Она ничего не ответила, лишь улыбнулась. Она знала, что все эти арабские сказки – одна сплошная неправда. Алла была интуитивным и сообразительным человеком, который понимал, что арабская игра ведется неспроста, но также не могла не ощущать трепет и влюбленность, которые без слов исходили от Ваэля. Безусловно, он ощущал к ней то же самое в эти мгновения.
– Приходи сегодня… – он замолчал, он не знал как объяснить. – Я хочу, чтобы была ты, чтобы был я… Они все – не надо! Я напишу тебе, куда идти.
– Я не знаю…
– У нас мало времени… Тебе будет жалко потом, что ты не пришла.
– Я really не знаю…
И она пошла… Она пошла по этим тёмным коридорам… Он указал ей путь до их гримёрки, где они могли спокойно поговорить и побыть наедине. Она шла со своими спутанными мыслями о происходящем: «Какая ты дура! Куда ты идешь по этому тёмному огромному коридору? Ты находишься в чужой арабской стране! Ты идешь в темноте, совершенно не зная этой местности».
Алла шла под огромной каменной аркой, вдоль длинного коридора с высоченными потолками. Она любила большие помещения, но сейчас этих пространств было слишком много и она не могла справиться с ними, со своим головокружением от всего этого, от страха, который пронизывал весь её организм с головы до пят. Она не знала куда идёт и зачем, она не понимала, что её несет туда. Но это чувство овладело ей. Желание увидеть его и прикоснуться без чьих-либо любопытных глаз оказалось сильнее ее страхов.
В коридоре была темнота, и ей страшно было идти в эту бездну дальше.
Она остановилась, и в голову начали приходить какие-то мутные мысли…
«Он обманул меня… Он решил посмеяться… А я, как идиотка, стою сейчас одна посреди этого темного коридора и надеюсь на какую-то встречу… Какая нелепость… Тупость… Тьфу! Мне противно от себя.»
Её начали мучить страшные угрызения совести перед собой. Медленно её голова начала возвращаться на место. Опьяняющий дурман уходил из сознания, и только пришло решение срочно выбираться отсюда, как дальняя дверь в коридоре открылась и вертикальная жёлтая полоска осветила пол.
– Go to me! – зашептал кто-то.
«Господи, а вдруг это не он?» – подумала Алла, но на свой страх и риск пошла к свету.
Подойдя, она увидела Ваэля и выдохнула. Её тело дрожало от страха и собственного безрассудства. Зайдя в комнату, на неё напал приступ гнева.
– Зачем ты меня позвал? Там страшно, темно!
– Я не понимать… Что ты?
– Dark, scary! Understand?!
– О-о-о… Sorry, Alla!
– И вообще! Я русская и хочу говорить на русском, а если мы не понимаем друг друга, то я пошла!
– Ты мне друг?
– О-о-о! – Алла схватилась за голову. Чтобы он что-то понял ей надо было говорить отдельными словами, и это очень раздражало, особенно сейчас, после всей этой ужасающей темноты, ведь ей хотелось выразить все свои чувства очень многогранно.
Они сели на пол и пару минут молча смотрели друг на друга. Сейчас Вилли был похож на негра, он был настолько черным при этом лампочном вечернем свете, что Алла ужаснулась. Он смотрел на неё огромными и очень красивыми глазами. Его ресницы были такими густыми и пушистыми, что можно было только позавидовать. Одет он был просто: в футболку и шорты, и не было в нём этой деловитости и напыщенности, которая была на публике. Алле стало легко и спокойно рядом с ним. Ей показалось, что она много лет знает этого человека. Он взял её руку, они сидели и пытались разговаривать на каком-то ломанном англо-русском языке. Периодически у него промелькивали арабские слова, и Алле очень нравилось их слушать. Ей нравился этот язык. Он таил в себе что-то загадочное и казался звонким, переливистым и красивым.
– Меня могут выгнать из отеля, если узнают, что я тут с тобой.
– Тогда давай я пойду?
– Нет! Подожди! Ты лучше, чем эта работа. Она делает меня плохим парнем.
– Почему? Ты так хорошо играешь с детьми и красиво танцуешь!
Вилли замолчал, наклонил голову и добавил:
– Это грязная работа! Dirty…
Потом он отошел к окну. Сейчас он был другим человеком. Не тем клоуном, которого в нем видели окружающие. Он был серьёзным парнем со своими мыслями, чувствами и видимо, какой-то непростой жизнью. Алла уловила в его взгляде что-то скорбное и неприятное. Странная печать высветилась на его лице. Потом он снова сел к ней на пол и спросил:
– Сколько дней ты еще здесь?
