От группы дам отделилась одна леди и медленно пробиралась через толпу к главному входу, где стояла Лорена, встречая запоздалых гостей.

Скоро начнется охота, с сарказмом подумал Гришем. Через несколько минут мадам Бонапарт набросится на него и возьмет в плен. Такова была цена за его пребывание в этом доме в качестве гостя.

За возможность оставаться рядом с Кэтрин Сноу. Узнать ее тайны. Отдать дань своему наваждению.

Где же она?

Остановившись перед занавешенной нишей, в которой на пьедестале стояла греческая ваза, Берк снова оглядел зал, но напрасно. Расставаясь с ней в конюшне после того, как они благополучно доставили Питера домой, Берк снова вырвал у нее обещание танцевать с ним. Прелесть ее нерешительной улыбки запечатлелась в его памяти.

Кэтрин начинала лучше относиться к нему, это он заметил.

Берк одевался к балу с непривычной быстротой, отдавая приказания Троттеру так резко, что из-за неправильно завязанного галстука довел несчастного камердинера до отчаяния.

У него стеснило дыхание и вспотели ладони, как у юнца, готовившегося к свиданию со своей первой девушкой.

Желать вдову своего лучшего друга, смерть которого тяжелым камнем лежала на совести Берка, было бесчестно.

Альфред поручил ему заботиться о ней, а не разбивать сердце.

Добиваясь Кэтрин, Гришем затеял опасную игру. Ставки были высоки даже для него, риск причинить Кэтрин еще большие страдания – слишком велик. Из его страстного увлечения никогда ничего не выйдет. Ничего!

И все же Берк не мог сдержать желания продолжить эту игру. Еще совсем немного. Просто чтобы узнать, действительно ли она к нему неравнодушна. Он продал бы свою черную душу за еще одну ее улыбку.

Занавес за спиной чуть заметно колыхнулся, и Берк оглянулся. В щелочке между алых складок блестел светлый глаз.

Удивленный, Берк раздвинул занавеси.

В узкой нише прятался кузен Альфреда, Фабиан. Испуганно вскрикнув, он забился еще дальше в угол. У него в ногах, как всегда, сидела Леди и помахивала золотистым хвостом.

– Выходите и присоединяйтесь к гостям, – предложил Берк.

Фабиан затряс головой.

– Не могу, – прошептал он. – М-меня увидит тетя Лорена.

– Так вы тоже избегаете ее?

– Она хочет сегодня объявить о моей помолвке с м-мисс Пруденс. А я н-не хочу на ней жениться.

Берк почувствовал родственную душу. Они оба были целью замыслов Лорены. Хозяина имения, Фабиана Сноу, уже довели до того, что он прятался по закоулкам.

У Берка мелькнула догадка, и он спросил:

– Вы выбрали в жены другую женщину?

Щеки Фабиана вспыхнули, и он кивнул.

– Н-но она слишком красива для меня.

Господи, он, должно быть, имеет в виду девчонку, с которой целовался в винном погребе. Берк видел хорошенькую горничную, когда та приносила ему воду для умывания; она казалась веселой и простой, хотя и слишком кокетливой. Однако немного лоска, и девица могла оказаться именно; той женщиной, которая вытащила бы Фабиана из его раковины.

– Вы уже просили эту девушку выйти за вас?

Растрепанные волосы не позволяли видеть выражение лица Сноу – Фабиан наклонился, чтобы погладить собаку.

– Я-я не мог. Сначала я должен покорить ее сердце.

Странная тоска овладела душой Берка. Какая очаровательная наивность думать, что сердце можно уговорить и покорить, что любовь приносит покой, а не тревогу.

– Если вы не возражаете против небольшого совета, – сказал он, – я бы не ждал слишком долго. Ее может увести другой.

Фабиан вскинул голову и со злобой посмотрел на Берка. Губы сжались. Гришем не успел понять значение этого взгляда, как Фабиан посмотрел в зал. И его лицо мгновенно изменилось. Злоба исчезла так же быстро, как и появилась.

– Тетя Лорена! – Он рывком задернул занавес.

Берк повернулся, чтобы поздороваться с хозяйкой, которая устремилась к нему, как генерал навстречу битве. Лиловое атласное платье обтягивало ее огромную грудь и подчеркивало ширину плеч. На голове колыхались пурпурные перья. За ней семенила женщина с лошадиным лицом и выступающими вперед зубами.

