Его поцелуй — это шепот, который не соответствует голоду в его глазах. Я наклоняюсь за добавкой, но парень быстро отступает.

— Не испорти свой макияж.

Меня охватывает прилив глупости. Конечно. Макияж.

— Точно.

Эти слова напоминают о том, что у Итана достаточно опыта общения с женщинами, которые наносят макияж и тратят бог знает сколько средств на свое лицо. Я даже никогда не пользовалась увлажняющим кремом, а теперь у меня есть пятнадцатиступенчатый уход за кожей.

Парень предлагает мне свою руку, и я кладу ладонь на сгиб его локтя, надеясь, что он не почувствует, как сильно дрожат мои руки.

— Ты готова? — спрашивает он.

— Да… ох! — Я беру с комода черный шелковый клатч, достаточно большой, чтобы вместить телефон и набор косметики, которой я даже не знаю, как пользоваться. — Теперь да.

Итан, должно быть, чувствует мои нервы, потому что сжимает мою руку.

— С тобой все будет хорошо. Я обещаю.

— У тебя отлично получается. — Бетани, жена Джесси, стоит рядом со мной, ее лицо чуть менее накрашено, чем мое. Ее черное кружевное платье создает впечатление сексуального нижнего белья, не выглядя при этом пошло. — Никому нет дела до нас. Легко исчезнуть на заднем плане.

Мы стоим бок о бок на красной дорожке, а Джесси, Итан, Бен и Райдер находятся в фокусе объективов всех камер, находящихся поблизости.

— Спасибо. — Я стараюсь сохранять спокойствие, но мне совсем не кажется, что я сливаюсь с фоном. Чувствую себя так, словно нахожусь под микроскопом, все взгляды устремлены на меня, выискивая каждый изъян.

Это не первый раз, когда Итан приводит спутницу на церемонию вручения музыкальных наград, но, по словам Джесси, впервые его спутница идет с ним по красной дорожке, и это вызвало полукатастрофический ажиотаж в СМИ, когда мы появились вместе. Вспышки, вопросы — с таким же успехом можно было бы стоять здесь голыми, чтобы мир развлечений разбирал нас на части.

— Не чувствуй, что ты должна отвечать на их вопросы, — говорит Джейд с улыбкой, как будто она чревовещатель. — Притворись, что не слышишь их. — Она так красива, что на нее трудно смотреть. Ее бледно-голубое бюстье с блестками и струящиеся брюки прямого покроя заставляют ее выглядеть как только что сошедшей с подиума в Милане.

— Или, — говорит Эшли, пожимая плечами, — ответь им и дай повод для разговоров. — Она подмигивает с лукавой ухмылкой. В своем кожаном мини-платье, на высоких каблуках и с платиновыми волосами она выглядит воплощением жены рок-звезды. — Мне нравится кормить сплетников всякой ерундой.

Бетани качает головой, смеясь. Как ей удается выглядеть такой спокойной, как будто мы все стоим в «Старбакс», потягиваем кофе и болтаем с девушками, в то время как содержимое моего желудка подползает к горлу?

— Кстати, ты выглядишь сексуально. — Этот комплимент исходит от Эшли, и две другие женщины соглашаются.

— Я чувствую себя так, будто нарядилась для костюмированной вечеринки. — Я провожу руками по шелковистой ткани. — Мне было бы гораздо комфортнее в толстовке и бейсболке.

Теплая рука скользит в мою, и Итан становится рядом со мной. Мне дышится немного легче, когда он рядом.

— Мы закончили. Готовы занять свои места? — спрашивает он.

— Присесть было бы здорово. — Я переминаюсь с ноги на ногу.

Первое препятствие преодолено, и я еще не выставила себя дурой.

Буду считать это победой.

ИТАН

— Ты справилась как профессионал, — говорит Райдер Тейлор, когда мы все направляемся к машинам, которые ждут, чтобы отвезти нас на вечеринку в Аренфилде.

Она благодарит его улыбкой, которая выглядит застенчивой, но я знаю лучше.

Я подношу костяшки ее пальцев к своим губам.

— Ты в порядке?

— Это утомительно, — говорит она, наклоняясь ближе, чтобы слышал только я. — За последние несколько часов я улыбалась больше, чем за всю свою жизнь вместе взятую.

— Мы почти закончили.

