— Я так долго не протяну. — Я задыхаюсь и потею от того, что сдерживаюсь, чтобы не кончить, когда она облизывает, водит языком по кругу и глубоко сосет меня. Мое зрение затуманивается, и я почти теряю сознание. — Не хочу кончать тебе в рот.

Я имею в виду, что хочу, но не в первый раз, когда мы снова вместе. Она не сдается, и я стискиваю зубы.

— Тейлор… пожалуйста…

Внезапно девушка отпускает меня и снова забирается сверху. Садится верхом на мои бедра, сжимает мою эрекцию и дразнит себя ею, потирая кончиком взад-вперед по своей влажности.

— През… — выдыхаю я, прочищая горло. — Презерватив.

— Я принимаю таблетки.

— Что? — Я вижу звезды, когда мой оргазм прокатывается по основанию моего позвоночника. Когда? После того, как этот ублюдок прикоснулся к ней? Отказываясь вспоминать болезненную историю, я задвигаю свои вопросы на задворки сознания.

— Если только ты не почувствуешь себя в большей безопасности…

— Нет! — рявкаю я.

Она хихикает, звук получается мрачный и хрипловатый.

Я пытаюсь еще раз.

— Я имел в виду, что… Я чист. Я не прикасался ни к кому, кроме тебя, с тех пор как мы впервые поцеловались. Если ты уверена, что… о, боже…

Воздух с шипением вырывается у меня сквозь зубы, и я сжимаю в кулаке постельное белье, когда Тейлор медленно опускается на меня. Неуверенно она принимает меня в свое тело. От ее влажных, горячих объятий, когда между нами ничего нет, у меня кружится голова.

Я потерял голову от любви к этой девушки, и возврата нет.

ТЕЙЛОР

Итан наполняет меня. Не только в физическом смысле, как это делает сейчас. Когда я растягиваюсь вокруг него, заново знакомясь с его размерами, я делаю вдох и чувствую, как само его присутствие наполняет мою душу. Когда он снова обнимает меня, я чувствую, как его любовь набухает, заполняя некогда пустое место внутри меня до краев. Его прикосновения, одновременно нежные и безудержные, возвращают ту часть меня, которой мне не хватало в его отсутствие.

Даже за время разлуки Итан стал настолько неотъемлемой частью меня, что жить без него было бы все равно, что выживать без моего сердца. Невозможный вариант.

Полностью усевшись на него сверху, когда его теплые глаза смотрят на меня, а нежные прикосновения его рук к моей коже, я насыщаюсь так, как никогда раньше.

— Эй. — Он приподнимается на локте и обхватывает мою челюсть, на его лице отражается беспокойство. — Что случилось? — Когда его большой палец скользит по моей щеке, я понимаю, что плачу. — Мы не обязаны этого делать. Я буду ждать столько, сколько…

— Нет, дело не в этом. — Я подношу его руку к своему лицу, поворачиваю и целую его ладонь. — Это слезы счастья.

— Слезы счастья. — Он, кажется, не убежден.

Я провожу его рукой вниз по моей шее к своей груди.

— Какая-то часть меня беспокоилась, что мы больше никогда не будем вместе, как сейчас. Что ты будешь двигаться дальше…

— Никогда. — Он обхватывает ладонями мою грудь и проводит мозолистыми кончиками пальцев по моему соску. — Я сказал, что буду ждать, сколько бы времени это ни заняло, и я имел это в виду.

Положив ладони ему на грудь, я прижимаюсь к нему. Сначала медленно, я поднимаюсь и опускаюсь, наслаждаясь ощущением, как он скользит внутрь и наружу, внутрь и наружу. Горячая, толстая жесткость растягивает меня почти до боли. Изысканная боль, которая сгорает от желания быть удовлетворенной.

Парень хватает меня за бедра, вращая тазом в такт моим движениям, меняя угол таким образом, что я задыхаюсь и хватаюсь за его запястья.

— Потрясающее ощущение находиться внутри тебя. Я собираюсь кончить так сильно. — Его слова подобны теплому меду, разлитому по моей обнаженной коже.

— Насколько сильно?

Его пресс напрягается с каждым медленным движением бедер, и вид Итана, занимающегося любовью со мной — самое эротическое зрелище.

— Так сильно, что ты будешь мокрой несколько дней.

