В попытке отогнать дурные мысли я отмахнулся рукой от пустоты. Наверное, со стороны это выглядело странно. Я взял стакан с сушилки и открыл кран холодной воды. Но её не было. Кран издал странный звук, но вода не пошла. Тогда я открыл холодильник, там стояла полупустая пачка яблочного сока. Я вылил остатки в стакан и открыл дверцу под раковиной, чтобы выбросить коробку. Сверху, над засохшим куском пиццы, лежала пустая баночка от таблеток. Тогда я отставил коробку от сока в сторону и наклонился, чтобы взять баночку. На ней должно быть имя владельца. Это не мои таблетки и не таблетки жены. Откуда же они?
"Эббили Мэттьюз"- прочёл я вслух имя владельца баночки. Но название самих таблеток было тщательно зачёркнуто ручкой. Словно человек пытался стереть это название из своей жизни.
Я решил дождаться утра и спросить об этом у жены. Может, к нам кто-то заходил на днях из соседей, ведь пиццу мы сегодня не заказывали. А Лиззи была большой любительницей и пиццы и гостей. Допив сок, я поставил стакан в раковину, а пустую пачку от сока выбросил в мусор. Часы показывали почти три часа ночи. Во всём доме царила тишина, не только в нашей квартире. Я вернулся в спальню, поставил пустую баночку от таблеток на тумбочку, а телефон, по привычке, убрал под подушку.
Раздался детский плач.
Лиззи разбудила меня открытыми шторами, я даже не понял, как уснул и вот уже проснулся. Оставшаяся ночь пролетела как по щелчку пальцев. А фокусник, очевидно, оказался злодеем. Моя жена в одной руке держала телефон, в другой - зубную щётку.
Какая же ты многозадачная,- подумал я, накрывая лицо подушкой.
Из детской спальни доносились голоса Тины и Ханны. Как давно они проснулись?
- Вставай,- невнятно произнесла Лиз, пиная меня ногой.
Интересно, она простила меня?
Я вжал подушку в лицо и, с неохотой, поднялся. Лиззи убежала в ванную, послушалось бульканье. Часы на телефоне показывали ровно девять утра, я редко встаю в это время. Привык просыпаться в семь, а то и в шесть утра, поэтому девять - показались каким-то не правильным временем суток для подъёма. Слишком поздно для пути на работу, но слишком рано, чтобы встретиться с друзьями в баре.
- Разве тебе не нужно было сегодня ехать в лабораторию?- спросила Лиззи, открывая ящик комода с моими футболками. Она часто носила мои вещи дома (да и не дома тоже), с самой первой ночёвки вместе. Я даже подарил ей одну из своих футболок, в надежде, что Лиз перестанет таскать мои вещи. Но это не помогло.
- Нет,- зевнул я в ответ.- Я взял несколько дней выходных, чтобы побыть с детьми, пока не начнутся занятия...
Очевидно моя жена не ожидала такого ответа, поскольку раньше я не брал выходные или отпуск за свой счёт. Я и на больничные уходил очень редко, потому что, после рождения Тины, Лиз не могла работать в своём прежнем темпе. Быть работающим родителем не просто, но моя жена справлялась. И справляется. А вот я не знаю, справляюсь ли я с этой ролью?
Я посмотрел на прикроватную тумбочку, но на ней стояла только лампа. Баночки от таблеток не было ни там, ни на полу. В спальню забежала Ханна. Она залезла под одеяло и крикнула сестре:
- Найди меня!
Тине было уже шесть, она привыкла к тому, что теперь она - старшая сестра. Хотя первое время ревновала к Ханне, особенно, когда та заболевала. В такие дни Лиз не отходила от младшей, я иногда спал на диване, чтобы не беспокоить своих девочек. Надеюсь, Тина не думает, что мы стали любить её меньше.
Старшая зашла в спальню:
- Твои ноги торчат из-под одеяла,- подметила серьёзным тоном Тина. Она была похожа на маму сильнее, чем Ханна.
Младшая высунула голову и рассмеялась.
- Иди сюда,- я поманил Тину к нам на кровать, но она покачала головой, хотя я точно увидел улыбку. После чего развернулась и ушла в гостиную.
Мы с Ханной переглянулись. Она пожала плечами, спрыгнула на пол и побежала за сестрой. Я ещё раз осмотрел спальню в поисках флакона. Но его нигде не было.
- Может,- Лиз встала в проёме,- мы тогда сводим девочек в парк? Вчера весь день просидели дома, не хочу и этот день провести в аквариуме...
