— Ты чего, Андрюха? Перепил никак? — удивленно поинтересовался парень. — Ты с чего так взъерепенился?
— А ты лишнего про барина-то не болтай, коль не знаешь ничего! — не отступился маг. — Радуйся, дурень, что это я услышал, а не кто другой, иначе не поглядели бы, что молодой да на хорошем счету — отделали бы, как бог черепаху! Мне не веришь, вон, у девок поинтересуйся, что с тобой их старшая бы сотворила за подобное!
В ответ на вопросительный взгляд парня одна из девушек, опустив здоровенную кружку медовухи, неспешно заговорила:
— Алтынай наша нам про барина много рассказывала, это да. И, честно сказать, что тебя, Федя, что тебя, Макс — услышь она вас, прикончила бы на месте, даже выяснять бы ничего не стала. Предана она ему так, что меж девок у нас шепчутся, что влюблена в него… Но как бы там ни было на самом деле, но он первым протянул таким, как мы, руку помощи и взял под свою руку. За одно это я уже ему готова простить любые недостатки.
— Да чего ж в нем такого-то? — не понял Макс. — Чего вы так за этого субчика заступаетесь, который свои земли, которые он обязан защищать всеми силами, бросил и отправился невесть куда, забрав сильнейших магов, половину гвардии и все боевые корабли⁈ Оставь он которые, замечу, нам бы втрое легче было бы эту весну пережить! Ну а что вас под руку взял… Так всем известно — это решение уже сама Алтынай приняла с Советом Рода, потому что иначе не отбились бы от всей прущей сюда погани. И ещё неизвестно, что будет с вами, когда он вернется!
— Он улетел отсюда не по своей воле, — пояснила вторая мара. — Как говорила старшая — государев приказ о мобилизации плюс личное указание самого Павла Александровича. Нужно было минимум несколько Архимагов от нашей губернии, что бы отбить занятые врагом земли, вот его вместо второго Архимага и отправили — так как он, ещё будучи Старшим Магистром, уже Архимагов бивал.
— Да быть не может, — усомнился волколак Федор. — Не бывает такого!
— Бывает, — снова влез маг-гвардеец. — Я своими глазами видел, как наш барин бьется. И уж будь уверен — второго такого боевого мага во всем свете не сыщется.
— Это с чего я должен в подобное поверить? — поднял брови Макс. — То, что ты в своем глухом медвежьем углу света ни видывал, ещё ничего не значит. Уверен, маги из Великих Родов ему составят достойную конкуренцию.
— Дурак ты, парень, — заявил гвардеец. — Парню восемнадцать было, когда он нас против нолдийцев вёл. И уже тогда — Мастер, да ещё какой! Он грудь в грудь сходился с двумя, а бывало и тремя-четырьмя двурогими уровня Мастера, и ни разу не то, что не проиграл — даже не отступил. Мы промеж собой всегда знали — коли против кого на поле боя наш барин вышел, то всё, поминай бедолагу как звали. И неважно, какого тот ранга, какая за ним слава — барин наш человек страшный, бешеный. Прости Господи раба своего грешного за язык его глупый, но если б меня кто спросил, каков сам Перун на поле бранном — я бы смело указал на господина Аристарха. Страшен он в бою, ей-ей страшен… Кто с ним грудь на грудь имел несчастье сойтись, завсегда на том поле и оставался…
Прервавшись на секунду, боевой маг от души плеснул себе водки в чарку — щедро, так, что капли расплескались по чуть шероховатому дереву. Тем не менее, к живому свидетелю деяний их пока ещё непонятно господина уже вовсю прислушивались многие — шум в таверне затих, а кто-то, особо находчивый, даже незаметно наложил чары, усиливающие голос ветерана этих земель.
Одним махом опрокинув в себя крепкую, жгучую жженку, как называли местное пойло, гвардеец продолжил.
— Но пока мы воевали с нолдийцами, то были ещё цветочки. Ягодки-то, парень, попозжа пошли… Вернулись мы, значит, с войны против рогачей, да прямиком сюда, в Николаевск. Правда, не было тогда ещё никакого Николаевска — был лишь холм с едва построенным поместьем. А здесь, значится, нанхасы-кочевники. Договор у барина с ними был — он им дозволяет здесь жить, торговать по справедливым ценам, покупать или выменивать наши товары, взамен же те обязуются его законы соблюдать да не буянить на наших землях.
— Эту историю и я знаю, — подал голос хмурый шаман-кочевник, сидящий через стол. — Ваш господин тогда поступил, как дикий зверь!