Я стону и выгибаю спину, ища, двигаясь, пока не нахожу идеальное соединение. Я втягиваю воздух и ускоряю темп.

— Черт возьми, да, это то самое место. — Он прижимается ко мне своим тазом, его задница отрывается от кровати, когда он задевает что-то так глубоко внутри меня, что я чуть не падаю в обморок.

— Итан… — Слова замирают у меня на губах, когда он волнообразно покачивает бедрами.

— Отпусти, детка. Я держу тебя. — Он обхватывает меня за шею. — Рот, — просит он со стоном.

Парень облизывает мой рот и прикусывает губу. Жало боли посылает ударные волны прямо между моих ног, выплескивая мой оргазм на поверхность. Мое освобождение разрывает меня на части, раскалывая надвое, когда звук моего выкрикивающего голоса эхом отражается от стен и проникает в мои уши.

— О, черт! — Его эрекция сильно дергается внутри меня. Волна за волной жар наполняет меня, пока парень продолжает двигаться. — Я не могу остановиться.

— Не останавливайся.

Он переворачивает нас, не разрывая нашей связи, перенося свой вес на локти.

— Ты как, нормально?

Я закидываю ноги на его задницу.

— А ты как думаешь?

Итан рычит мне в рот и двигается, на этот раз сильнее.

— Чувствуешь, что ты делаешь со мной?

Он все еще возбужден — это вообще нормально? Я провожу рукой по его волосам, на его красивом лице отражается смесь удовольствия и решимости.

— Я так сильно люблю тебя, Итан.

— Я бы умер тысячью смертей за шанс любить тебя.

Я держусь, пока он двигается надо мной быстрыми, неконтролируемыми толчками. Мне нравится, что я единственная, кто может заставить его потерять контроль.

Наша любовь превосходит любые обстоятельства, которые бросает нам жизнь, и когда мы вместе, есть только мы. Никаких границ. Только неоспоримая связь, которую нельзя разорвать.

Итан приподнимается, чтобы сесть на пятки, моя задница на его бедрах. Возвышаясь надо мной во всей своей жесткой, мужественной красоте, он занимается со мной любовью. Но не медленными и нежными движениями, шепотом любви и нежными поцелуями. Нет, Итан любит меня с первобытной настойчивостью. Он заявляет о своих правах на меня с каждым мощным толчком. Свидетельство его освобождения укрепляет нашу связь и помечает меня как его. Я провожу ногтями по его бедрам, оставляя свой собственный след, и его темп ускоряется.

Оргазм обрушивается на меня из ниоткуда, выгибая мою спину над кроватью, в то время как звезды танцуют перед моими глазами. Затерянная в тумане экстаза, я слышу, как парень стонет и чертыхается, и движение его бедер замедляется, прежде чем он падает на меня сверху.

Наши сердца колотятся о ребра, словно пытаясь вырваться из своих клеток, чтобы утешить друг друга, и мы отчаянно пытаемся отдышаться. Итан скатывается с меня, прижимает меня к себе, от кондиционера по нашей коже бегут мурашки.

— Черт возьми, женщина.

Я усмехаюсь благоговению в его голосе.

— Что, черт возьми, ты со мной делаешь?

Я кладу подбородок ему на грудь и смотрю на его восхитительно растерянное выражение.

— Боюсь, тебе придется объяснить это мне. Я не совсем уверена в механике.

Он смотрит на меня широко раскрытыми глазами и качает головой.

— То, что происходит между нами, намного больше, чем механика. Ты как моя личная Виагра. — Он просовывает руку себе между ног и поглаживает свой член. — Я все еще возбужден.

— Разве это не… странно?

Он моргает, глядя на меня.

— Нет, это не странно. Как, черт возьми, ты это делаешь?

Я смеюсь и утыкаюсь лицом ему в грудь, чувствуя себя немного застенчивой и немного гордой.

— Не думаю, что это я.

— Это, блядь, совершенно определенно так и есть. Единственное, что удерживает меня от того, чтобы снова забраться в твое маленькое тугое тело, это то, что я знаю, тебе, должно быть, больно. — Он зажмуривает глаза. — Бабушка. Бейсбол. Желудочный грипп. Береты. Бабуля. Бейсбол. Желудочный грипп…

— Бейсбол? Что ты имеешь против бейсбола?

— Это так скучно. Бабуля. Бейсбол.