— Нет дыма без огня, — кивнул Альберто, одновременно и соглашаясь, и ревнуя к своей аудитории, то есть ко мне и Алине. — Мне проводить экскурсию, или ваш друг поделится впечатлениями?

— Не буду отбирать ваш хлеб, — Куропаткин поднял ладони и сделал шаг назад. — Мне самому будет интересно послушать еще раз.

— Раз уж мы здесь. об этом зале я расскажу другую легенду. В 1482 году здесь произошли кровавые убийства. Чтобы освободить своему сыну Боабдилю — будущему последнему халифу Гранады — путь к трону, его отец вызвал в Альгамбру еще тридцать шесть претендентов. Их встречал в этом зале поджидавший уже палач, который всем перерезал горло. Рассказывают, что даже сейчас, спустя пять веков, здесь иногда можно увидеть кровавые пятна. Впрочем, некоторые историки утверждают, что казнь проходила в Львином дворике, к которому примыкает «Зал Абенсерхав».

— Кстати, Львиный дворик сегодня закрыт, — доложил Веня.

— Почему? — не сговариваясь, в один голос спросили я и Алина.

Наверно, со стороны мы выглядели несколько странно. Альберто с удивлением на нас посмотрел, но промолчал, предоставив возможность договорить Куропаткину.

— Кто же мне скажет? Группа, к которой я примкнул, смогли посмотреть на фонтан со львами только из проема ворот.

— Альберто, а вы могли бы узнать, почему закрыт этот двор для экскурсий? — попросила я. — Быть здесь и не посмотреть Львиный дворик — обидно.

— Хорошо, узнаю.

Перед входом в Львиный дворик стоял охранник, добродушный испанец, одетый в униформу. Альберто показал ему свое удостоверение и доверительно заговорил, постоянно оглядываясь на нас. Что уж он там ему о нас рассказывал, не знаю, но охранник не прочь был поболтать и пять минут вводил нашего гида в курс дела.

Мы с нетерпением ждали возвращения Альберто, а когда он вернулся, были ошеломлены информацией.

— Несколько дней назад, ночью незнакомец проник на территорию комплекса. Видео-камера, расположенная в Львином дворике, зафиксировала его вторжение. Перед камерой он появился всего на несколько секунд. К сожалению, видеосъемка была прервана. Преступник хорошо разбирался в технике и отключил камеру, вернее включил режим «пауза». Что этот человек делал во внутреннем дворике, неизвестно. Впрочем, не факт, что преступник был один. Охранники на главном пульте не сразу сообразили, что у них были гости. Наутро все было как обычно: ни взломов, ни похищений ценных экспонатов. То, что камера стоит в режиме «пауза», было обнаружено только тогда, когда запустили туристов. Просмотрев запись до отключения, решили не рисковать и закрыть Львиный дворик, пока не будет проверена вся территория. Есть предположение, что люди, побывавшие здесь ночью, входят в один из отрядов испанских исламистов. Может, вы не знаете, но после взрыва в метро, происшедшего несколько лет назад, ответственность за все теракты берут на себя исламисты. Возможно, они и здесь заложили взрывчатку.

— Был анонимный звонок?

— Нет, пока все тихо. Я же говорю, это всего лишь предположение. Бомбу пока не нашли.

— А ищут? Есть же специально обученные собаки на взрывчатку, металлоискатели, что-то еще! Столько дней дворик закрыт для просмотра, и никому до этого нет дела! — возмутилась я. — Если двор заминирован, то почему разрешают смотреть на него из окна?

— Может он и не заминирован, — пожал плечами Альберто. — Да скорей всего он и не заминирован.

«Ясно, охранник сам толком не знает», — подумала я.

— Значит, все-таки дворик проверяли на предмет взрывчатки? — спросила Алина.

— Смотрели. В каждую щелку заглядывали. Львов сканировали. Нет взрывчатки.

— А плиты поднимали? — спросила я после некоторых сомнений, заводить разговор о плитах или нет.

— Плиты? Зачем плиты? Положи на взрывчатку плиту — она взорвется от тяжести плиты. Да нет, глупости это. Зачем исламистам взрывать памятник своей же культуры? — задумался Альберто.

— Тогда кто был ночью?

— Послушайте, а не на Настю ли с Литовченко вы намекаете? — догадался Альберто. — Но что они могли забыть ночью в музее?

