– Вот, возьми-ка, – сказала дуайан, вложив в руку Келси тост. – Ходи только по тропинкам. И как только солнце коснётся верхушек секвой, ты должна вернуться в эту пещеру. Поняла, золотце?

– Да, мэм! – крикнула Келси, устремляясь за Олли.

Кусочек хлеба был таким маленьким, что она уничтожила его в два укуса, а потом почувствовала укол вины за то, что съела бабушкин завтрак.

Олли быстро прошёл по извилистой тропке, которая соединялась с другой, тянувшейся вдоль реки, – и зашагал по ней, никуда не сворачивая. По бокам от тропинок, отделяя их от леса и реки, лежали длинные и тонкие трубчатые бесцветные кристаллы. Олли перехватил взгляд Келси, устремлённый на них.

– Селенит. Маленький народец ненавидит высокие вибрации, исходящие от него. Это защищает тропинки.

– Маленький народец?

– Да. Они живут на деревьях и думают, что лес принадлежит им, а все остальные – нарушители границ, с которыми надо разобраться. – Олли чиркнул пальцем по горлу.

– Как мило.

Келси всё время оставалась начеку, осматривая море гигантских красных деревьев, простиравшееся во все стороны, насколько хватало глаз. Огромные причудливые стволы достигали сорока футов в диаметре, а верхушки упирались в небеса, затеняя все прочие растения в лесу. Ветви были облеплены воронами – в невероятном количестве. Их чёрные глазки-бусинки следили за каждым движением Келси и Олли.

Холодок пробежал у Келси по спине. Вороны – священные птицы её матери. У богини войны даже были длинные птичьи крылья с чёрными перьями.

Если бы Келси не знала свою матушку, она решила бы, что та следит за ней. Но Немайн уж точно нельзя было назвать матерью года – она бросила родную дочь, оставив её одну в Бостонской гавани посреди зимы.

Келси пренебрежительно покачала головой. Эти вороны точно не имели никакого отношения к Немайн. Должен был наступить конец света, чтобы Келси увидела её снова.

Пронзительный визг Разящего заставил Келси замереть на месте. В сотне ярдов от неё несколько маленьких топориков вонзились в древесные стволы, едва не задев зелёного пса. Разящий развернулся и помчался к Келси. На хвосте у него висела целая толпа человечков, одетых во всё красное. Ещё двое свалились с веток и вцепились в хвост пса огромными острыми зубами. Разящий взвизгнул и закружился на месте, пытаясь сбросить их.

Новые человечки догоняли Ку Ши и кидались на него. У Келси бешено заколотилось сердце. Всё, что она видела вокруг, было красным.

– Разящий!

Она сделала шаг с тропки, но Олли схватил её за руку.

– Это Красные Шапки. С ним всё будет в порядке. С тобой – нет. Помнишь, что говорила твоя бабушка? Оставайся на тропинке!

– Как ты можешь говорить, что с ним всё будет в порядке?! Посмотри – они окружили его!

Келси затаила дыхание, глядя, как Разящий вертится всё быстрее и быстрее, пока орущие красные пятна не начали разлетаться во все стороны. Когда пёс остановился, Красные Шапки больше не висели на нём, и Келси решила не рисковать.

– Разящий! – крикнула она, яростно махнув ему. – Иди сюда! Сейчас же!

Пёс помчался к ней. Келси тем временем стреляла воздушными снарядами во все стороны. Два человечка увернулись от её шаров и вцепились в задние лапы Разящего. Селенит засветился, когда Ку Ши прыгнул на тропинку, и мелкие поганцы отвалились. Разящий зарычал, готовый продолжать игру, но Келси ухватила его за шкирку, не давая отойти.

– Хватит! Ты останешься здесь! – приказала она.

Пёс заскулил и потрусил за Келси, пытаясь зализать кровоточащие следы зубов на боку.

– Я думал, Разящему хватит одного раза, чтобы научиться избегать их, но он постоянно делает одно и то же, – объяснил Олли. – Весь день. Каждый день. Радостно гоняется за ними, а потом удивляется, когда его кусают.

Олли пригнулся, уворачиваясь от крошечного топорика, который пролетел в волоске от его уха. Еще два, задев локоть Келси, ударились о деревья на другом берегу реки. Жуткие ножи размером с зубочистку отскакивали от её воздушного щита. Это становилось нелепым.