– Только сегодня. А завтра уезжаю.
Вилли приблизился и поцеловал ее с такой тоской, с таким отчаянием, что у неё перевернулся весь мир. За пол минуты этого поцелуя, перед глазами промелькнула вся жизнь. Она и не помнила, чтобы кто-то целовал её подобным образом. В темноте её закрытых глаз крутилась голубая планета. Она вращалась быстро, как сумасшедшее торнадо. Алла очень хорошо видела её на чёрном фоне закрытых век. Этот поцелуй длился всего несколько секунд, но за это время она изведала что-то очень мощное и важное, что-то такое, что ранее ей никогда не приходилось ощущать. Ей было и хорошо и плохо одновременно. Было сложно совладать со всем своим огромным потоком мыслей и чувств, которые резко навалились на неё в этот вечер. Ваэль оторвался от её губ, погладил светлые шелковистые волосы и вновь прислонился спиной к стене. Он достал сигарету и закурил, медленно выпуская клубы дыма изо рта. Они сидели молча и наслаждались тем важным для них двоих моментом, который невозможно было поймать или остановить. Он, как песок, пытался ускользнуть сквозь пальцы. Такие мгновения можно лишь запомнить, оставить их в своей памяти на всю жизнь и вспоминать в моменты внезапной грусти. Позже они смеялись над какими-то ситуациями внутри отеля. Он рассказывал ей про некоторые нюансы своей, на первый взгляд, лёгкой, работы. Он крепко держал её руку и смотрел на неё широко раскрытыми глазами коньячного цвета. Им было очень хорошо и весело вместе. Они не хотели расставаться, но, увы, время поджимало, и Вилли проводил её до лестницы, крепко поцеловал в щеку и сказал:
– Will see you tomorrow.
Наташа несколько раз за это время звонила Алле на телефон. Та успокаивала подругу и просила не беспокоиться.
– Могу я теперь ложиться спать? Я уже испереживалась вся!
– Спасибо, Наташенька, спи спокойно, все хорошо, мы просто посмеялись, поболтали, посидели на полу!
– А что стульев в помещении не было?
– Ха-ха-ха. Были, но он боится, что его увидят с туристкой и уволят, у них с этим очень строго.
– Понятно, романтика… Я спать, искательница приключений…
– Спокойной ночи, моя дорогая коллега!
Алла вышла на балкон. По дороге ездили мотоциклы, а внизу отеля охранники разводили свои эмоциональные разговоры на арабском языке. Алла слушала это и наслаждалась. Ей было так хорошо на этом острове. Она чувствовала себя настолько счастливой, что даже боялась этого давно позабытого чувства. Что-то перевернулось в ней этой ночью. Она нежно прикоснулась к счастью, одним глазом заглянула в помещение под названием «Любовь» и не могла поверить в это. Ей казалось, что её самой уже не существует. Что она просто контейнер, который носит органы и гоняет по жилам кровь, но души в ней уже не осталось. В этот волшебный и загадочный вечер, на этом пустынном острове, душа Аллы возродилась. Она снова захотела жить, любить, творить…
* * *
– Что ты там делаешь? – спросила Наташа следующим утром.
– Я пишу новый стих!
– А что, ты пишешь стихи? – удивленно поинтересовалась коллега.
– Я писала, когда была жива.
– Ты сегодня говоришь загадками, я буду ждать у бассейна!
И Наташа с довольным и весьма отдохнувшим лицом вышла из номера.
Алла вышла на балкон, протянула руки кверху и потянулась. Улыбаясь, она смотрела на пальмы, которые как обычно шатались от ветра. Ветра в этой местности были явлением постоянным и каким-то не совсем обычным. Климат обладал сухостью и яркой переменчивостью. Организм Аллы чувствовал себя полностью обновленным. Она, радостная и веселая, вышла в холл, чтобы попить кофе в баре. Проходя мимо зала с развлечениями, она увидела Вилли на репетиции. Он был одет в красный костюм, ближе к цвету бордо, и танцевал на сцене под какой-то современный трек, изображая движения змеи или ящера. Ваэль увидел Аллу и перестал танцевать, остановив взор на ней. А она подмигнула ему, проскользнула в щелку двери и пошла дальше.