- Да,- согласился я,- давай сходим.
Лиз снова удивилась. Мы молча посмотрели друг на друга несколько секунд, словно моя жена пыталась понять, не клон ли я. Я пожал плечами, а она молча развернулась и ушла. Брак - это сложно.
К моменту, когда я оделся и умылся, Лиз уже приготовила завтрак. Дети сидели за журнальным столиком и кормили тостами кукол.
- Сок закончился,- подметила Лиз,- нужно будет сходить в магазин...
- Да...- я сел за стол, на котором уже стояла чашка с кофе, яичница и тосты.- Я не мог уснуть ночью, зашёл попить холодной воды, но её почему-то не было. Поэтому выпил сок.
Лиз обернулась на меня и снова посмотрела так, словно не узнала.
- Вообще-то,- сказала она, отмывая сковороду,- сок выпила Ханна, ещё вчера вечером. Ты ничего не путаешь?
А я точно ничего не путаю?
- Да и ночью ты не вставал никуда,- Лиз выключила воду и вытерла руки об футболку (мою футболку!).- Не знаю, может, тебе приснилось... Типа сон внутри сна и вот это вот всё в стиле Нолана. Но ночью ты спал. Потому что Тина не могла уснуть и я читала ей "Мистера Пёсика", где-то до двенадцати.
Лиз села напротив меня и взяла за руку. Затем наклонилась и пощупала ладонью мой лоб:
- Вроде, не горячий...- прошептала она, но я всё равно услышал.- Ты ведёшь себя странно, причём - уже несколько дней. Словно, ты не с нами, а где-то постоянно в своих мыслях. Вот вчера этот не понятный скандал. До этого ты пришёл с работы за полночь, а ушёл - ещё и восьми не было. Что-то происходит на работе?
Я задумался. Всегда считал свой трудоголизм чем-то нормальным. Моя работа приносила нам хороший доход, ни дети, ни Лиз ни в чём не нуждались. Да, я редко уходил в отпуск, редко брал больничные. Но разве не так и должно быть, когда у вас уже двое детей?
- Слушай, Лиз,- я взял жену за руку, которой она трогала мой лоб,- возможно, ты права и я просто устал на работе. Но, если вспомнить вчерашний день и тот утренний скандал, после которого мы не разговаривали, но началось это ещё раньше, чем вчера.
- Ты мне изменяешь?- она произнесла эти слова так легко, словно репетировала.
- Что?!- я одёрнул руку от руки жены.- Нет! И ты это знаешь!
- Тогда кто такая Эббили Мэттьюз?- последний раз настолько серьёзной Лиз была когда показала мне тест на беременность и спросила "Ну и какого хрена?". "Ну и какому хрену" мы дали имя Тина.
- Это я у тебя хотел спросить...
Очевидно, мы оба не понимали сути скандала, который зарождался между нами. Я рассказал Лиз о том, что было ночью. О том, что мне приснилось или не приснилось. О флаконе с именем. Мы не ругались, но старались говорить настолько тихо, чтобы нас не услышали дети.
- Тебе нужен специалист,- подытожила Лиз в конце моего рассказа.- Ничего этого не было, а если ты шепчешь имя какой-то незнакомой женщины - то это не нормально. И ты либо мне изменяешь, либо сошёл с ума.
В этот момент я уже не выдержал и психанул. Я встал из-за стола, сказал, что нужно купить детям сок и ушёл в прихожую обуваться.
- Ты в пижамных штанах, Марк!- крикнула мне в спину жена. Дверь захлопнулась.
Уже стоя на улице я понял, что зря я вообще начал этот разговор, нужно было сделать вид, что ничего не было, что мне это просто приснилось. А как я объясню имя? Ну скажу, что это кто-то с работы. Так она решит, что я ей изменяю, а я не изменяю. И я не сошёл с ума. Да, возможно, я устал. Ведь я много работаю. Я работаю, чтобы у них было всё. Чтобы у нас было всё. Мы смогли купить тут квартиру только потому что я много зарабатываю. А много я зарабатываю, потому что усердно работаю. Но я в полном порядке.
Погружённый в свои мысли я дошёл до ближайшего магазина. Взял с полки две пачки яблочного сока и пошёл на кассу. Там я обнаружил, что был в пижамных штанах, а кошелёк и телефон остались дома. Пришлось бы возвращаться домой и потом обратно в магазин. Чёрт.