– Что бы ты ни делала, не сходи с тропинки. А если всё-таки сойдёшь, по какой-нибудь дурацкой причине, не позволяй им укусить тебя.

Олли использовал свою способность, чтобы достать воду из пакетика на поясе и закрутить её, превратив в щит-зонт. Он наклонил его вбок, отражая следующую атаку Красных Шапок.

– Когда мы только переехали сюда, несколько членов нашего клана лишились ног из-за их укусов.

Келси остановилась и схватила Разящего за шею, чтобы осмотреть его раны.

– Ты уверен, что с ним всё будет хорошо?

Олли пожал плечами.

– Раньше было.

Это не утешало.

Пёс лизнул ей руку, словно уверяя, что он в полном порядке. Келси снова вспомнила о девочке, которую встретила прошлым вечером в караулке. Что, если Лексис покусали Красные Шапки и она лежит где-то в лесу, беспомощная? Чавелл-Вудс был настоящим кошмаром. Келси не могла просто оставить её тут одну. Если Лексис не появится в ближайшее время, придётся рискнуть и отправиться на поиски.

Помучив их ещё пять минут, Красные Шапки, наконец, сдались и исчезли в дуплах деревьев. Келси уменьшила воздушный щит – но не сильно.

– Мы идём уже целую вечность, – сказала она Олли. – Где именно живёт твой дедушка?

– Насчёт этого… – Олли бросил на неё мимолётный смущённый взгляд через плечо и отпустил щит, позволив воде упасть на землю. – Он сказал, что никогда не согласится тренировать дочь Драумморка.

– О, – отозвалась Келси, пытаясь скрыть разочарование. – Но тогда куда же мы идём?

– Ну, во-первых, у меня потрясающие новости! Киллиана и его фианну отправили служить на Равнины Изобилия!

Он сказал это так, словно Киллиан получил работу на Уолл-стрит с доходом миллион долларов в год.

– Тогда ура Киллиану?.. – Келси наполовину обрадовалась, наполовину растерялась. – Он будет следить за выращиванием урожая вместе с родителями Зефира?..

– Ты не понимаешь! Высшее командование могло бы направить их сюда, в Чавелл-Вудс. Сделать так, чтобы Киллиан остался тут навеки, как и все прочие фоморы. Но нет! Он свободен, Келси! Свободен! И он думает: это потому, что злого ока больше нет. Киллиан считает, что прошлогодние события стали определяющим моментом. Наше заточение подходит к концу. Киллиан верит, что королева изменит своё мнение.

Олли стал другим. Исчез глупый мальчишка, которого Келси встретила в первый день своего пребывания в Академии и который весь год дразнил её. Келси видела рождение нового альфы, нового лидера логова Сайгаков, готового занять место, оставленное братом. У Олли хорошо это получится. Он умел вдохновлять.

Робкая надежда заставила её сердце забиться чуть быстрее. Но ненамного. Келси познакомилась с королевой в конце учебного года. На ум пришло только одно слово – «бессердечная». Эйслин смотрела на своего родного сына, Найла, как на пустое место. И всё лишь потому, что он был не таким, как все, – родился без кисти руки.

А ещё Эйслин хотела, чтобы Келси провела каникулы в мире людей. Она бы отправила её туда, если бы не вмешался Найл. Королева всё же прислушалась к нему, и Келси разрешили остаться в Землях Лета.

Однако королева не позволила ей навестить отца в тюрьме. Драумморк не отвечал на письма, и Келси задавалась вопросом, не было ли это делом рук Эйслин? Возможно, она просто не передавала узнику послания от дочери.

Келси ни капельки не доверяла королеве. Она надеялась на лучшее, но не разделяла оптимизм Киллиана и не хотела обнадёживать Олли.

– Возможно, королева Эйслин отправила туда твоего брата по другой причине.

Олли нахмурился.

– С такими мыслями мы никогда отсюда не выберемся. Киллиан сказал, что сейчас самое время набирать людей. Нам надо собрать их как можно больше и отправить на экзамен в Академию. Пусть в каждой фианне первокурсников будет хотя бы один фомор. А ещё нужно обучить тебя. Я заручился поддержкой, позвал самых одарённых ребят, которые как раз в том возрасте, когда можно поступать в Академию. Они должны тебе помочь. Это элементалисты земли, огня и воздуха. Ну, а для воды у тебя есть я.