Как бы девушка ни нервничала, она не могла быть более невероятной сегодня. В какой-то степени я обязан Бетани, Эшли и Джейд, но остальное — это Тейлор и ее способность адаптироваться в комнате, заполненной самыми влиятельными людьми в музыкальной индустрии. Полагаю, что ее воспитание в дороге, в окружении музыкантов и их эго, которые больше, чем арены, на которых они выступали, хорошо ее подготовило.

В итоге мы выиграли награду за песню года «Обретая надежду», которую Бен написал, когда влюбился в свою жену. Мы исполнили эту песню, и я наблюдал, как Тейлор подпевает каждому слову. Ночь была идеальной, и в основном благодаря женщине, которую я теперь прижимаю к себе.

— Дальше все пойдет по накатанной, — говорю я, когда мы забираемся в тонированный внедорожник. Я притягиваю Тейлор ближе, и она устраивается рядом со мной, как будто была создана для того, чтобы поместиться там.

Десять минут езды, и мы на афтепати «Аренфилд Рекордз» в районе искусств Лос-Анджелеса. Мы выходим из машины.

Я прижимаюсь губами к уху Тейлор, когда мы входим в преображенный склад.

— Мы ненадолго, хорошо?

— Конечно. — Она улыбается мне, но я вижу проблеск нервозности за ее спокойной маской.

— Хочешь что-нибудь выпить? — Я провожу губами по раковине ее уха.

— Бокал шампанского звучит неплохо, вообще-то.

— Я думал о чем-то вроде содовой. — Я поднимаю бровь. — Думал, ты больше никогда не будешь пить?

— Один бокал не повредит, верно? Кроме того, я с тобой. — Доверие в ее взгляде почти ошеломило меня.

Я целую ее висок, не в силах насытиться ощущением ее прикосновения к моему рту, и бормочу:

— Спаивание несовершеннолетних. Ты плохо на меня влияешь.

Нас заводят внутрь и ведут в VIP-секцию, где каждое лицо — артист или руководитель «Аренфилд Рекордз». Джесси сразу же окружают. Бен и Райдер — следующие. Они прижимаются к своим женам, поскольку есть также предприимчивые женщины, разодетые в пух и прах и хорошо владеющие искусством соблазнения. Я держу Тейлор рядом, беру пару бокалов шампанского и оказываюсь в хаосе поздравлений и объятий.

Я крепко держу Тейлор, пока обхожу по кругу для фотографий и в основном бессмысленной болтовни. И пью уже второй бокал шампанского, когда ко мне подходит Нил Аллен. Он один из юристов в штате Аренфилда, и после наших последних деловых переговоров у меня сводит живот от его присутствия.

Всегда профессионал, он открыто не заговаривает о бизнесе, но это не успокаивает нервы, когда он подходит к Тейлор и мне.

— Поздравляю с победой, — говорит он, держа одну руку в кармане, а в другой — небольшой бокал с первоклассной выпивкой. Нил выглядит как любой другой старик в комнате — седые волосы, залысины, золотые часы и дизайнерский костюм. — Вы, ребята, действительно изменились с тех пор, как Джесси стал трезвым. — Нил смотрит на мою прекрасную спутницу и предлагает ей руку. — Это, должно быть, та молодая женщина, о которой я так много слышал.

Тейлор напрягается рядом со мной. Я потираю костяшки ее пальцев большим пальцем, надеясь успокоить ее.

— Тейлор, — говорю я, неохотно представляя ее кровожадному адвокату без всякой уважительной причины, кроме той, что он представляет самую уродливую часть моей жизни, и я не хочу, чтобы это касалось ее. — Это Нил Аллен, наш адвокат.

— И друг, — говорит он, пожимая руку Тейлор на несколько секунд дольше, чем мне хотелось бы.

Она тянется за другим бокалом шампанского от проходящего мимо официанта, и я сдерживаю чрезмерно покровительственный ответ, что с нее хватит. Я верю, что после ее опыта с Полом девушка знает, что не стоит злоупотреблять.

— Как вам нравится такой образ жизни, мисс Марстен?

Она одаривает его вымученной улыбкой.

— Откуда вы знаете мою фамилию?

Мужчина наклоняется ко мне.

— Это моя работа — знать все аспекты карьеры Итана.

— Не знала, что являюсь частью карьеры Итана. — Тейлор хмурится и отхлебывает свой напиток.