ПАРИС
Я еще увижу вас?
ЕЛЕНА
Может быть.
КАЛХАС появляется
Царица, оракул Юпитера.
ЕЛЕНА
Прежде чем занять свое место на троне, мне нужно немного подкраситься.
Она исчезает с Калхасом в храме, Парис уходит.
Отовсюду стекается народ Спарты. Он заполняет площадь перед храмом.
ХОР поет
Под музыку на колесницах
Должны герои появиться.
ЭВФИКЛ
Трубы играют,
Литавры бряцают.
Народ, посторонись!
Группа во главе с Галатеей.
Ждет наша гоп-компания,
Что кто-нибудь нечаянно
Ухнет с телеги вниз.
Тем временем слуги приносят троны и расставляют их на лестнице храма. На площадь, стоя на боевых колесницах, торжественно въезжают цари; благородными конями правят возничие. Колесницы останавливаются, цари исполняют свои куплеты и сходят на землю, колесницы проезжают дальше. Первыми на колеснице для двойни появляются два Аякса, драчуны и забияки низкого пошиба, комические персонажи, как Геракл из комедии.
АЯКСЫ
Мы два железных дуба,
Аяксы раз и два.
ВОЗНИЧИЕ
Да, Аяксы раз и два.
АЯКСЫ
Нам только драки любы.
Нас различишь едва.
Горды мы силой грубой.
К чему нам голова?
Следующим выступает Ахилл, благородный герой. Он хорошо и богато вооружен, это профессиональный
милитарист.
АХИЛЛ
Я смерти не боюсь.
Я – герой Ахилл.
ВОЗНИЧИЕ
Он – герой Ахилл.
АХИЛЛ
От крови весь дымлюсь.
Всех я победил.
На двор лишь соберусь, —
Уж город сокрушил.
Я смерти не боюсь.
Я – герой Ахилл.
Появляется Менелай, трагический персонаж, опередивший свое время. Родись он на 3000 лет позже, из него вышел бы образцовый страховой агент. Ему и тогда бы наставили рога, но из-за него не разразилась бы мировая война.
МЕНЕЛАЙ
Несчастье мужей законных —
Красивая жена.
ВОЗНИЧИЕ
Красивая жена.
МЕНЕЛАЙ
Я уж в летах преклонных.
Увы, молода она!
Не знал я ночей бессонных,
Теперь я не знаю сна.
Несчастье мужей законных —
Красивая жена.
Наконец появляется царь царей Агамемнон. Он большой политик, сильно позолоченный и исполненный величия. Его манеры свидетельствуют о гордости и достоинстве.
АГАМЕМНОН
Себя называть не желаю.
Я – Агамемнон.
Все греки узна́ют, я знаю,
Мой баритон.
Царей трепетать заставляю.
Слово мое – закон.
Еще раз всем повторяю.
Я – Агамемнон.
Агамемнон направляется к самому высокому трону.
Прочие цари уже заняли свои места. Входит Елена и садится рядом с Менелаем. Среди народа Орест со своей компанией. К нему приближается Калхас, указывает на свободное место на трибуне.
КАЛХАС
Займите ваше место, принц.
ОРЕСТ
О нет! Мое место – среди простого народа.
КАЛХАС
Какая скромность!
ОРЕСТ
Papá поручил мне награждать аплодисментами его ораторский талант. Кто-то же должен это делать.
АГАМЕМНОН
Все здесь?
ОРЕСТ
Браво!
АГАМЕМНОН
Слишком рано, мой мальчик, слишком рано. По-деловому. Собрание открыто. Предоставляю слово Менелаю.
МЕНЕЛАЙ
Ты предоставил мне слово, брат. Благодарю и уступаю его тебе.
ОРЕСТ Партениде и Леэне
Признаю, это слабо, но вы послушайте рарá.
АГАМЕМНОН
Цари и народы Греции! Мы собрались, чтобы внимать оракулу великого Юпитера. Предсказания оракула, если понять их правильно, исполнены непогрешимой мудрости. Они всегда сбываются. И когда они сбывались, мы всегда понимали их правильно. Их так же легко понять после, как невозможно понять до того, как они сбудутся. Ныне мы постановили ввести в высшей степени смелое новшество: мы попытаемся понять предсказание оракула до того, как оно сбудется.