Я не стала раскрывать ему все карты. Зачем постороннему человеку знать о сокровищах халифа? Проще Альберто использовать в слепую.

— Найдем, спросим. Альберто, нам надо поговорить с кем-то, кто дежурил охранником в ту ночь. Возможно, кто-то воочию видел ночного визитера.

Альберто вновь пошел к охраннику. Опять с оглядкой на нас о чем-то спросил.

— Дежурило достаточно много человек. Четыре на главном пульте и по два на территории каждого из объектов. Так вот двое, которые должны были ночью проверять и Львиный дворик на следующем дежурстве не появились.

— Как так не появились?

— С ними все в порядке. Один взял отпуск по семейным обстоятельствам. Якобы жена у него вот-вот должна родить. А другой заболел, попросил несколько дней, чтобы отлежаться дома.

— Странно. Нам бы адресок этих двух.

— Этот не знает, — Альберто скосил глаза на охранника.

— А узнать может?

— Обещал. Но только тогда, когда освободится с дежурства.

— Отдел кадров будет закрыт, — вздохнула я.

— Ему не нужен отдел кадров. Он собирался спросить у товарища. Тот вроде бы знает этих двоих. Он бы и сейчас по радиотелефону спросил, но боится, что его могут прослушать. Если начальство поймает на посторонних разговорах, тогда парню непременно попадет, а неприятности никому не нужны.

— Тогда подождем. Альберто узнайте, когда заканчивает этот парень дежурство и где с ним можно встретиться. Да, пообещайте ему вознаграждение. Я бы и сейчас ему деньги дала, но на посту он вряд ли их возьмет, побоится. А вот обещанный гонорар не позволит ему забыть о том, что он обещал для нас сделать.

Альберто в третий раз отошел к охраннику. Вернувшись, он сказал:

— В восемь вечера встречаемся у входа. Пойдем? Или будем здесь стоять? — с усмешкой спросил он. — Идемте, а то, как бы нас самих за исламистов не приняли.

— Да подождите, дайте на дворик посмотреть, — поспросила Алина, заглядывая в дверной проем.

Внутренний дворик был просто сказочным. В центре открытого зала располагалась чаша-полусфера, которая покоилась на спинах двенадцати каменных львов. По периметру пространство было обрамлено изящной аркадой. Колонны мы считать не стали. Что их должно быть сто двадцать четыре, поверили на слово Альберто.

— А где здесь восток? — спросила я нашего гида.

— Там, — он неуверенно махнул рукой в сторону и тут же нас спросил: — Там же солнце встает?

— Марина, нужен компас, — зашептала Алина.

— Если там солнце встает, значит, тот угол утром находится в тени. Его закрывает стена. Охранники в тени могли что-то и не заметить.

— А что не заметить? Следы вторжения? — спросила Алина.

— Ты все схватываешь на лету, но умоляю, говори тише.

Тщетно мы надеялись найти здесь хоть какую-то улику Настиного пребывания. Внутрь нас не пускали, а издалека не много разглядишь. В поле нашего зрения плиты под колоннами лежали ровно, но, похоже, это были не те колонны, под которыми могли быть спрятаны сокровища.

— Надо попасть внутрь, — сказала Алина, догадавшись по моему сосредоточенному лицу, о чем я думаю. — Стать в центр с компасом…

— Сеньоры, — окликнул нас Альберто, — может, и другие достопримечательности посмотрим?

Чтобы не вызвать подозрений пришлось уйти. Альберто решил провести нас по помещениям, опоясывающим Львиный дворик.

— Это «Зал сталактитов», названный так из-за кружевного убранства потолка.

— И где же они, сталактиты? — спросила Алина, задрав голову вверх.

— К сожалению, потолок этот погиб в конце шестнадцатого века во время пожара и в 1614 году был заменен этим, эллипсовидным покрытием. Переходим на северную сторону Львиного дворика. «Зал двух сестер». В нем томились две сестры-христианки, умершие от тоски по разлученным с ними возлюбленным. Этот зал принадлежит к числу самых совершенных зданий Альгамбры. Он отличается великолепным орнаментальным убранством. Как вы можете видеть, арабские мастера искусно обыграли холодный блеск изразцов, теплоту и благородство дерева. Смотрите, лепные украшение напоминают сталактиты, и ни один изразец не похож на другой в этих резных сотах.