– Я бы на твоем месте отправилась в путь, – негромко сказала Мареаль. – Ду́хи проложат тебе путь, а я помогу направить кровь.

– Если бы я вас плохо знал, то решил бы, что вы хотите от меня избавиться, – буркнул я и озабоченно взглянул на дверь. – Ты присмотришь за ней? За ними?

– Конечно, – улыбнулся Ричард.

– Спасибо. – Я понимал, что сказал он это больше для моего спокойствия, но я был и за это благодарен.

– Тогда я отправлюсь завтра. Не будем затягивать с этим, – сказал я, нарушая затянувшееся молчание. Ричард кивнул и покинул комнату. Я развеял барьер против подслушивания и взглянул на Мареаль.

– Встретимся завтра на рассвете у цитадели, – негромко сказала она и вышла из комнаты.

Я кивнул и проводил ее взглядом. Горгулья, как обычно, согнулась чуть ли не втрое, чтобы пересечь дверной проем.

Лимирей появилась спустя четверть часа. Выглядела она намного лучше – уже не казалась такой бледной и измученной. Только тусклый взгляд говорил о том, что что-то с ней не так. Мокрые волосы рассыпались по спине поверх накинутого на плечи полотенца. Из одежды на подруге были легкие штаны и плотная белая рубашка, которая была ей на размер больше. Она скинула алхимическую сумку на кровать и осталась на месте, рассеянно оглядывая комнату.

Я подошел Лимирей и крепко обнял ее. После чуть отстранился и коснулся ее губ своими. Она ответила с неожиданным пылом, словно странник из Пустыни Знойных Барханов. Я со стоном зарылся рукой в ее волосы, отвечая не менее страстно, несмотря на то, что долгий поцелуй имел привкус горечи. Как же я по ней соскучился! А ведь мы провели порознь всего четыре дня.

Я отстранился от Лимирей, тяжело дыша. Продолжать было опасно, и мы оба это понимали. Нет, мы не были сторонниками целомудрия, просто никто из нас не хотел торопиться. Слишком мало времени прошло с тех пор, как мы решили попробовать строить отношения.

– Все будет хорошо. Я же обещал всегда быть рядом, что бы ни случилось. И не из таких передряг выбирались.

Лимирей уткнулась мне в плечо и обняла. Я не сразу понял, что она плачет. Сердце разрывалось от боли, как будто темные мысли терзали не ее, а меня.

– Тебя не ранили? – спросил я, чтобы разорвать затянувшуюся тишину.

Лимирей отстранилась и коснулась левого бока, приподняв рубашку. Я стиснул зубы и отвернулся. Рана уже затянулась, но я даже представлять не хотел, какой она была, если до сих пор на коже Лим оставался розовый подживающий след. Она опустила рубашку и села на кровать. Закрыла глаза и принялась восстанавливать дыхание, пытаясь таким образом взять себя в руки. Успокоившись, Лимирей потянулась к своей сумке и достала оттуда лист бумаги с теневым пером (зачарованное магией темных эльфов, оно использовало в качестве чернил окружающие тени). Я сел рядом и осторожно заглянул ей через плечо.

«Телириену пришлось хуже. Я еще легко отделалась. Ты ведь никуда не уйдешь? Пожалуйста, только не сегодня!»

– Я не уйду. А тебе нужен отдых. Ложись.

Лимирей, поколебавшись, забралась в кровать. Я закрыл занавески и устроился рядом с ней поверх одеяла, крепко обняв. Хотел бы я ей верить… но за нее вполне мог говорить и де Лесент. Если Лим просила не уходить сейчас, не значит ли, что он уже приготовил для меня ловушку?

«Отправляться надо сегодня. Только вот как выбраться незаметно?» – решил я, прислушиваясь к дыханию Лимирей. Пока что она ворочалась и пыталась найти для сна позу поудобнее. Я наблюдал за ней с ласковой улыбкой и думал. Рассеянно думал о том, как можно покинуть замок незаметно с очень заметной горгульей.