— Ты ещё раз, тварь кочевая, ляпни чего про Аристарха Николаевича, и я тебе своими руками глаз на жопу-то натяну, не сомневайся! — раздался слегка пьяный голос из глубины зала. Здоровенный, как и все его собратья, двухметровый гвардеец из рядовых бойцов, встал из-за стола, пьяно покачнулся и вытянув в сторону шамана руку, продолжил. — Всё он тогда верно сделал! Вы, паскуды, страх и совесть… ик. п-пот-теряли…
Здоровяка усадили обратно за стол, и красивая девушка-нелюдь ласково, но твёрдо прикрыла мужчине рот ладонью под смешки окружающих. Отсалютовав товарищу вновь налитой чаркой, Андрей продолжил:
— Твое здоровье, брат! Верно, конечно, говоришь, но давай обойдемся без ссор, ладно? А уж как было, я сам по порядку расскажу, не сумлевайся… И начну, пожалуй, с не к ночи будь помянутого Пети Смолова…
И рассказал. Добрых сорок минут в примолкшей таверне звучал рассказ, изредка прерываемый, дабы смочить горло Андрея. О том, что однажды на них устроили засаду свои же. Как Аристарх повел их в почти безнадежную атаку, после которой у них появился их новый и жуткий соратник. Как разрывало небеса от грохота и сверкания боевых заклятий сошедшихся в бою Архимагов. Внезапной атакой их Глава сумел вырубить одного из них. Как по возвращении в Родовые Земли обнаружили околдованную Алтынай, что бросилась на Аристарха. Как впал молодой Глава Рода в ярость, как разгромили обосновавшееся в его вотчине племя.
Как внезапным рывком переломили ход едва начавшейся Войны Родов, разгромив более чем вдесятеро превосходившего врага, захватив артиллерию, множество артефактов и прочего. И обо всём, что было до отбытия главы молодого Рода на войну по зову Императора — туда, где в тот момент Империи более всего требовались свежие силы… Долго шел рассказ, пока вконец захмелевший чародей, наконец, не умолк.
— Что ж, господа и дамы, — взял слово спустя полминуты тишины молчавший до того чернокнижник, задумчивая поигрывая пальцами на черепе, венчавшем его посох. — Я лично господина сиих земель не застал и не видел, но кое-что рассказать тоже могу. Недавно я был Александровске… Ну, в том, что сейчас отстраивают неподалеку от старой столицы губернии. И там я слышал следующее — во первых, Аристарх Николаевич, ушедший отсюда Старшим Магистром, возвращается уже Магом Заклятий.
Потрясенную тишину теперь можно было буквально рукой пощупать, но на этом новости не закончились.
— Во вторых — Магаданскую и Хабаровскую губернию, захваченную Цинь, вернули под руку Империи в результате великой битвы, случившейся на некой Нежатиной Ниве. Полмиллиона солдат со стороны Российской Империи сошлись в бою против более чем двух с половиной, а по некоторым оценкам и трех миллионов демонов, нежити и живых войск Цинь, и главную роль в той победе сыграли два человека. Погибший главнокомандующий Магаданского Фронта Олег Васильевич Добрынин, павший смертью храбрых на поле боя, и собственно Аристарх Николаевич Николаев-Шуйский, что своими руками убил несколько существ уровня Магов Заклятий и сошедшийся в личном поединке с Цинь Шихуанди, легендарным основателем династии Цинь. Властитель этих земель своей рукой сокрушил одно из древнейших существ нашего мира, чья сила, по весьма распространенному среди знающих темных магов, далеко превзошла уровень Магов Заклятий. Как и каким образом самый молодой чародей восьмого ранга в истории сумел это сделать мне воистину не удается даже вообразить, но сведения совершенно точные.
Выждав тщательно выверенную паузу, он бросил жадно внимающей толпе последнюю часть заготовленных новостей:
— Прозванный Сибирским Мясником Аристарх Николаевич возвращается во главе многих тысяч гвардейцев, десятка тысяч завербованных магов первого ранга из числа чудесным образом обретших дар после сражения рядовых солдат Империи, что присягнули ему на верность, с четырьмя Архимагами и более чем десятком Старших Магистров. И в свете всего, услышанного сегодня от людей, наблюдавших его личные качества вживую, думаю, можно смело утверждать, что очень скоро новый Великий Род Российской Империи существенно расширит свои Родовые Земли. И попутно вся эта грозная мощь, что сейчас движется домой, сметет как сор ту погань, что почти сумела уже разорить окончательно эти края.