НАРОД
А-а-а!
АГАМЕМНОН
Для этого нам, разумеется, понадобится определенное свойство… Как бишь оно…
ОРЕСТ подсказывает
Ум.
АГАМЕМНОН
Вот такое дело. У нас есть сильные мужчины. Я – сильный, вспыльчивый. Ахилл – сильный, и два Аякса тоже, даже Менелай, если угодно. Но чего у нас нет, так это людей с умом.
ГАЛАТЕЯ
Слушайте! Слушайте!
АГАМЕМНОН
Греция глупеет.
ГАЛАТЕЯ
Слушайте! Слушайте!
ОРЕСТ Партениде
Зачем ему клака, раз он говорит так доходчиво?
АГАМЕМНОН
Я замечаю в толпе Партениду и Леэну. К сожалению, возвышенный характер торжества не позволяет предоставить им слово. Знаете, какой вопрос я задал бы им, если бы мог задать им вопрос? Я спросил бы их, хорошо знакомых со многими влиятельными людьми, знают ли они людей с умом? И какой я получил бы ответ?
А такой. У нас есть цари, генералы, жрецы, владельцы шахт, плантаторы, купцы, поэты, философы, писатели, кто угодно, но нет людей с умом.
Партенида и Леэна хихикают.
НАРОД аплодируя
Слушайте! Слушайте!
АГАМЕМНОН с удовольствием принимая овацию
И все же, клянусь бессмертными богами, должны же они где-то быть. В других-то странах есть. Даже у восточных варваров. Я утверждаю: они есть и у нас, и мы должны их обнаружить.
ОРЕСТ
Золотые слова.
АГАМЕМНОН
Итак, мы открываем олимпиаду ума. Приз – лавровый венок из рук царицы. Каждый, кто чувствует себя в силах истолковать безошибочный текст бога – ибо текст безошибочен, но толкователи могут заблуждаться, – имеет право свободно высказаться: цари, поэты, пастухи…
ЕЛЕНА встает, ищет взглядом
Пастух, где же он?
МЕНЕЛАЙ
Что вы сказали, мадам?
ЕЛЕНА
Ничего.
АГАМЕМНОН
Садись же, милое дитя. Елена садится, он продолжает. Поэты, пастухи, короче говоря, все допускаются к состязанию. Ибо хотя совершенно ясно, что люди с умом не способны управлять страной, к сожалению, столь же ясно, что по истечении нескольких лет, они снова оказываются необходимыми.
ОРЕСТ
Браво! Великолепно! Да здравствует царь царей!
Народное ликование. Туш.
АГАМЕМНОН
Великий авгур, прошу зачитать оракул.
Калхас топает ногой. Ворота храма отворяются.
Перед Юпитером дымящийся треножник. Слишком долгая пауза; Калхас топает еще раз. В окошке фронтона появляется Филокем.
ФИЛОКЕМ
Ладно, ладно, не все сразу.
Гром.
КАЛХАС
Прогремел из тучи
Жуткий глас могучий.
Это божий глас.
Смертные, внемлите,
То отец
ЮПИТЕР
Говорит для вас.
Юпитер откашливается и затем вещает голосом Филокема.
ЮПИТЕР
Хочет похитить овцу пастух у рогатого волка.
Грозит ему сладкая смерть, а тебе очень горькая
жизнь.
Ворота храма затворяются.
МЕНЕЛАЙ
Ну, это просто.
АГАМЕМНОН
Ты понял оракула, царь Лакедемонии?
МЕНЕЛАЙ
Хочет похитить овцу… Это проще простого. Разумеется, хочет. У овечек, милостивые государи, такое свойство. Их похищают.
Беспокойство в толпе. Он садится, вполне довольный собой.
АГАМЕМНОН
А дальше?
МЕНЕЛАЙ
Дальше? Ничего.
АГАМЕМНОН
Что ж. Лиха беда начало.