Я вспомнил те дни, когда в замке нас было всего пятеро: я, Лимирей, Телириен, Ричард и Аннабель. Тогда здесь было совсем тихо. И на площади лежали непроходимые сугробы, которые мы расчищали через день. Помнится, пока Ричард отсутствовал, разведывая обстановку в стране по слухам из Северного города, Лимирей устроила нам экскурсию по замку. Аннабель с интересом оглядывалась по сторонам, рассуждая вслух, как это все выглядело раньше, в лучшие времена. А потом Лимирей показала нам подземные ходы. Половина из них оказалась завалена, а в один мы так и не попали – он оказался закрыт на кровавый замок…

Я резко сел на кровати. Вампирские ворота! На тот момент мы понятия не имели, как они работают, поэтому не смогли туда попасть. Зато сейчас имелась прекрасная возможность проверить, куда он ведет. Я очень надеялся, что не внутрь гор и не в другую часть замка, а куда-то за его пределы. С другой стороны, родители Лимирей вполне могли что-то скрывать за этими дверьми.

«Вот сегодня ночью вместе с Мареаль и проверю», – решил я и взглянул на Лимирей. Она мирно спала. Повезло, что не разбудил ее резким движением. Я убрал упавшую прядь волос с ее щеки, склонился и оставил нежный поцелуй.

– Потерпи немного, любимая, – прошептал я ей. – Я обязательно найду способ освободить тебя.

О том, что де Лесент может ее убить, я старался не думать. В конце концов, вампиры линии крови де Дюпон до сих пор ему были нужны живыми из-за своей связи с духами. Надеюсь, он не посчитает, что одного ему будет достаточно.

Я тихо соскользнул с кровати и осмотрелся. Собирать мне было особо нечего – сменная одежда, несколько склянок с зельем крови, подземный кристалл да кинжал гномской работы. Магия крови требовала частого кровопускания, с этим приходилось только смириться.

У двери я остановился и бросил на Лимирей обеспокоенный взгляд. Нет, я пока не прощался с ней. Неизвестно еще, в каком состоянии находится тот тайный ход.

Я перекинул сумку через плечо и вышел за дверь. У стены стояла Мареаль, прикидываясь неподвижной статуей.

– Планы поменялись, – тихо сказал я. – Мы уходим сегодня. Здесь есть тайный ход, но я не знаю, куда он ведет и насколько уцелел. Если повезет – покинем замок незамеченными.

– Покажи мне место, – ответила Мареаль. – Я все разведаю.

Я кивнул и повел ее за собой. И очень надеялся, что за нами не следят при помощи какой-нибудь хитрой магии крови или невидимых шпионов из линии крови де Энрико.

Двери, закрытые на вампирский замок, я нашел быстро. Открыть его не составило труда – всего-то потребовалось окропить родовой кулон кровью, вставить его в замочную скважину между створками и произнести слова на непонятном древнем языке. От кулона разрослись то ли корни, то ли сосуды и распахнули каменные двери. Кулон не позволял воротам закрыться. Пока лежал на земле между створками.

Из прохода дохнуло затхлостью и сыростью. Я протянул Мареаль кристалл. Она взяла его и проскользнула внутрь. Увы, это было не подземелье, и освещения в тайном ходе не предусмотрели.

– Возвращайся через пару часов, – сказала горгулья. – Нечего ошиваться около хода и привлекать к себе внимание.

Я кивнул, признавая ее правоту. Не хотел бы я, чтобы с ней что-то случилось. Каменная статуя эльфийской воительницы была мне и наставницей, и хорошим другом. Кто бы мог подумать, что горгульи могут быть такими… живыми?

В ярком свете кристалла я разглядел лестницу, ведущую вниз, и больше ничего. Оставаться здесь было опасно, и я забрал кулон. Быстро надел его на шею и отошел в сторону. Ворота бесшумно закрылись. Как будто их никто и не открывал.

Я вернусь туда через два часа. А пока, чтобы не вызывать лишнего внимания и подозрений, следовало вернуться в комнату к Лимирей. Сумка не должна привлечь внимания – я часто ее брал с собой, когда посещал алхимиков, ибо одной дозой заменителя крови не обходился. Кстати, об алхимиках. Может, и стоило их посетить – кто знал, сколько я пробуду вдали от замка?

Алхимики моему визиту не удивились. Зелья крови я получил в два раза больше, чем обычно. Аргумент: «Это для Лимирей» сработал выше всяких похвал. Я вернулся в комнату, оставил половину зелий на столе, а сам устроился за столом. Как бы узнать, с чем придется столкнуться, пока я вытаскиваю Телириена. Одно я знал наверняка: беседы с оборотнями не миновать. А если они будут настроены агрессивно, то мне не помешает противоядие от их укуса. Я теперь вампир, и подобное действие с их стороны не сделает из меня оборотня, а медленно и верно убьет.