно, старательно подбирая требуемые доступные слова.

– Вам, разумеется, известно, что в результате небольшой аварии на «Кварте» погибла подружка пилота, некая мисс Лю. Говоря коротко и доступными словами, Эрик Тейт не мыслит себя в звездолете без нее!

– Значит, нужно срочно найти замену этой барышне!

Боб принял решение и сразу почувствовал неожиданный прилив энергии.

– Как она выглядела, его мисс Лю?

Доктор Паттерсон снял очки и тщательно протер стекла, избегая требовательного взгляда Боба.

– Видите ли, нужно представлять себе характер аварии. Двухсоттонный контейнер сорвался с аппарели и прихлопнул ее, как муху. Мисс Лю могла иметь любую внешность – в диапазоне от Моны Лизы до белой медведицы. Нам об этом ничего не известно…

– Спросите Тейта!

Доктор надел очки и укоризненно посмотрел на Боба поверх стекол.

– Его воспоминания фрагментарны, возможно, имеет место частичная амнезия. Впрочем, это не помешает Тейту пилотировать звездолет, если вы сможете убедить его войти в рубку.

Боб отметил, что доктор сделал акцент на слове «вы», явно намекая на то, что это забота Боба. Он открыл было рот для гневной отповеди, но перевел взгляд в окно, на вздымающуюся ввысь сверкающую башню «Кварты», и промолчал. Ничего не поделаешь, Паттерсон прав: уговаривать Эрика придется именно ему!

Буквально через полчаса Боб приступил к дипломатическим переговорам.

– Привет красе и гордости космофлота!

Вооруженный огромным букетом, Боб протиснулся в палату, и доктор Паттерсон осторожно закрыл за ним дверь.

Краса и гордость лежал на койке, закинув руки за голову и пристально глядя в пустой потолок.

– Здравствуйте, Боб, – похоронным тоном откликнулся Эрик, вытаскивая руки из-под головы и по-покойничьи складывая их на груди.

Боб погасил улыбку, на цыпочках приблизился к ложу страдальца и бережно поместил в его сложенные руки свой букет, отчего сходство Эрика с покойником – на редкость румяным и упитанным – только усилилось.

– Расскажите мне о ней, Эрик, – мягко сказал Боб, открывая записную книжку.

– Зачем? – горестно вопросил Эрик.

– Вам станет легче, – подумав, убежденно ответил Боб и снял колпачок с авторучки.

– Итак, какая она была? Брюнетка? Блондинка?

Эрик задумался.

– Она была такая… золотистая!

– Зо-ло-тистая, – записал Боб. – Золотистая – как что?

– Как золото, – сказал Эрик.

Боб понимающе кивнул.

– Прическа гладкая? Кудряшки? Локоны? Легкая лохматость?

– Мягкая, пушистая. – Эрик пошевелил пальцами, как лакомка, щупающий спелый плод, поискал глазами и ткнул пальцем в желтый цветочек.

Боб ловко выдернул одуванчик из букета и аккуратно поместил между страницами блокнота.

– Глаза большие, круглые, блестящие, как морские камешки, и очень любопытные, – продолжал Эрик.