– Милорд, – сказала Лорена, протягивая затянутые в перчатки руки. – А вот и вы наконец. Я не ошибаюсь, вы только что с кем-то разговаривали? – Она с подозрением посмотрела на драпировку.

– Только сам с собой. Вы же знаете, насколько я эксцентричен. – Он взял ее под руку и отвел от места, где прятался Фабиан.

Лорена похлопала сложенным веером по его руке и улыбнулась:

– Вы еще смеете дразнить меня после того, как исчезли на целый день. Кэтрин говорит, что утащила вас в какую-то глупую погоню.

Черт бы побрал его несообразительность. Он должен был догадаться, что Лорена отругает Кэтрин за отсутствие.

– «Утащила» – едва ли подходящее слово. – Берк постарался защитить Кэтрин. – Я предложил вашей невестке свою помощь в поисках сбежавшего мальчика. Я был уверен, что такая великодушная женщина, как вы, одобрит подобное проявление милосердия.

– Хм… Мне пришлось предоставить честь лейтенанту Галбрейту, а не вам открыть танцы с моей дорогой Присциллой. Она была весьма разочарована.

– Я попытаюсь искупить вину, – не подумав ответил Гришем.

– Вы будете прекрасной парой. – Сделав это смелое заявление, Лорена повернулась к стоявшей позади женщине: – Ваше сиятельство, разрешите представить мою дорогую соседку, леди Боуфорт. Миледи, наш уважаемый гость, Берк Гришем, граф Торнуолд.

– Наследник Уэстхейвена. – Леди Боуфорт поднесла к глазам лорнет и оглядела Берка с головы до ног, как лошадь на ярмарке. – Да вы просто копия Родерика Гришема. Он был красив как смертный грех. Дамы с ума от него сходили. – Она шумно вздохнула. – Ах, неужели это было тридцать пять лет назад?

Берку было душно. Сохраняя вежливость, он сказал:

– Не могу знать, миледи.

Она издала звук, похожий на лошадиное ржание. Это заменяло смех.

– Черт возьми, молодым не интересны воспоминания стариков. Когда увидишь своего отца, передай ему привет от меня.

– Как пожелаете.

Берк не видел старика десять лет, с тех пор как достиг совершеннолетия и получил право владения наследством, оставленным бабушкой. Для отца Берк всегда был лишь неудачником, доставлявшим горькое разочарование, жалким трусом. До сих пор воспоминания причиняли боль.

Леди Боуфорт продолжала болтать, а внимание Берка привлек человек, направлявшийся к ним. Это был тот самый мужчина, которого он встретил в «Лисе и гончей». Как его звали?

Ньюберри. Эзикиел Ньюберри… Человек, заявивший, что обожает Лорену.

Странно, но при виде Ньюберри глаза Лорены остекленели, как будто она увидела привидение. Щеки покрылись смертельной бледностью. Женщина задрожала всем своим необъятным телом как в лихорадке. Толстые губы шевелились, но она не могла произнести ни слова.

Берк нахмурился. Неужели Лорена знала этого человека?

Опасаясь, что она упадет в обморок, он подошел поближе:

– Вам нездоровится, мадам?

Она перевела на него взгляд невидящих глаз. Затем распахнула веер и судорожно начала обмахиваться.

– Это жара, – слабым голосом произнесла она. – Так много гостей.

Леди Боуфорт шагнула к ней:

– Может быть, нам лучше перейти в столовую?

– Я… да… я сейчас.

Лорена не отрываясь смотрела на Ньюберри и свою дочь. На элегантном пожилом мужчине был великолепный фрак, явно от самого лучшего лондонского портного. Трость с набалдашником из слоновой кости предназначалась лишь для того, чтобы производить впечатление, ибо он со своей прямой уверенной походкой в ней не нуждался. На смуглом лице сияла любезная улыбка.

– Добрый вечер, милорд, – сказал Ньюберри, кивая Берку. – Если позволите, я бы хотел иметь честь представиться хозяйке. Эзикиел Ньюберри к вашим услугам. – Наклонившись, он почтительно поцеловал лайковую перчатку Лорены.

Хозяйка дома отдернула руку.

– У вас есть приглашение, сэр?

Улыбка на лице Ньюберри увяла.

– Я не мог и подумать, что присутствие такого незначительного джентльмена, как я, вызовет у кого-то неудовольствие. Если я создаю для вас неудобства, то сейчас же уйду.